Страница 24 из 66
— Она поежилась. — Не люблю собак. Однажды они уже помогли человеку нас победить.
Она скользнула к полуоткрытой двери.
— Нам надо торопиться — ночь уже кончается. Скоро встанет солнце.
Бэрби изо всех сил старался не думать о том, как завтра будет плакать малышка Пат.
— Солнце? — с тревогой спросил он. — Нам что, следует его опасаться?
— Я забыла тебя предупредить, — повернулась к нему волчица. — Никогда не пытайся обернуться днем. И к рассвету всегда возвращайся в свое собственное тело. В этом состоянии для нас опасен любой сильный свет, а солнечные лучи просто смертельны.
— Но почему? — удивился Бэрби. — Какой вред может быть от света?
— Я тоже частенько задумывалась над этим вопросом, — кивнула Април. — И как-то задала его одному довольно именитому физику. Он, кстати, один из нас. В общем, он изложил мне свою теорию. Звучало это весьма убедительно… но сейчас нам надо добраться до ящика.
Ее стройная, ловкая лапа чуть пошире распахнула дверь, и Бэрби прошел внутрь маленького домика. Пахло кухней, едой, из ванной резко тянуло антисептиком, из-под дверей спален просачивался теплый запах человеческих тел — Норы, Сэма и Пат. А поверх всего этого — гнусная, тошнотворная вонь псины от того щенка, которого только что убил Бэрби.
Они остановились в узком коридорчике за кухней. Прислушались. Тихонько тикали часы. Внезапно у них за спиной с оглушительным ревом включился мотор холодильника. Бэрби даже вздрогнул. Ровно дышал Сэм. Чуть медленнее и тише — Нора. Из детской доносилось сопение Пат. Но вот она заворочалась и сонно пробормотала:
— Джимини, иди сюда…
Оскалив клыки, волчица прыгнула к дверям детской. Бэрби, испугавшись за Пат, бросился за ней. Но девочка не проснулась. Април хищно улыбнулась.
— Значит, Сэм спит, — в голосе ее звучало торжество. — Небось, притомился, голубчик. Хорошо, что ты прикончил эту шавку снаружи — Квейн, наверно, рассчитывал, что если мы придем, этот их Джимини поднимет тревогу. Ладно, теперь — к зеленому ящику. Он, скорее всего, в кабинете.
Подбежав к ведущей в кабинет двери, Бэрби, встав на задние лапы, передней надавил на дверную ручку. Она не поддалась. Дверь была заперта. Бэрби растерянно посмотрел на Април.
А она все так же стояла, прислушиваясь, возле детской, где снова что-то бормотала во сне Пат. Бэрби почувствовал страх за девчушку. Ради Сэма и Норы ему следовало как можно скорее выпроводить Април Белл из этого дома. Выпроводить прежде, чем она успеет кому-нибудь причинить вред. Но этот вполне человеческий порыв быстро прошел под напором других, более сильных эмоций этого странного и прекрасного состояния оборотня.
— Я поищу ключи, — предложил Бэрби, направляясь к спальне. — Они, скорее всего, у Сэма в кармане брюк.
— Стой, болван! — вцепилась ему в загривок Април. — Ты его только разбудишь! К тому же, ключи наверняка защищены серебряным кольцом — до которого ты не сможешь даже дотронуться. По крайней мере, засов на ящике именно серебряный — это-то я успела заметить. И кто знает, какое еще оружие Сэм держит под рукой — мало ли какая дрянь могла попасть в их руки из могильников той далекой, проигранной нами войны. Мы прекрасно обойдемся без ключей.
Бэрби удивленно покосился на запертую дверь.
— Стой спокойно, — прошипела Април. — Похоже, мне придется все-таки изложить тебе теорию нашего состояния… если, конечно, Сэм не проснется. Наша сила велика, но не беспредельна. И, как и у всего на свете, у нее есть свои ограничения. Если их не знать, то можно очень легко погибнуть…
Ее рассказ прервал внезапный скрип диванных пружин. Април подобралась. Сверкнули изумрудные глаза, застыли торчком острые шелковистые уши.
— Сэм? — в ужасе услышал Бэрби сонный голос Норы. Он боялся, что может, не удержавшись, причинить ей боль. — Сэм, ты где?..
Но потом Нора, похоже, обнаружила своего супруга, снова заскрипели пружины, и опять наступила тишина.
