Заговор сердец

Он догнал ее, схватил за плечи и повернул к себе лицом.

– Ради всего святого, Кэсси! – воскликнул он. – Я ведь всего лишь человек! Вы такая красивая, такая чертовски привлекательная. Думаете, мне не хочется заключить вас в объятия? Целовать вас? Черт побери, мне очень нравится изображать помолвку с вами!

Кэсси была не в силах смотреть ему в глаза, и Джордан нетерпеливо приподнял ее лицо за подбородок.

– Посмотрите на меня. Вы что же, так и будете избегать моего взгляда из-за того, что я попытался защитить вас?

Когда она наконец посмотрела на него, в ее глазах стояли слезы, и он, что-то сердито проворчав, притянул ее к себе.

– Предположим на минуту – только предположим! – что я не сумею сейчас сдержаться, – хрипло сказал он. – Что тогда, мисс Престон? Как вы относитесь к романам на работе? Представьте себе, что будет, когда через неделю-другую вы опомнитесь и обнаружите, что ваша неприязнь ко мне никуда не исчезла, а чувство близости родилось всего лишь из благодарности облегчения и нашего с вами заговора?

Слова Джордана подействовали на Кэсси как холодный душ. Нежность и тепло вновь уступили место холодной настороженности. Сейчас ей даже казалось непостижимым, как она могла с таким нетерпением ждать его прихода.

Джордан смотрел на нее внимательно, испытующе, и от него не укрылось, что она снова спряталась в свою скорлупку. Он сокрушенно покачал головой.

– О Господи! Опять вы за свое, Кэсси! Ну зачем, зачем вы так! Я же все равно знаю, какая вы на самом деле. Теперь вам меня не провести. Даже если через десять минут вы снова меня возненавидите, я не стану спокойно смотреть на то, как вы собственными руками губите свою жизнь, обрекая себя участи старой девы.

Кэсси не сопротивлялась, когда он привлек ее к себе и жадно приник к ее холодным губам, вдыхая в них жизнь. Они податливо открылись, готовые разделить его страсть, и Джордан, нежно сжимая руками ее лицо, проник языком и сладостные глубины ее рта.

Джордан подтолкнул ее к кушетке и снова обнял, осыпая поцелуями ее лицо, глаза, шею, и ей вдруг почудилось, будто она тонет в каком-то теплом, мягком облаке и, как во сне, издалека слышит его голос.

– Забудь обо всем, Кэсси, – повторял он. – Ты прелестная, теплая, живая…

– Джордан! – Кэсси хотела сказать, что не нужно ничего говорить, что она простила ему все так больно ранившие ее слова, но он не позволил ей этого сделать.

– Шшш! – тихо прошептал он, нежно лаская ее.

Он расстегнул застежку платья и стал целовать ее плечи и нежную выпуклость груди. Его поцелуи были до того легкими и трепетными для такого сильного, уверенного в себе мужчины, что Кэсси казалось, будто она превращается в нечто невесомое и бесплотное. Она бессильно откинула голову, и Джордан принялся покрывать поцелуями ее шею.

– Оставайся всегда такой же прекрасной и полной жизни, милая Кэсси, твердил он. – Перестань наконец прятаться от самой себя.

Она обвила руками его шею, а Джордан крепко прижал ее к своей груди и, прежде чем отпустить, снова приник к ее губам в жарком поцелуе. Затем он встал и посмотрел на нее сверху вниз.

– Нет, лежи, не вставай! – резко сказал он, когда она попыталась сесть. – Лежа ты просто невыразимо соблазнительна, особенно вот так, с полуобнаженными плечами. Лавиния очень красива, умна и талантлива, но в тебе есть тепло, которого недостает ей, и ты до кончиков ногтей настоящая. Это пока только прелюдия, но не сама любовь. Не прячься в свою раковину, ни в коем случае не отступай назад.

Он протянул руку, чтобы снять с вешалки дубленку, а Кэсси наконец справилась с собой и неуверенно произнесла:

– Я приготовлю кофе. – Ей не хотелось, чтобы он уходил. – Со мной… я уже успокоилась.

– А я? Вы думаете, я способен сейчас пить кофе? – криво усмехнулся Джордан. – До вас не доходит, почему я хочу поскорее убраться отсюда? – У двери он остановился и посмотрел на нее. – Мы так и не поговорили о рождественском празднике… заприте за мной дверь, Кэсси. Только не сразу, подождите, пока я не уеду!

