Власть четырех

— Тогда почему же?..

— Я тоже об этом думал. Почему он меня не арестовал? — Пойккерт повернулся к Леону. — Ты можешь нам сказать, Леон, почему?

— Объяснить это можно просто, — поднял брови Гонзалес. — Жадность — одна из сил человеческой цивилизации. Почему Сери хотел нас предать? Он, вероятно, мало верил, что ему дадут награду. Он хотел привлечь кого-нибудь в свидетели.

Леон подошел к стене и снял пальто. Задумчиво застегнув пуговицы, он взял со стола маленький флакон.

— Ты благополучно ускользнул от него?

Пойккерт кивнул головой.

— Где он живет?

— На Ред-Кросс-стрит, 700, в Ламбете, в ночлежке.

Леон на клочке бумаги нарисовал голову:

— Похоже?

— Так ты его видел?

— Я его не видел. Но у такого человека должна быть такая голова.

На мгновение он задержался на пороге:

— Полагаю, другого выхода нет.

Вместо ответа, Манфред, стоявший у стены, выбросил вперед туго сжатый кулак.

Леон увидел обращенный к полу большой палец, кивнул головой и вышел.

Билли Маркс был потрясен. Добыча незаметно выскользнула из рук. Когда Пойккерт, остановившись у дверей лучшего лондонского отеля, небрежно сказал, что отлучится на одну минуту и исчез за дверьми, Билли растерялся. Он не был готов к такому обороту. От самых Блэкфрайерсов он следил за подозрительным типом. Он был почти уверен, что это тот человек, у которого он украл часы и записную книжку. В любой момент он мог подозвать полицейского и отправить человека в тюрьму. Но он боялся, что тогда ему придется разделить награду с полицейским…

Пойккерт был химиком и находил бесконечное наслаждение в изобретении всяких новых смесей и соединений, постоянно возясь с колбами, пробирками, химическими составами и ядами.

Билли вышел из Скотленд-Ярда с намерением отыскать человека с обесцвеченными руками. Это была такая примета, что не допускала никакой ошибки и была неопровержимой для полиции уликой.

Он видел руки человека, которого искал, и провел с ним почти всю ночь. Кажется совершенно невероятным, что жадность остановила Билли от ареста. Но это было так. Тут был простой расчет. Если один Справедливый Человек стоит тысячу фунтов, то сколько же дадут за четырех? Билли был вором с деловой головой. Он не любил зря тратить усилий и охотно брался за всякое воровское ремесло, если риск оправдывался расчетом. Он «зарабатывал» всюду, где лежали деньги, как бабочка перелетая с цветка на цветок, и даже не раз бывал отмечен в книгах Скотленд-Ярда, как «X, который за такую-то плату сообщил полиции кое-какие сведения о… своих товарищах по ремеслу».

Билли всегда старался работать наверняка. Теперь он тоже не сомневался, что жертва не уйдет из его рук. Когда Пойккерт скрылся в подъезде Королевского Отеля на Нортумберлендском Авеню, вор не сразу пришел в себя. Добыча ускользнула между пальцев. Счастье и богатство — тысяча фунтов! — которые были так близки, исчезли, пропали навеки. Он оглянулся. Нигде не было видно полицейского. За дверью лакей в полосатом жилете чистил тряпкой медные ручки. Был ранний час. Улицы пустынны, и Билли, после некоторого колебания, решился на то, на что никогда бы не осмелился в иной час дня.

Он толкнул дверь и вошел в отель. Лакей обернулся и подозрительно нахмурил брови:

— Что вам надо?

— Слушайте, старина, — начал Билли примирительным тоном.

Но сильная правая рука лакея схватила его за шиворот и резким толчком выбросила обратно на улицу.

— Пошел вон!..

Этого было достаточно, чтобы пробудить в воре чувство самоуверенности и достоинства.

Оправившись и стряхнув пыль с брюк, он вынул карточку Фальмута и с важным видом снова вошел в подъезд.

— Я полицейский агент, — произнес он тоном, который сам не раз слышал от полицейских, и если вы мне станете мешать, тогда берегитесь, молодой человек!

Лакей взглянул на карточку и несколько более вежливо спросил:

— Что вам надо?

Он хотел прибавить «сэр», но слово застряло в горле. Если этот человек сыщик, подумал он, то замечательно переодет.

