Страница 8 из 50
Кет что, уже с ума сошел от здешних испарений?
Мальчик отшатнулся от странного предмета, смутно понимая, что ему надо уходить. Но тот подлетел так близко, что Кет потянулся и схватил его. Поморгал и помотал головой: не бывает, чтобы вещи падали вверх. Но шарик выглядел самым настоящим, холодным и сырым, и продолжал тянуться вверх, словно был тяжелым «наоборот».
Позже Кет очнулся наверху той самой осыпи, вспоминая все это, как сквозь сон. Голова страшно болела, тошнило, а руки оказались разодранными и распухшими.
Когда он смог подняться, то обнаружил, что шарик прочно привязан и находится в кармане его рваного и грязного комбинезона. Кет вытащил его, почистил и долго сидел, держа драгоценность в руках и восхищенно рассматривая. Похож на драконье яйцо, но совершенно другого рода, и от этого драконьи яйца становились еще таинственнее и замечательнее, а шарик уже казался ему бесценным.
Мальчик доказал свою храбрость и был вознагражден за риск. Каким-то образом красивый серебристый шарик соответствовал его темному стремлению. Кет не знал, что и почему ищет, — и не должен теперь знать, что нашел.
Он заподозрил, что другие захотят поместить находку в музей, но шарик был слишком ценным, чтобы отдавать его. Кет отнес его в школу и спрятал в своей парте, на дне ящика, забитого старыми учебными кассетами.
Время от времени мальчик вынимал свою драгоценность и напрягал воображение, пытаясь представить, что же это такое и действительно ли создатели прибыли с Дракона. Но в мертвые туннели он больше не возвращался и не хотел возвращаться, даже за своей голокамерой, которую в последний раз где-то потерял.
Почему-то с тех пор его дела пошли значительно лучше. Кет по-прежнему не любил контактный спорт, но обожал кататься на лыжах в лунное время. Вскоре он оказался лучшим в команде своего класса. Да и учеба неожиданно приняла новое направление. Он никому не показывал шарик, чтобы не отобрали, но пытался узнать о нем больше и больше.
Мальчик искал кассеты о древнем периоде Каи, очередной реферат писал на тему Черных веков. Втайне он проводил эксперименты. Когда учитель физики начал рассказывать о законах движения, Кет измерил ускорение шарика: 0, 9 метра в секунду.
Однажды в лаборатории он спросил преподавателя, что может вызвать антигравитацию.
— Ты что, дурак? — нахмурился седобородый учитель. — Антигравитации не существует, и это всем известно.
Шло время, с Дракона не прилетало никаких гуманоидов. Ведущие новостей совсем забыли об исчезнувшем «Кироне» капитана Ворна. Официальные лица больше не заикались ни о каких спасательных экспедициях. Вместо этого они начали выдвигать планы расширения Зоны и разработки новых ториевых шахт Малили.
Кету прекратили сниться кошмары про гуманоидов, он учился, катался на лыжах. Постепенно мальчик стал считать историю Бронга фантастической выдумкой, хотя изредка выдвигал нижний ящик парты, чтобы увидеть, как белый металлический кругляш тянется вверх. Кет не рассказывал о странной находке никому, даже Челни: это было его собственное чудо, чье происхождение к тому же сложно объяснить.
Челни Ворн по-прежнему дружила с ним. Она вытянулась, черные волосы достигали пояса, грудь округлилась. Кета не раздражало, что подруга была лучшей в классе, оставляя его на втором месте: успехи в науках мало волновали его.
В день четырнадцатилетия Кета пришла очередная открытка с Малили. Отец и Кира писали, что у них все замечательно, и желали сыну того же. День рождения Челни был всего три дня спустя, вечеринка планировалась у дяди, и Кета, конечно, пригласили.
Пока длилась сессия Мостика, адмирал находился в своей резиденции «Вара Ворн» в Нортдайке. Хотя это было далеко, примерно в четверти окружности планеты, у полюса, расстояние не имело особого значения. Челни вызвала специальный флаер, который всего за три часа примчал их через новый глубокий тоннель туда, где зимнее лунное время уже сменилось теплым солнечным.
