Страница 17 из 28
— Осбранд должен быть благодарен Льоту за доброту — особенно этой осенью, когда мы загоняли овец на зиму.
Хальстейн побагровел и крикнул:
— Ты обвиняешь нас в воровстве?
— Нет, — отвечала Лейкни, — ибо припоминается мне, что это Льот нашел в горах овец, которых ты потерял, и он присмотрел за ними и так пересчитал их, что вы были довольны в тот раз.
Тогда Хальстейн сказал:
— Это хорошо, Лейкни, что ты так довольна мужем, особенно если вспомнить, с каким трудом ты его заполучила.
Лейкни хотела ему ответить, но Льот сказал:
— Не стоит тебе слушать неразумные речи, и нет у нас времени на пустые разговоры, так что уезжай отсюда поскорее, Хальстейн.
Хальстейн немного отошел, а потом обернулся и крикнул:
— Это хорошо, Льот, что ты наконец нашел себе жену, потому что слышал я, как в Нидаросе ты хотел заполучить одну девушку в жены, да не поняла она твоей мужской силы и предпочла другого.
Тогда Льот закричал, схватил копье, которое лежало рядом на холме, и кинул его в Хальстейна. Копье попало парню в глаз, и он тут же умер.
Льот приказал своему работнику отвезти известие об убийстве в усадьбу Холм Черной речки, а сам пошел домой. Лейкни шла за ним следом. Позже она спросила его:
— А о чем говорил Хальстейн, кто была та норвежская девушка?
— Это старое дело, — отвечал Льот, — о котором тебе нечего беспокоиться. И не говори мне больше о нем.
XXXI
Осбранд так переживал из-за смерти Хальстейна, что совершенно потерял разум. И он решил, что Льот хочет разорить его, и очень воспротивился строительству плотины. И когда Льот на следующий после убийства день приехал к нему в усадьбу, Осбранд отправился за помощью к сыновьям Бейте, которые приходились дальними родственниками его жене, и попросил их решить это дело. Одд ответил, что Льот не тот человек, который платит виру за убийство, и скорее уж, у него было самое плохое в мыслях. Но, сказал Одд, ему хочется проучить Льота, и поскольку сыновья Бейте придерживаются закона и у них есть друзья, то он возьмется говорить об этом деле на тинге. Осбранд остался у Одда до тех пор, пока не пришло им время ехать на тинг.
Льот тоже собрался на тинг, и Лейкни пожелала поехать с ним, хотя он и просил ее остаться дома, поскольку она ждала ребенка, а поездка была долгой и трудной. Но Лейкни плакала и просила взять ее с собой, и она сказала, что не будет ей покоя до тех пор, пока не узнает она, как решат они дело с Оддом. И наконец Льот разрешил ей поехать с ним. И они взяли с собой сына; его звали Лютинг, и было ему два года. Они ехали очень медленно и опоздали на два дня на тинг. Они остановились у Ветерлиде, который жил там. Ветерлиде приехал на тинг вместе с Гудрун.
На следующий день после приезда на тинг Льота, старый Осбранд утром бродил между землянками и встретил Геста сына Одлейва и стал с ним говорить. Он рассказал, кто он и откуда и какое у него дело к Льоту. Тогда Гест сказал:
— Я знаю, что Льот хотел выплатить тебе виру за убийство сына, но теперь он заупрямился, потому что ты поручил дело Одду.
Они немного поговорили об этом, и Гест ушел от Осбранда. И старик еще побродил в одиночестве и подумал о разговоре, и под конец он испугался, что Одд все испортит, и решил он пойти к землянке Льота и решить с ним это дело мирно. Так он и сделал.
В землянке у Льота все только что встали, а сам Льот с Ветерлиде и другими родичами сидел за столом и ел. Гудрун и Лейкни тоже были там. Тогда Осбранд испугался и решил уйти, но Льот крикнул ему:
— Куда же делись твои помощники, Осбранд, или Одд уже отказался от ведения твоего дела?
Осбранд стоял, молчал и дрожал, а потом спросил, не может ли он поговорить о своем деле наедине с Льотом и уладить его мирным путем. После этого он заплакал.
