С единственным заклинанием

Тобас как-то раз поднял тему воровства в разговоре с отцом. Ведь Дабран занимался именно этим.

— Морское пиратство — это особый случай, — сказал тогда Дабран. — Мы грабим торговцев, которые имеют глупость проплывать вблизи полуострова. Им прекрасно известно о нашем существовании. И если они идут на риск и плывут по нашим водам, то получают то, что заслужили. У них и без того денег полны карманы, раз уж они могут снарядить корабль да еще и загрузить его. Но они хотят иметь еще больше, провозя свои товары кратчайшим путем по опасным водам. Значит, они — жадные идиоты и заслуживают, чтобы их обобрали. И это вовсе не то же самое, что отнять деньги у более слабого — деньги, заработанные честным трудом. Или заниматься ночными грабежами. Мы забираем нашу добычу открыто и рискуем не меньше купцов. Так что это скорее азартная игра, а не воровство. А я и на смертном одре буду отстаивать право мужчины играть на все, что ему заблагорассудится, включая и собственную жизнь.

Тобаса эти доводы не убедили, но он вынужден был признать, что человек действительно имеет право ставить на кон все, что ему принадлежит. Что ж, Дабран сделал крупную ставку и проиграл. А его сын стал мелким воришкой, стянувшим лодку и обед у ни в чем не повинной влюбленной парочки. Чтобы хоть как-то успокоить свою совесть, Тобас напомнил себе одно из любимых высказываний Дабрана: «Человек имеет право на любые поступки, чтобы сохранить свою жизнь».

Он по-прежнему чувствовал себя паршиво и мечтал лишь о том, чтобы поскорее подошел этшарский корабль. Тогда он сможет оставить лодку. Может быть, ее вынесет обратно на берег и любовники подберут ее? Без мешка с едой, конечно.

Тобас поднял голову и огляделся. Этшарский торговец приближался. Уже был виден его узкий хищный нос под раздутыми парусами. Но расстояние между судном и лодкой все еще оставалось довольно приличным. Юноша улегся поудобнее, положив голову на жесткую скамью и скрестив руки на животе. Больше всего ему хотелось бы убедить самого себя, что все, происшедшее с ним после двенадцати лет, — дурной сон.

Усталость наконец взяла свое, и Тобас задремал, убаюканный плеском волн. Он очнулся потому, что кто-то грубо тряс его за плечо.

— Ты кто такой? — спросил хриплый голос со странным акцентом.

— Тобас. Тобас из... из Харбека.

— Харбека?

— Это в Малых Королевствах.

— Первый раз слышу.

Тобас растерялся, поскольку брякнул первое, что пришло на ум, по глупости решив, что спрашивавший знает о Малых Королевствах не больше его самого. Он тупо смотрел на широкое загорелое лицо, обрамленное темными волосами и густой бородой.

— А что ты тут делаешь?

— Э-э-э... — Тобас спросонья никак не мог сообразить, где именно.

— Ладно, не важно. Капитан сам разберется.

Моряк поставил Тобаса на ноги и, придерживая его, как котенка за шкирку, повлек к возвышавшемуся борту этшарского корабля. Стоявшие наверху люди втащили обоих на палубу.

Тобас несколько изумился, обнаружив, что палуба этшарского корабля ничуть не похожа на палубу затонувшего отцовского судна. «Возмездие» был быстрым боевым кораблем, длинным и узким, с множеством канатных проходов и платформами по бортам, откуда стреляли лучники, а абордажные команды прыгали на атакуемое судно. Торговец казался широченной неуклюжей посудиной. Основную его часть составляли трюмы для товаров, а вместо переходов и платформ по бортам судна были натянуты сетки, мешающие в случае нападения атакующим забраться на палубу. Несколько огромных люков занимали большую часть палубы, а почти весь такелаж, не имеющий никакого отношения к парусам, служил для загрузки и разгрузки товара.

На борту Тобаса мгновенно окружили моряки в синих килтах, от которых здорово разило потом. Все, что он сумел разглядеть на корабле, он увидел мельком между их плечами и спинами.

— Сюда. — Чей-то палец ткнул в сторону кормы.