Глава 7

В выходные Джордан ни разу не зашел, и Кэсси подумала, что у него намного больше здравого смысла, чем у нее самой. Если их помолвка должна развиваться так, как они запланировали, то, чем меньше они будут встречаться наедине, тем лучше для дела. Все, однако, осложнялось тем, что они работали в одной газете и постоянно находились в центре внимания людей, которые по роду своей деятельности привыкли проявлять подозрительность.

Джордан позвонил в понедельник, и тотчас же в ней ожило знакомое напряжение.

– Кэсси? Как дела?

Он не назвал себя, считая, что она сразу узнает его голос. И она узнала, правда с досадой, ведь он явно воображает себя единственным мужчиной, который может ей позвонить. Но, если разобраться, он действительно был единственным, кто мог ей позвонить, так как всех других она давно отшила, и поэтому Кэсси прекрасно понимала, что ее реакция начисто лишена логики.

– Не волнуйтесь, завтра я выхожу на работу, – коротко сказала она, и на другом конце линии повисла напряженная тишина.

– Я спросил, – голос в трубке опять стал бесстрастным и холодным, как вы, а не где вы или где собираетесь быть завтра.

– Мне намного лучше! – разозлилась Кэсси. – Я полагала, вам, как главному редактору, будет небезынтересно узнать, когда один из ваших сотрудников сможет приступить к своим обязанностям.

– Значит, вы чувствуете себя вполне здоровой, чтобы выйти из дома, я вас правильно понял? – пророкотал он тоном, в котором не было ни следа прежней мягкости.

– Я совершенно здорова. – Кэсси различила в своем голосе враждебные нотки и с ужасом осознала, что сама затеяла эту совершенно нелепую стычку. Ей очень хотелось начать все сначала, но, увы, было слишком поздно. Опять она повела себя как стерва, грубая и неблагодарная! Пока у нее в голове метались эти мысли, Джордан повесил трубку, и Кэсси поняла, что по ее вине они вернулись к тому, с чего начали, – незнакомцы, у которых есть общая тайна. Теперь им будет куда труднее играть свою роль.

На другой день коллеги встретили Кэсси с энтузиазмом правоверных, приветствующих возвращение заблудшей души. Гай попросту рухнул в кресло и облегченно вздохнул.

– Теперь мне удастся хоть немного выспаться! – воскликнул он. – Хотите, чтобы я ввел вас в курс последних событий, босс?

– Позже, – засмеялась Кэсси. – Чего бы я действительно хотела, так это чтобы ты поприсутствовал вместо меня на сегодняшнем утреннем совещании; я пока разберусь, что к чему. Сейчас-то от меня на совещании толку мало.

– Ты вполне могла бы узнать у Джордана обо всем, что творится в газете, пока нежилась из-за гриппа дома в постели, – мимоходом поддел ее Клод Экленд.

– Джордан сам сообщит вам последние новости о нашей помолвке, вспыхнула Кэсси. – Если вас что-то интересует, спрашивайте у него. Раз уж вам настолько невтерпеж, я скажу ему, чтобы он распорядился выпустить специальный пресс-релиз.

Клод тотчас состроил серьезную мину, а на лице Гая расцвела широкая ухмылка.

– Наша Кэсс снова в полном порядке, парень! А ты чего ожидал? – весело спросил он. – Ты ведь ее прекрасно знаешь. Если хочешь кинуть в нее камень, тут же быстро пригнись, иначе он срикошетит в тебя самого!

Гай вдруг запнулся. Кэсси подняла голову и увидела в дверях Джордана.

Он молча, холодно наблюдал за ними. Вряд ли он слышал весь разговор, хотя наверняка перехватил ухмылку Клода и последние слова Гая. Кэсси отвела глаза и уставилась в пол. Впрочем, какое все это имеет значение? Джордан и без того знает ее характер.

После совещания Гай подошел к Кэсси и тихо шепнул:

– Твой возлюбленный желает тебя видеть. Он недоволен, Кэсс. Сидит как айсберг. Ты уж постарайся, выручи нас!

Я бы и сама не отказалась, чтоб меня кто-нибудь выручил, подумала Кэсси. В последний раз, когда они с Джорданом были наедине, он осыпал ее поцелуями, говорил, что она красивая, теплая, живая. А сегодня утром у него на глазах она буквально съела Клода с потрохами. На ватных ногах она вошла в кабинет и закрыла за собой дверь.