Космический психолог

О'Мара почувствовал, как пылают его щеки. Он попробовал остановить излияния кельгианина, подняв руку, но тот либо не знал, что может означать этот жест, либо ему это было положительно все равно.

– Мне ясно, – продолжал Кледент, – что данное предложение расширить ваш жизненный опыт посредством обучения плаванию подразумевает под собой то, что вам придется снять с себя все или почти все эти нелепые одежки и оказаться в ситуации близкого физического контакта. Таковой контакт – если я верно осведомлен относительно половой жизни землян – обычно предшествует совокуплению. На мой взгляд, вам предстоит интересное и полное наслаждений путешествие. Ну, так что вы все-таки скажете, О'Мара?

О'Мара оторвал взгляд от узкой конусообразной мордашки Кледента, от его крошечных сверкающих глаз, от волнующейся шерсти на шее и перевел его на Джоан. Ему хотелось найти нужные слова, чтобы извиниться за ту неловкость, которую наверняка вызвал у женщины своей откровенностью кельгианин. Но Джоан пытливо смотрела на него. На губах ее играла полуулыбка. Она явно не смутилась – скорее она с любопытством наблюдала за его смущением.

– Простите, лейтенант О'Мара, – сказала она. – Но Кледент совершенно прав. Знаете, после шестинедельного общения с кельгианами меня перестала шокировать их манера говорить только то, что думаешь. Я ее сама до некоторой степени переняла. Вот только Кледент ошибается относительно моей сексуальной озабоченности. Мне нужен вовсе не секс, а разговоры с представителем моего вида и партнер по плаванию. Простите, что повторяюсь, но что вы скажете?

О'Мара смотрел на Джоан, но сказать ничего не мог. Она вдруг побледнела.

– Я знаю, это нетипично для офицеров космических войск, – сказала она, – но может быть, вы уже женаты или у вас есть где-то постоянная подруга?

О'Мара мог бы легко соврать, чтобы выпутаться, но Джоан задала этот вопрос по-кельгиански прямо и честно, а кельгианам всегда следовало говорить правду.

– Нет, – ответил он.

– Тогда я не понимаю, почему бы вам не... – проговорила Джоан и запнулась.

Она довольно долго молча смотрела на него. Лицо ее медленно заливалось краской. Учитывая все, что было сказано раньше, О'Мара бы не удивился ничему, что бы она ни сказала дальше, но он никак не ожидал, что она покраснеет.

– Разглядывая вас более внимательно, – продолжала Джоан, скользя взглядом от его груди и плеч к лицу, которое он каждое утро видел в зеркале во время бритья, – я не в силах в это поверить. Мне не хотелось бы оскорбить вас, но не совершила ли я серьезной ошибки? Быть может, вас не привлекает мое общество из-за того, что я – не того пола?

– Нет, – совершенно серьезно ответил О'Мара. – Не того вида.

Джоан ошеломленно открыла рот. На О'Мару она смотрела с ужасом.

Кледент поинтересовался:

– Вы лечитесь по этому поводу?

Джоан громко рассмеялась. О'Мара не спускал с нее взгляда. Наконец смех стих, осталась улыбка.

– Вы сказали это так... так серьезно, – проговорила Джоан, – и у вас такой строгий и неприступный вид, что я поначалу решила, что у вас напрочь отсутствует чувство юмора. Но в бассейне, пожалуйста, так не шутите, а не то вам придется отвечать за то, что вы меня утопите.

На самом деле никто из них не утонул, хотя Джоан взялась за обучение О'Мары плаванию с таким горячим энтузиазмом, что процесс скорее напоминал раунд вольной борьбы в воде. А когда они отдыхали в шезлонгах на краю бассейна после уроков плавания, О'Маре было еще более не по себе, поскольку тогда Джоан видела, как его влечет к ней. Она уговаривала его расслабиться, не принимать близко к сердцу все происходящее и не забывать о том, что он, в конце концов, в отпуске. Явно Джоан хотелось втянуть О'Мару в игру. А он был слишком смущен и не уверен в себе для того, чтобы в эту игру включиться, и то и дело пытался найти любые оправдания для того, чтобы поскорее уйти в свою каюту и не оставаться с Джоан в бассейне слишком долго.

В конце концов, он был просто человеком.