Льот тогда ответил:
— Хотя Хальстейн все время досаждал мне, и никого не удивит, что разозлил он меня, я все равно жалею, что убил его, потому что известно мне, что Хальстейн был твоим единственным помощником, а ты уже стар и беден. Поэтому я решил предложить тебе виру за мальчика как за взрослого мужчину. И если ты тут же примешь мое предложение, я не отступлю от него. Но если решишь ты посоветоваться с Оддом, то не думаю я, что выиграешь ты от этого. Потому что с ним я иметь дела не буду и не уступлю ему. Если же ты примешь мое предложение, то я помогу тебе людьми и всем, что тебе и твоим детям потребуется. И не будете вы ни в чем знать нужды. Делай, как сочтешь нужным, но помни, что никому еще не платил я виры до тебя.
Осбранд тут же принял его предложение, а Ветерлиде отдал ему серебро за Льота. На прощание Ветерлиде подарил старику серебряный пояс, и Осбранд отправился к себе довольный. Но Одд страшно разозлился, когда услышал об этом, и принялся осыпать Осбранда бранью.
Люди много говорили об этом деле и считали, что Льот стал сговорчивым в последнее время. Но Лейкни очень хвалила своего мужа и всем, кто был готов слушать ее, рассказывала, как добр и справедлив Льот и что он согласился выплатить виру старику, который сам не мог постоять за себя. Но люди насмехались над ней и говорили, что Льот может быть своенравным или добрым, как ему самому того захочется, но жена его всегда будет им довольна.
XXXII
После тинга Льот и Лейкни отправились погостить в Холтар. Однажды Льот поехал на пастбище в горы посмотреть на табун коней Ветерлиде и по дороге встретил Одда Бейнессона и его дружинников. Одд поздоровался с Льотом и сказал:
— Если уж едем мы в одну сторону, то почему бы не поехать нам вместе, ведь теперь ты помирился с Осбрандом-старикашкой. И значит, мы с тобой можем теперь стать друзьями.
Льот же отвечал, что если Одду так хочется, он может поехать вместе с ним. Одд спросил, как идут дела в Холтаре и как себя чувствует Лейкни. Льот отвечал, что все хорошо.
Они нашли табун и посмотрели на лошадей. А потом отправились в обратный путь в долину. Одд много говорил, и очень дружелюбно. Льот почти не отвечал ему. Наконец, они остановили лошадей и спешились, чтобы перекусить. И когда они ели, Одд сказал:
— Удивительно мне то, Льот, что случилось между тобой и Хальстейном. Ведь ты так силен и великодушен. Но поговаривают, что речь зашла о старом деле, о котором тебе не очень приятно вспоминать, — о твоей неудавшейся женитьбе, Льот.
— Если ты так хочешь моей дружбы, — отвечал Льот, — как это стараешься показать мне, то для тебя же будет лучше не заговаривать со мной о том старом деле. Или, быть может, это ты сам распускаешь обо мне слухи?
— Нет, это не я, а люди, что были в Нидаросе, когда ты ходил там и грустил об одной девушке, а вот ее приданое получил бедный Осбранд.
Льот вскочил и схватился за меч. Одд тоже встал и постарался прикрыться щитом и выставил копье.
— Да, твоим родичам мало что достанется, — сказал Льот и перерубил одним ударом древко копья. — Но тебя я немного поразвлекаю, если уж ты так добивался этого.
И с этими словами он размахнулся и ударил по щиту Одда. Щит разлетелся на две половинки, а меч вошел в плечо сына Бейне и нанес ему смертельную рану.
Дружинник Одда был еще очень молод. Он испугался и убежал. Льот вернулся в Холтар и рассказал, что случилось. Ветерлиде спросил, что Льот теперь будет делать.
— Ничего, — отвечал Льот, — но не получит радости и удовлетворения от этого дела тот, кто возьмется за него, — добавил он.
Через некоторое время Ветерлиде вышел из дома. Льот остался наедине с Лейкни, если не считать двух мальчиков — Атле и Лютинга, которые играли на скамье. Льот лег на кровать, на которой они спали, а Лейкни стала прибирать в доме. Она задавала ему вопросы о том, что произошло, но Льот лишь коротко отвечал на них.
Тогда Лейкни сказала: