Жемчужина Нила

Большой джип влетел на площадь, взвизгнул тормозами, остановился и сразу же погасил фары. Вокруг дворца не горело ни одного фонаря, но Джоан увидела в лунном свете, как из машины выпрыгнули двое мужчин. Они повернулись в ее сторону, и она смогла разглядеть, что это были белые мужчины лет сорока, одетые в комбинезоны и бейсбольные шапочки. Они были совершенно не похожи на всех, с кем ей пришлось встречаться во дворце Омара.

Внизу отворилась дверь, и появились двое охранников с явным намерением помочь вновь прибывшим. Они обошли джип сзади и начали выгружать оборудование. Сначала извлекли огромную, с кухонный стол бобину с намотанной на нее тонкой проволокой, затем — еще одну, потом коробки и ящики.

Один из мужчин в комбинезоне уронил гигантскую катушку, чуть не отдавив ногу своему товарищу.

— Черт возьми, Дж.Т., протри глаза, приятель! — закричал тот.

Эти двое были американцами. Джоан от радости чуть не захлопала в ладоши. Мужчины подняли бобины и занялись своими делами.

Неожиданно у Джоан созрело важное решение. Перед ней стояла дилемма:

— или сидеть в комнате с мрачным видом, думая о Джеке и отказываясь писать книгу для Омара, или все-таки попытаться проследить историю, ради которой она приехала.

Омар хотел, чтобы она написала книгу о Божием избраннике. Из того, что она видела и что происходило здесь, действительно можно было многое извлечь, однако совсем не рассказ о духовном могуществе Омара.

Омар был обманщиком, но, как ей подсказывала интуиция, не примитивным громилой. Сегодня, наблюдая за тем, как ему накладывают макияж, она почувствовала, что если не подчинится ему, то погибнет. Но у Джоан не было на руках фактов, а вот журналист, настоящий журналист нашел бы их. Если она пойдет по этому пути, то сможет найти способ выбраться из дворца и разоблачить Омара перед всем миром.

Она никогда не занималась журналистикой, но теперь случай представился. Если ее подозрения подтвердятся, она сможет не только поведать миру правду, но и повлиять на ход событий.

Джоан подошла к двери и выглянула. Все шестеро охранников вытянулись по стойке «смирно». Она быстро закрыла дверь. Хорошо бы изучить обстановку, но она уже потерпела неудачу, пытаясь избавиться от опеки охраны.

Искать следовало в другом направлении. Она взяла фотоаппарат, надела его на шею, выбралась через окно на карниз и встала, прижавшись спиной к стене. До земли было значительно дальше, чем это казалось из комнаты. Она осторожно двинулась по карнизу и, шаг за шагом, добралась до другого окна. Голоса, доносившиеся оттуда, принадлежали Омару и Рашиду. Они смеялись.

Джоан заглянула в комнату, которая оказалась вдвое больше ее собственной. Стены были увешаны фотографиями Омара; в углу на мраморном постаменте стоял его бронзовый бюст, подсвеченный снизу. Не комната, а храм.

Мебель была китайской: повсюду стояли черные, покрытые лаком комоды, столы и шкафчики. Кровать смотрелась как настоящее чудовище, возвышавшееся над полом на целых десять футов, и тоже была явно восточного происхождения. На противоположной стене висела большая карта Судана и долины Нила: некоторые места вверх и вниз по течению реки были отмечены флажками.

Омар сидел за столом и рассматривал фотографии, лежавшие перед ним в трех пачках, но Джоан не было видно, что на них изображено. Рашид заглянул Омару через плечо.

— Красиво, — сказал Омар, переворачивая снимок. — Красиво. — Он взял следующее фото. — А вот — моя любимая. Если бы ты не сказал, что это Рашид бен Амар, я бы его никогда не узнал, — добавил он с довольным видом.

Рашид засмеялся вслед за хозяином.

Омар встал и со снимком в руках подошел к стене. Джоан заметила, что там висят не только изображения Омара. Присмотревшись, она зажала рот рукой, чтобы не закричать.

Рядом с другими черно-белыми глянцевыми снимками Омар прикрепил фотографию повешенного человека. Зрелище было страшным.