В столовой, на рекреационной палубе, на обширной обзорной галерее, где смотреть было положительно не на что, покуда корабль летел через гиперпространство, кроме как друг на друга, мягкая атака Джоан продолжалась, хотя временами переставала быть лобовой. На галерее можно было только разговаривать – как правило, либо с другими пассажирами, либо о них, и дегустировать алкогольные напитки с разных планет, которые, по идее, были призваны снизить сопротивляемость О'Мары и снять с него ограничения. Однако не происходило ни того, ни другого. О себе Джоан рассказывала мало – сказала только, что недавно получила диплом с отличием, но о полученной специальности не упомянула, и сообщила, что эту путевку в межзвездный круиз-конференцию ей подарили родители, дабы у нее была возможность повидать планеты, где бы она иначе вряд ли когда-либо побывала, и поговорить о своем увлечении с единомышленниками.

О'Мара о себе ей рассказал еще меньше. Его форма, которую он по любому случаю надевал на себя, словно темно-зеленые доспехи, должна была говорить Джоан яснее любых слов, чем он занимается в реальной жизни.

Но выдался один вечер, когда корабль был в десяти часах полета от планеты – столицы Тралты, Наортанта. В громадном обзорном иллюминаторе горели звезды и мириады лун Тралтанской системы. В свою каюту О'Мара вернулся в гордом одиночестве. Сопротивляемость его в этот вечер была крайне низкой.

Он, злясь на себя, гадал, почему ведет себя, словно какой-нибудь глупый рыцарь-гонец из тех легенд, которые пассажиры бесконечно обсуждали между собой. Что он пытался доказать? Джоан была умна и на редкость привлекательна – настолько привлекательна, что О'Мара дивился: зачем она тратит время на общение с ним – далеко не красавцем и мрачным типом. Их знакомству не суждено было перерасти во что-либо более постоянное. Оно должно было оборваться через четыре недели, как только бы Джоан вернулась на Землю. Никто в Главном Госпитале Сектора ни о чем не узнает, о чем бы ни пришлось узнавать. А если бы это и выяснилось, ни Крейторну, ни кому бы то ни было еще, не было бы до этого никакого дела. О'Мара был в отпуске, и шеф лично приказал ему расслабиться и получать удовольствие.

Он никого не предавал и никому не изменял – вот что он твердил себе, ворочаясь на кровати, не в силах заснуть, и представляя себе Джоан еще более раздетой, чем видел в бассейне. Какая непроходимая глупость – нет, хуже: какое безумие – чувствовать, что он изменяет кому-то, кто даже не догадывался о его существовании.

Глава 19

О'Мара представлял себе повседневную одежду в виде чистой формы Корпуса Мониторов со снятыми знаками различия, но Джоан и слышать об этом не хотела. Она настаивала на том, что для осмотра достопримечательностей Тралты он должен одеться, как турист. Мысленно отбиваясь и возмущенно вопя, О'Мара отправился вместе с Джоан в землянскую секцию огромного торгового центра в космопорте, где она, уподобившись беспощадному тирану, занялась подбором его гардероба. О'Мара с тоской думал о том, что ему и раньше-то никогда не удавалось смешаться с толпой, а теперь он был, на его взгляд, наряжен настолько кричаще, что любой будет не только лицезреть его приближение, но и слышать его.

Тралта была планетой с высокой силой притяжения. Оно здесь в два с лишним раза превышало земное, а это означало, что все время, за исключением сна и отдыха, здесь нужно было носить антигравитационные ремни. О'Мара вполне мог сохранять вертикальное положение и передвигаться без этого ремня, но у других не было его опыта работы на космических стройках, и они бы могли падать и получать увечья без антигравитационных ранцев. Не надень его О'Мара – получилось бы, что он просто выпендривается.

Когда Джоан в первый раз нацепила на себя этот ремень, она отметила, что он вполне мог бы сойти за средневековый пояс целомудрия.

Во время авиаперелетов к пользовавшемуся заслуженной славой ущелью Данельтон и прекрасному заливу Траммит, на протяжении двухдневных остановок для осмотра других достопримечательностей О'Мара и Джоан всюду ходили вместе. Они разговаривали и серьезно, и не очень, и всегда вместе ели, но у О'Мары появилось такое чувство, будто бы они понемногу отдаляются друг от друга. К этому времени О'Мара уже научился довольно сносно плавать и был готов испробовать полученные навыки на золотистом песчаном берегу чудесной бухточки – естественно, в сопровождении своей хорошенькой телохранительницы. Но гид строго-настрого запретил купание в этом заливе, объяснив это тем, что эти места входят в заповедную территорию и что в здешних водах водятся редкие, охраняемые виды хищных морских животных, которым положительно безразлично, кем питаться. Посему близкого физического контакта с Джоан у О'Мары не состоялось как в воде, так и на суше.