Гора из черного стекла

Кто-то постучал. Фредерикс неуверенно повернулась, чтобы ответить, но она не знала, что означает приступ, случившийся с Орландо, который сейчас хихикал и икал, не было ли это признаком чего-то похуже.

Орландо наконец успокоился.

— Войдите.

Дверь распахнулась, и вошел бородатый мирмидонец, хмурый от смущения.

— Прибыл царь Итаки, господин, — сообщил он Орландо. — Мы сказали, чтобы он ушел, но он требует тебя.

— Кто? — спросила Фредерикс.

— Это Одиссей, — раздался голос из-за спины солдата. — Мне очень жаль, что я вас обеспокоил, но нам обязательно нужно поговорить.

Орландо тихонько застонал, но все-таки сказал:

— Пусть войдет.

Одиссей кивнул Фредерикс в знак приветствия, потом Орландо, нашел себе табуретку и сел. Утром Орландо не обратил на него внимания, поскольку был измучен и подавлен. Сейчас он хорошо рассмотрел царя Итаки. Б его манерах проглядывала настороженность, а в нем самом чувствовалась какая-то опаска, что отличало Одиссея от других греков, которых Орландо встречал и которые любили поговорить о благородстве битвы один на один.

— Чему обязан? — спросил Орландо.

— Мне кажется, что когда мы были здесь с Аяксом, то поговорили не обо всем, — начал царь Итаки. — Я подумал, что мы могли бы поговорить без них, и посмотреть, что получится.

«Черепаха», — беззвучно позвал Орландо агента. За один день он стал доверять ему, хотя Гардинеру очень не хватало Бизли, ведь новый агент был более ограничен в возможностях.

Хотя черепаха была невидимой, явственно ощущалось ее раздражение.

«Сообщи мне, что я должен знать про Одиссея».

А вслух он сказал:

— Я не думаю, что нам есть о чем говорить. Я не могу участвовать в битве. Я болен. Мне плохо. — Он хотел добавить что-нибудь уместное про богов, но еще не научился импровизировать.

«Одиссей, сын Лаэрта, — зашептала черепаха. — Самый умный из греков. Знаменит своими уловками. Но хотя он сильный воин, лучший из захватчиков лучник, но не захотел идти на Трою и притворился сумасшедшим…»

Человек, чью биографию сообщали собеседнику на ухо, снова заговорил, и Орландо пропустил начало.

— …найти понимание между нами.

— Мы не знаем, о чем ты говоришь, — Фредерикс явно забеспокоилась. Орландо дал знак подруге замолчать.

— Я не расслышал, что ты сказал, — болезнь иногда мешает мне думать. Повтори, пожалуйста.

— Болезнь? — переспросил Одиссей. Улыбка не смягчила резкость его тона. — Или голос в ухе? У тебя птичка или что-то другое? Пчелка? Может, богиня?

У Орландо все похолодело внутри.

— Я… я вас не понимаю.

— Ладно, я ведь тоже рискую. — Одиссей наклонился вперед, он снова говорил резко и осмотрительно. — Вы ведь не отсюда. Вы ведь не часть этого… этой симуляции.

Фредерикс резко выдернула меч из ножен. Одиссей не шевельнулся, когда подружка Орландо приставила ему меч к горлу.

— Мне… мне убить его? — спросила Фредерикс.

«Можно было постараться быть чуть естественнее, Фредерикс». Орландо стало плохо, он задыхался, как бывает в кошмарном сне. Он снова пожалел о былой силе. Когда Таргор был в расцвете сил, он мог бы и этого воина скрутить в бараний рог, но вот Фредерикс вряд ли, в любом симе.

— Пусть говорит, — с трудом произнес он. Если Братство добралось до них, нет смысла убивать их посланца, даже если бы они могли это сделать.

— Прекрасно. — Одиссей встал и развел руки в стороны, показывая, что у него нет оружия. — Я уже говорил, что рискую, но я пойду еще дальше, чтобы показать, что у меня мирные намерения.

Он посмотрел на Орландо, затем на Фредерикс, оглянулся посмотреть, нет ли кого-нибудь еще в хижине. Он заговорил торжественно-официально, как обращается посланец одной страны к другому.

— Со мной говорила золотая арфа.

Орландо ждал продолжения. Но похоже, продолжения не предполагалось.

— О чем вы говорите?

