Мрачный и опасный

Задернув занавески, Кэтрин последовала за те­тушкой к столу. Нога ныла, и, усевшись, она бес­сознательно потирала ее. Обычно она забывала о своей ноге, пока та сама не напоминала о себе бо­лью или вдруг отказавшись служить.

– Кто не изменился? Мне будет гораздо инте­реснее тебя слушать, если я узнаю, о ком ты гово­ришь?

– Да о Джейке Трелони, дорогая, о ком же еще? Раз там горит свет, значит, это он и есть, потому что кроме него в старое поместье и воз­вращаться некому. Он уж много лет здесь не жи­вет. Правда, недавно приезжал, но ненадолго, да и то себе на беду. Хотелось бы мне знать, почему он сейчас-то решил вернуться, особенно после того, что случилось.

Поскольку Кэтрин никогда не слышала о Джей­ке Трелони, да и сам дом всегда видела только из­дали, ее интерес пошел на убыль. Она чуть не с ужасом смотрела, как тетушка отрезает огромный ломоть пирога с яйцами и ветчиной и помещает его на свою тарелку. Туда же отправилась изрядная пор­ция салата. Кэтрин только диву давалась, куда исче­зают все добрые намерения тетушки насчет воздер­жания, о которых она заявляет всякий раз, как про­слушает очередную лекцию о здоровье. Сама Кэт­рин есть не хотела. Аппетит после выхода из больни­цы к ней так и не вернулся.

– Да и с чего бы ему пришла в голову мысль скрываться? – продолжала тетушка размышлять вслух. Клэр любила посудачить о том и сем, и отвлечь ее возбужденный разум от этого занятия нельзя было ничем, даже благодарностью за прекрасный чай, крепкий и ароматный, способ приготовления кото­рого был ее гордостью.

– Ох, нет, сомневаюсь, что он задумал скры­ваться, – продолжала тетушка, выбирая пышную и теплую булочку из груды таких же и щедро намазы­вая ее маслом. – Да нет, я просто уверена, что он здесь не затем, чтобы скрываться. Джейк Трелони – и вдруг скрывается! Такой сильный и бесстрашный! Он всегда таким был, даже еще мальчишкой. Тем­ный, как цыган. Он нипочем не станет скрываться, не тот это человек.

– Ты, кажется, говорила, что если он не скры­вается, то зализывает раны, – пыталась хоть что-то прояснить Кэтрин.

Клэр с вожделением глядела в свою тарелку, но после замечания племянницы оторвала от нее взор.

– Ну, будь это кто другой, я бы, может, и сказа­ла, что человек приехал сюда скрываться и зализы­вать раны. Но поскольку речь идет о Джейке Трело­ни, то я сильно сомневаюсь. Да я просто отказыва­юсь верить в подобную чепуху.

– Знаешь, ты кого угодно способна свести с ума, – заявила Кэтрин, чей интерес к соседу воз­рос теперь просто потому, что от тетушки невоз­можно было дождаться толковых объяснений. – И почему мифический «кто другой» может скрывать­ся, а этот твой Джейк Трелони не может?

– Потому, дорогая, что люди болтают, будто он убил свою жену. Вот, мол, и попал в чрезвычайно трудную ситуацию.

Да, в этом вся тетушка. Она так закрутит про­стую историю, что и сам черт не разберет что к чему. А когда терпение слушателя будет исчерпано, она нанесет решительный удар, как бывалый фехтоваль­щик наносит свой coup de grase.

Как бы там ни было, последнее сообщение Клэр повергло Кэт­рин в долгое молчание. Больше ста лет миновало с тех пор, как французские пираты держали в стра­хе жителей этого побережья, здесь давно уже за­были и о том, как опасные контрабандисты дос­тавляли по ночам свой товар в маленькие мест­ные заливы и бухточки. Теперь этот сонный уго­лок Корнуолла не имеет ничего общего ни с опас­ностью, ни с преступлениями. И слово «убийца» совсем не подходит к этим местам, оно будто из другого мира.

– Почему же тогда он не в тюрьме? – прямодуш­но спросила Кэтрин, сама удивляясь тому, что все это ее по-настоящему заинтриговало.

Тетушка удивленно посмотрела на племян­ницу.

– Кто? Джейк Трелони? В тюрьме? Подумай, что ты говоришь, Кэтрин! Да как же он может быть в тюрьме, когда он невиновен. Тело ведь нигде не на­шли, так что и доказательств его вины просто не существует. В любом случае, – твердо продолжила она, – даже если они и найдут тело, уверяю тебя, это не его рук дело.