— Ну и как мы обойдемся без ключей? — спросил Бэрби, понемногу приходя в себя.
— Сейчас покажу, — пообещала волчица, — но сперва я все-таки должна изложить тебе теорию свободного состояния — чтобы ты не попал в беду по незнанию. Ты должен знать опасности…
— Серебро и солнечный свет? — понимающе спросил Бэрби.
— Теория отлично все это объясняет, — кивнула Април. — Я не очень-то хорошо знаю физику, и математические выкладки мне не по зубам, но основную идею я, как мне кажется, поняла. Мой друг утверждал, что связь между сознанием и материей лежит в вероятности.
Бэрби даже вздрогнул, до того созвучна оказалась эта мысль словам доктора Мондрика, которые он так недавно и одновременно так давно вспоминал.
— Живые существа — это не просто мертвая материя, — продолжала волчица. — Сознание — это нечто независимое… он называл его энергетическим комплексом, созданным колеблющимися атомами и молекулами тела и в свою очередь контролирующим эти колебания через некую связь с вероятностными процессами… Тут мой друг говорил много умных слов и научных терминов, но идея состоит именно в этом.
Этот комплекс, настоящая паутина жизненной энергии, постоянно подпитывается телом. Да он и является частью тела… ну, почти всегда. Мой друг весьма осторожен и отказался отвечать, является ли обнаруженный им энергокомплекс сознания душой или нет. А это принципиальный вопрос. Правда, интересно, сможет ли такой комплекс существовать самостоятельно, после смерти питавшей его плоти?
В ее зеленых глазах светилась улыбка, словно она знала нечто, о чем предпочитала пока помалкивать.
— Этот определяющий сознание энергетический комплекс в нас значительно сильнее, чем в истинных людей. Мой друг даже подтвердил это экспериментально. Наш разум более подвижен и слабее связан с телом. Оборачиваясь, или выражаясь научно, переходя в свободное состояние, мы отделяем паутину сознания от ее материального носителя. Контролируя вероятность, мы связываем ее с другими атомами — какими захотим. Как утверждает мой друг, проще всего управлять атомами воздуха, ведь кислород, водород и углерод — это именно те атомы, на которые опирается энергокомплекс сознания в наших телах.
— И это как раз и объясняет грозящие нам в свободном состоянии опасности.
— Серебро и свет? — снова спросил Бэрби. — Я как-то не вижу связи…
— Электромагнитные колебания света могут нарушить или даже полностью уничтожить нашу мысленную паутину, — пояснила она. — Они нарушают колебания свободного энергокомплекса. В обычном состоянии нас защищает все наше массивное тело. Но когда мы его оставляем, нам приходится реорганизовывать легкий воздух. И в итоге мы оказываемся беззащитными. Запомни раз и навсегда: ты должен возвращаться в свое тело до рассвета!
— Я постараюсь, — пообещал Бэрби. — Но при чем тут серебро?
— Тоже колебания, — прошептала волчица. — В свободном состоянии материя нам не преграда. Потому-то нам и не нужны ключи Сэма Квейна. Эта дверь кажется непреодолимой преградой, но ведь дерево в основном состоит из углерода и водорода. А значит, наше сознание без особого труда может наложить на него свой образ. Колебания атомов контролируются подсознательно нашим разумом, и энергокомплекс проскальзывает по дереву почти так же легко, как в воздухе. Так мы можем использовать и многие другие материалы — хотя и с чуть большим трудом и затратами энергии. Исключением является серебро… о чем прекрасно известно нашим врагам.
— Почему? — удивился Бэрби.
Но он уже почти не слушал Април. Ему припомнилась слепая Ровена Мондрик с ее серебряными кольцами, тяжелыми серебряными браслетами, серебряными брошками и даже серебряными заклепками на поводке собаки. Что-то заставило его содрогнуться. Шерсть у него на загривке встала дыбом.
— Разные элементы, — между тем продолжала свои объяснения белая волчица, — имеют разный вес и, соответственно, различные частоты собственных колебаний. Мой друг все мне объяснил, но терминов я, к сожалению, не запомнила. Как бы там ни было, у серебра не та частота колебаний. Оно нам недоступно — нет вероятностной связи. Более того, колебания атомов серебра, вступая в конфликт с колебаниями комплекса, могут даже его разрушить. Поэтому серебро для нас — яд. А серебряное оружие может нас убить. Запомни это, Вилли!