— Золотая арфа. — Одиссей сощурил глаза, явно ожидая эффекта от своих слов. — Золотая арфа.

Орландо посмотрел на Фредерикс, подозревая, что пропустил что-то, но его подруга тоже выглядела озадаченной.

— Мы не знаем, о чем вы говорите. — Орландо вдруг пришла в голову мысль, от которой волосы зашевелились на голове — может, это какой-то пароль Братства? Не поторопились ли они признаться, что не являются частью симуляции, а теперь, не зная пароля, показали, что им здесь не место? Единственным утешением служила растерянность Одиссея, когда его прелюдия не удалась, он был скорее озадачен, чем насторожен. Он пялился на Орландо, явно не зная, что делать дальше.

— Похоже… похоже я ошибся, — незнакомец снова сел. — Пожалуй, уже поздно пытаться делать вид, что я хочу уговорить вас участвовать в битве за Трою?

Орландо хотел было улыбнуться, но страх был еще совсем рядом.

— Сначала скажите, кто вы на самом деле, тогда, возможно, мы сможем поговорить.

Царь Итаки развел руками:

— А вы мне скажете, кто вы, не зная того, с кем говорите? Не думаю. Тогда вы понимаете мое положение.

Фредерикс все еще стояла с мечом в руке. Орландо рассматривал собеседника и думал. Что бы там ни было, им сейчас не угрожает никакая физическая опасность. Стоит только позвать, и воины Ахилла ворвутся в хижину, а он не сомневался, что у них принято сначала делать, а потом задавать вопросы.

— Ладно. Давайте поговорим. Не могли бы вы отодвинуть табуретку, вы слишком близко сели.

Незнакомец с достоинством кивнул и сделал, как просил Орландо. Он уселся посередине между дверью и кроватью и криво усмехнулся.

— Неплохая задачка на логику. Мы многое знаем, но не можем сказать, потому что не знаем, с кем разговариваем. — Он задумался, покусывая губы. — Давайте говорить об общих вещах. Мы можем поговорить о том, что знаем, но стараясь не ущемить ничьих интересов.

Фредерикс заволновалась, но Орландо не увидел в этом предложении ничего плохого.

— Хорошо.

— Не хочу вас обидеть, но я легко догадался, что вы — не часть симуляции. Вы говорите не так, как все здесь, вы слишком часто употребляете сокращенные формы, а вот тот, кто создавал симуляцию, предпочитал некоторый налет старины.

— У меня лучше получается, когда я здоров, — возразил смущенный Орландо. — Это… — Он чуть не произнес имя Фредерикс — может, незнакомец пытается подловить его? — Это все Патрокл, ему надоедает говорить, как все, и тогда… он проговаривается. То есть говорит как обычно.

— Большое тебе спасибо, — сердито буркнула Фредерикс.

— Мы все знаем, что это симуляция, — продолжил Одиссей, — Мы также знаем, что это часть большой Сети, так?

Орландо кивнул:

— Конечно, все это знают.

Незнакомец хотел что-то сказать, но передумал.

— Хорошо, мы признаем этот факт, — заговорил он после паузы. — Большинство участников в этой симуляции марионетки, но есть и пришлые. Из реального мира. Как мы трое.

— Да, вместе с вами.

— А если я помяну некое… братство? — спросил Одиссей.

Фредерикс заволновалась, но Орландо знал, что до этого дойдет, — такой вопрос невозможно обойти.

— Братство Грааля, да?

— Да.

Но ни одна из сторон не желала говорить о Братстве, потому что тогда станет ясно, поддерживают они Братство или противостоят ему, а это может разрушить доверие, которое они только начали создавать.

Дело продвигалось страшно медленно — шажок за шажком, очень осторожно, так прошел почти час. Они обменялись осторожными замечаниями о природе Сети, но их сдерживала необходимость говорить неясно и в общем. Почти весь уголь в жаровне прогорел, в комнате стало темнее. Снаружи прокричали полночь, менялись часовые.

Наконец Орландо решил, что больше ждать не может, — если не меняться чем-нибудь существенным, обмен пустыми фразами мог длиться несколько дней, а он уже давно признал, что время не его союзник.

— А расскажите про золотую арфу, — попросил Орландо. — Когда вы вошли сюда, вы сказали, что говорили с золотой арфой. Что это? Что вы можете нам рассказать?