Примерно половина всей воды на Каи сконцентрировалась в огромной ледяной шапке северного полюса, заполняя самой крупный кратер на планете — около тысячи километров шириной. «Вара Ворн» располагался рядом, возле Метеоритного ущелья, где огромное космическое тело проделало в скале сорокакилометровый водосток.
Дом адмирала поразил Кета. Сперва он оценил бронзовые зимние ворота, высокие и массивные, словно двери в банке. При них находился привратник в красной ливрее с серебряными галунами. Далее следовало пройти летние ворота, почти столь же тяжелые, окованные серебром и украшенные золотыми чеканными дисками, на которых была запечатлена гордая история семейства Ворн. Толстая женщина в форме тех же цветов, что у привратника, управляла лифтом. Лифт спускался в глубокие зимние пещеры с высокими сводами или поднимался в летние башни. Оттуда открывался фантастический вид на бесконечную ледяную пустыню. Если же взглянуть вниз, то глаз поражала яркая зелень по берегам Ветреной реки, где располагались многочисленные фермы и виллы.
Гости оставались в доме почти неделю. Самый первый день оказался для Кета ужасным. Слуги были холодно-вежливы, и он чувствовал их ненависть к чужаку. Челни рассмеялась, увидев приятеля в костюме, который камердинер подобрал ему для праздничного банкета. Кет расстроился, и она попыталась извиниться, хотя в глазах еще плескалось веселье:
— Все дело в костюме: его одолжили у моего кузена Зелика, это сын тети Тары. Такой глупый и неуклюжий, и он старше нас на несколько лет. Мать его баловала, у него всегда были только живые учителя. Он жутко толстый, но стремится носить вещи, которые ему узковаты. Если кому-то покажется, что ты смешно выглядишь, то посмотрели бы они сперва на жирного владельца этого костюма!
Живые слуги в алых ливреях с серебряной тесьмой подавали обед в длинном летнем зале, из огромных окон которого открывался потрясающий вид на ледопады. Челни гордо расположилась по правую руку от адмирала и выглядела странно чужой в красном легком платье с глубоким декольте, обнажавшим слишком многое. По левую руку сидел Кет и чувствовал себя в костюме Зелика весьма неважно.
Торку Ворн был моложе, крупнее и сильнее, чем казалось по голограммам, и гораздо более приветлив, чем ожидал Кет. В пронзительно ледяных синих глазах адмирала все же мерцала веселая искорка. Челни сказала, что когда-то в школе он занимался атлетической гимнастикой и сохранил твердость и плавную грацию движений. Хозяин поднял всех присутствующих, предлагая тост, и его широкое, розовощекое лицо лучилось гордостью.
(«Наглый старый ублюдок, отозвалась о нем как-то нежная племянница. — Но меня просто обожает. Его жена — развратная сука, и своих детей у них нет. Так что он меня любит, да и я его».)
Челни представила друга гостям, большая часть которых принадлежала к семейству Ворн или занимала посты в их флоте. Двое или трое были с Мостика. Наварх прислал из своей свиты какую-то худую, черноволосую, холодно-элегантную женщину. Зелика Зоора Кет узнал прежде, чем их познакомили. Толстый молодой человек с маленькими глазками весь взмок в слишком тесном костюме. Он глупо ухмыльнулся и приветствовал Кета, рука у него оказалась липкой, мягкой и вялой.
Высокая и худая жена адмирала была в облегающем зеленом платье, еще более откровенном, чем наряд Челни. Кольца и браслеты сверкали на ее руках, а поверх осыпанного золотом лифа платья на золотой цепочке висел огромный драгоценный камень в форме звезды. Поглощенная беседой с молодым членом Мостика, женщина нетерпеливо нахмурилась, когда племянница вклинилась, чтобы представить Кета.
За столом Челни шептала ему на ухо указания, какой вилкой следует пользоваться. По окончании банкета Кет попытался отпить из чаши с водой, но та оказалась предназначена для мытья пальцев. Мальчик был очень благодарен адмиралу, который заметил трудности гостя и отвлекал от него внимание интересными рассказами. Ворн вспоминал, как на Малили встречался с лелейо — наивными и странными кочевниками. Они отказывались носить приличную одежду, работать и даже пить алкогольные напитки.