– Ты так уверенно говоришь… Откуда тебе знать? – спокойно спросила Кэтрин.

Она не переставала удивляться, что ее и в самом деле могут интересовать такие вещи. В последнее вре­мя ее занимала только собственная работа, а теперь она будто вдруг почувствовала, что жизнь, как бы то ни было, продолжается.

– Да кому и знать, как не мне! – воскликнула Клэр Холден сочным учительским голосом. – Я по­мню его с мальчишеских лет. Уже тогда это был креп­кий орешек и дикарь, а стоило ему подрасти, как он стал грозой всех девчонок в округе. Говорят, он был весьма боек по этой части и безжалостен, бро­сал их сразу же, как только они ему надоедали. Но на убийство он не способен, нет.

– Ты же сама сказала, что он дикий, – напом­нила Кэтрин, начиная помаленьку раздражаться и уже сожалея о том, что дала себя втянуть в эту стран­ную бестолковую дискуссию.

Ее тетя, делая свои многозначительные заяв­ления, довольно свободно обращалась как с фак­тами, так и с отсутствием таковых. В подобных дискуссиях Кэтрин не видела ничего необычного, но на сей раз предмет обсуждения был довольно занятен.

– Да, вот именно, дикий, суровый и очень ум­ный. А уж красив, как сам дьявол. Девчонки за ним бегали стаями, и у меня нет ни малейших сомне­ний, что он уже тогда был опасным. Но убить жену? Нет, Кэтрин, это решительно невозможно. Такие мужчины не способны на подобное злодейство по отношению к женщинам.

– Пока одна из них не начнет действовать ему на нервы, – сухо заметила Кэтрин.

Легкая улыбка коснулась ее губ при мысли о том, как легковерна ее тетушка, ведь в данном случае речь идет о человеке, действительно вну­шающем тревогу. А Джейк Трелони уже казался Кэтрин совсем не таким безопасным, каким его изображает тетя.

– У него нет нервов, дорогая, – серьезно заве­рила ее Клэр. – Он большой и сильный, как я уже говорила, подобные мужчины просто не имеют не­рвов. Они весьма отличаются от обыкновенных лю­дей.

– Пусть так, но в любом случае мне не хотелось бы встретиться с ним, есть у него нервы или их нет, – пробормотала Кэтрин. – Послушать тебя, так он просто голубь, но я думаю, что он в самом деле опасен.

– Ох, я и не говорю, что это не так, тем более теперь, когда он вырос. Я ведь не видела его с тех самых пор, как он был мальчишкой, но он имеет все признаки человека сильного, в котором трудно предположить злодея. А встретиться с ним тебе гряд ли грозит. Они, эти Трелони, всегда сторонились чужаков.

– Ты знала его жену?

Тетя мрачно покачала головой.

– Нет. Никто у нас не знал ее, она никогда сюда не приезжала… Ну, только однажды, в тот раз… Они жили в Лондоне. Жаль, что она приехала вообще, потому что ее визит окончился для Джейка сплош­ными неприятностями. Я хочу сказать, что если уж она решила исчезнуть, то почему бы ей было не сделать этого в Лондоне. В Лондоне, как известно, исчезает масса народу, и никому это не заметно. А здесь совсем другое дело.

Кэтрин сдалась. Тетя Клэр обнаруживала массу познаний обо всем на свете, хотя покидала этот уголок Корнуолла за всю свою жизнь лишь не­сколько раз. Она умела так ловко поворачивать факты, что те начинали подтверждать любые ее предположения. Когда тетя чего-то не знала, ей удавалось привлечь к своим рассуждениям сведе­ния, не относящиеся к делу, но странным обра­зом убеждающие слушателя в ее правоте. Но на сей раз Кэтрин потеряла интерес к тетушкиной болтовне, твердо сказав себе, что у нее и своих дел по горло, а загадки и вероятные злодеяния Джейка Трелони ее совершенно не касаются.

Отправляясь спать, Кэтрин, слегка отодвинув штору, посмотрела в сторону старого поместья. Свет там все еще горел. Ей не нравилось собственное лю­бопытство, но удержаться она не смогла. Что-то ма­нило ее к одинокому огоньку, хоть и яркому, но странно волнующему и тревожащему.

Образ этого дома существовал в ее воображении и раньше, однако как-то на окраине сознания, ведь она видела его лишь издалека. Но вот в нем появил­ся свет, который показался ей тем более зловещим, потому что он будто подманивал ее к себе.