Дальше висела фотография горящей машины, затем — обугленного тела. Омар был не только инициатором политических убийств, но еще и любил запечатлевать свои злодеяния. Это был не чудак, а сумасшедший, олицетворяющий собой зло и порок.

— Рашид, наших врагов больше не существует. Поэтому пора начать действовать и заняться душами людей.

Раздался стук в дверь, и Омар приказал войти; появился охранник.

— У американцев все готово? — спросил Омар и в ответ получил утвердительный кивок.

— Я сейчас приду.

Когда охранник ушел, Омар еще раз посмотрел на свою страшную галерею.

— И все-таки эта мне нравится больше всего, — сказал он Рашиду.

Затем оба вышли из комнаты.

Джоан переждала некоторое время, и, убедившись, что никого нет, забралась в комнату и подошла к карте. Города, помеченные флажками, должны были что-то означать. Вблизи фотографии выглядели еще страшнее, чем издали. Ее чуть не стошнило, но, подавив приступ, она сняла крышку с объектива и сфотографировала как можно больше участков карты и фрагментов фотогалереи, затем выглянула из дверей и, убедившись, что охраны нет, прошла через холл.

Повернув за угол, Джоан вошла в большую комнату. Омара нигде не было видно. Она почти пересекла ее, когда с противоположной стороны послышались голоса.

Джоан быстро юркнула за колонну, и в этот момент в комнату вошли, звонко смеясь, около двенадцати женщин в красивых шифоновых и атласных одеждах.

Джоан была уверена, что ее присутствия не заметили. Одна из женщин, одетая особенно ярко, подбежала к дальней стене и дернула за шнур. Длинные струящиеся занавеси раздвинулись, обнаружив стену, сплошь покрытую зеркалами. Женщины начали раздеваться. Их платья падали вниз, образуя у ног разноцветную гору ткани. Под экзотическими одеяниями скрывались колготки и трико — костюм, предназначенный для репетиций и разминки, — явно американского происхождения. Женщина в колготках цвета фуксии и сером трико открыла внушительный деревянный шкаф.

Она нажала на кнопку, и оттуда выкатился огромный телеэкран. Выбрав кассету, женщина вставила ее в видеомагнитофон и включила систему.

Суперкинозвезда Джейн Фонда целиком заполнила непомерно большой экран. Зазвучала музыка, перекрываемая голосом актрисы, проводящей занятия со своими ученицами.

Джоан подождала, пока женщины разогреются и перейдут к энергичным упражнениям, после чего решила выбираться отсюда. Когда женщины с головой ушли в разминку, Джоан перебежала к другой колонне, потом к третьей и так до тех пор, пока не выскользнула из комнаты.

Выбравшись из репетиционного зала, Джоан осторожно, чтобы ее никто не заметил, пересекла двор. Стояла мертвая тишина, и нигде не было видно ни Омара, ни Рашида. Джоан осмотрелась: вокруг ни души. В этот момент из высокой башни снова донеслась странная мелодия, исполняемая на флейте, которую она слышала накануне ночью.

Сгорая от любопытства, она пошла по направлению к башне. Поначалу Джоан думала, что все это не связано с Омаром — просто грустная мелодия манила ее. Однако в следующее мгновение она решила, что башня все же имеет прямое отношение к нему.

Она не сделала и пяти шагов, как услышала очень странное жужжание, доносившееся откуда-то снизу. Она свернула за угол и пошла вдоль стены. Гудение становилось громче по мере того, как она приближалась к решетке, расположенной на уровне цокольного этажа. Опустившись на колени, она увидела подвал. Теперь жужжание было просто оглушительным. Джоан заглянула через решетку.

В поле ее зрения попала часть какой-то хитроумной машины. В этой причудливой конструкции вращались диски, колеса, вспыхивали лампы, торчали провода. Куда шли эти провода, не было видно, но их были сотни. Красные, синие, зеленые и фиолетовые лампочки вспыхивали и гасли. Джоан осмотрела комнату: она была в три раза больше репетиционного зала дворца.

Над этим чудовищем трудились трое американских техников. Двоих она узнала: это были те, из джипа, а третьего они звали Коулт. Он возился с проводами. Сняв бейсбольную шапочку, американец надел наушники и продолжал колдовать над черными и красными проводами.