Тобас молча двинулся в указанном направлении. Его привели в большую каюту, завешанную шелковыми занавесками и застланную коврами. В воздухе плавал какой-то сладковатый запах, который юноша не смог идентифицировать. За резным столом сидел дородный лысоватый мужчина в красном. Справа от него стояли два матроса, слева — изящная женщина в белом. Женщина пристально посмотрела на Тобаса, сидевший мужчина едва взглянул, а оба матроса и вовсе не обратили на него никакого внимания.

— Если это очередная пиратская хитрость, — проговорил с таким же сильным, как и у моряков, акцентом сидящий мужчина, — то мы позаботимся, чтобы ты умер прежде, чем к тебе подоспеет помощь.

— Никакой хитрости нет, — ответил Тобас. — Меня зовут Тобас из Харбека. Я сопровождал моего учителя в Тинталлион, когда на наш корабль напал капер из Шана. Наше судно затонуло, я очутился за бортом, и мне посчастливилось найти лодку. Других уцелевших я не видел. А нападавшие меня, по-видимому, не заметили.

— Капер?

Быстро прокрутив весь разговор, Тобас сообразил, что допустил серьезный промах.

— Пираты, я имею в виду. Мой учитель обычно называл их каперами.

В Свободных Землях пиратов всегда называли каперами, что бы там ни говорил Дабран. Однако этшарцы явно предпочитали называть вещи своими именами.

— И кто же твой учитель?

— Чародей Роггит, — в общем-то правдиво ответил Тобас.

Человек в красном глянул на женщину, затем забарабанил унизанными перстнями пальцами по столу.

— А что за корабль?

— «Краса Рассвета», — быстро сымпровизировал Тобас.

— И..?

— Что «и»? — озадаченно переспросил юноша.

— Откуда она шла, мальчик, и куда направлялась?

— А! Из Харбека в Тинталлион.

— А где это — Харбек?

— В Малых Королевствах.

— Это я понял, мальчик. Где именно в Малых Королевствах?

— Э-э... На юге... — Тобас сильно пожалел, что не назвал какое-нибудь другое место. О Малых Королевствах он практически ничего не знал.

Мужчина долго внимательно изучал Тобаса, затем, подавшись вперед, облокотился на стол и сообщил:

— Я никогда не слышал ни о твоем учителе, ни о твоем судне, ни о твоей родине, мальчик. Кроме того, ни один корабль из Малых Королевств не ходит в Этшар-на-Песках, не говоря уже о Тинталлионе. Но я пока не утверждаю, что ты лжешь. Какой-нибудь дурак из южной глубинки вполне мог решиться на подобное плавание. Но все же я осмелюсь высказать свои соображения. Предположим, некий паренек из Пиратских Городов захотел поискать счастья. Он решил попасть на корабль, идущий в один из Этшаров. Предположим, ему это удалось. Для капитана у него припасена какая-нибудь трогательная история. Малоправдоподобная, поскольку этот парень ничего не знает об остальном мире. И, естественно, ему никто не верит — акцент Пиратских Городов, который ничуть не похож на акцент жителей Малых Королевств, выдает его с головой. И мне почему-то кажется, что этот парень из Пиратских Городов выглядел бы и говорил точно так же, как ты, Тобас из Харбека, называющий себя учеником чародея.

— Я действительно ученик чародея. Во всяком случае, был. Мой учитель умер.

— Ну, а все остальное?

— Хм... — Тобас не нашелся, что ответить.

— Мне сказали, что в твоей лодке пара хороших весел, да и выглядишь ты в полном порядке. Почему ты не поплыл к берегу?

— Э-э-э...

— Ты хотел попасть на этот корабль, верно?

— Да, — сознался загнанный в угол Тобас, не видя другого выхода.

— Так я и предполагал. И не думаю, что ты боялся пиратов. Не с твоим акцентом этого бояться. — Мужчина откинулся на стуле и скрестил руки на груди.

— Ну, хорошо, — продолжил он. — Откуда бы ты ни был, мне почему-то кажется, что ты совершенно одинок и у тебя никого нет в этом Мире. Иначе тебя бы тут не было. И, кем бы ты ни был, я не буду возражать, если ты отработаешь свой проезд до Этшара-на-Песках или даже до Этшара Пряностей. И тебе придется отработать. Верховные владыки считают, что изгоям и беженцам нужно предоставлять бесплатный проезд, но я — другого мнения. В Этшаре-на-Песках можешь пойти и пожаловаться старому Эдреду Четвертому. Но до тех пор ты будешь работать. Заартачишься — тебя посадят обратно в твою лодку. Договорились?