— Мне нужен тот господин, который только что вошел сюда?

— Какой номер его комнаты?

— Номера комнаты я не знаю, — быстро сказал Билли. — Есть другой выход в отеле, через который мог пройти этот человек? Разумеется, кроме главного входа?

— У нас их полдюжины, — ответил лакей.

Билли застонал:

— Проведите меня к ним…

Лакей повел.

Один из задних подъездов выходил на узкую улицу. Чистивший мостовую рабочий сообщил, что пить минут назад человек, соответствующий описанию Маркса, вышел из гостиницы, повернул к Стрэнду, остановил проезжавший кэб и уехал.

Проклиная себя за то, что пожадничал и упустил, если не всю награду, то даже часть тысячи фунтов, Билли медленно побрел на Набережную. Склонив голову и глубоко засунув руки в карманы, он шел по парапету, снова и снова перебирая в мыслях все подробности прошедшей ночи, осыпая себя проклятиями за совершенную ошибку. Лишь час спустя он несколько успокоился. Во всяком случае, теперь у него были точные приметы этого человека. Он твердо запомнил его лицо, каждую его черту. Если по сообщенным им в полицию приметам этого человека арестуют, он все равно получит, если не всю награду, то хотя бы часть. Правда, ему не хотелось видеть Фальмута и признаваться, что он всю ночь провел с человеком, не арестовав и выпустив его из рук. Во-первых, Фальмут не поверит, а, во-вторых, странно, что встреча произошла так скоро.

Мысль эта впервые пришла в голову Билли. В самом деле, почему он так скоро встретился с этим человеком? Даже раньше, чем начал искать? Может быть, — и это испугало Билли — этот человек сам узнал Билли и старался завлечь в ловушку с намерением убить?

Холодный пот выступил на низком лбу вора. Эти люди известны как кровожадные, жестокие и расчетливые убийцы; что, если…

Шедший навстречу с другой стороны улицы человек отвлек его мысли. Он подозрительно осмотрел незнакомца. Это был моложавый, гладко выбритый человек с мелкими чертами лица и беспокойными голубыми глазами. Но когда он приблизился, Маркс вынужден был признать, что первое впечатление было ошибочным: незнакомец не был так молод, как выглядел. Ему лет сорок, подумал Маркс. Незнакомец остановил его:

— Вас зовут Маркс?

— Да, сэр.

— Вы видели мистера Фальмута?

— Нет еще…

— Он желает сейчас же вас видеть.

— Где он?

— В Кенсингтонском полицейском участке… Там кого-то арестовали, и вы нужны, чтобы опознать арестованного.

Сердце вора упало.

— Но я получу награду? — спросит он с трепетом. — Я получу, если опознаю его?

Незнакомец утвердительно кивнул головой, и надежды Билли ожили.

— Идите за мной, — продолжал новый знакомый. — Фальмут не хочет, чтобы нас видели вместе. Возьмите билет первого класса до Кенсингтона и садитесь в купе рядом со мной.

Он повернулся и пошел по направлению к Чаринг-Кроссу. Билли следовал за ним на небольшом расстоянии.

На платформе они встретились, но новый знакомый не подал вида, что узнал его. Подошел поезд, Маркс вошел в вагон первого класса и занял свободное купе.

По дороге между Чаринг-Кроссом и Вестминстером он вновь обдумал свое положение. Между Вестминстером и Сен-Джемс-Парком он приготовился к извинениям перед Фальмутом. Между Сен-Джемс-Парком и Викторией он окончательно решил, как будет защищать свои права на часть обещанной награды. Вдруг Билли почувствовал струю свежего воздуха и, повернув голову, увидел, что его новый знакомый стоит на подножке купе, держась руками за дверцу.

— Опустите окно, — приказал новый знакомый, и Маркс, повинуясь властному голосу, открыл окно. В ту же секунду раздался звук разбитого стекла.

— В чем дело? — с удивлением спросил Маркс.

Вместо ответа новый знакомый отделился от дверцы, ловко перебрался на соседнюю подножку и исчез.

— В чем дело? — недоуменно повторил Маркс и взглянул на пол. У его ног, рядом с разбитым флаконом блестел золотой. Ничего не понимая и бессмысленно глядя на золотой, Маркс постоял, и, когда поезд подходил к Виктории, быстро нагнулся за золотым…