Страница 8 из 57
— Полегче, — предупредил Майк, оттаскивая Скарфейса. — Оба.
Продавец уже был занят предложением своего товара кому-то другому. Скарфейс схватил Майка за нос и буквально вдавил образ в его мозг: Майк огромным ножом отсекает обидчику головы.
— Прекрати сейчас же! — заорал Майк, и Скарфейс, скалясь, упорхнул.
Кровожадный дружок.
Рядом с центром проверки оборудования Майк остановился, чтобы купить пригоршню леденцов.
— Почем?
Продавец слегка напоминал человека; один глаз его был заклеен пластиком, а одежда пахла так, словно ее носили, не снимая в течение многих месяцев. Чем больше Майк приглядывался, тем меньше ему хотелось что-нибудь покупать у этого парня.
— Энти?
— Лучше красных...
— Энти? — спросил тот, засовывая грязный палец в кучу.
— Э... нет, зеленых.
Майк схватил его за руку прежде, чем тот смог засунуть ее в кучу с зелеными — как будто была какая-нибудь разница.
— Пять мильенов.
Майк улыбнулся, увидев выход из ситуации.
— Что? Пять миллионов? Ты шутишь!
— Пять мильенов. Мильенов!
— Это неслыханно! Пять миллионов йен?
— Мильенов! Мильенов!
— Это из ряда вон, — сказал Майк, подаваясь назад. — Извини за беспокойство.
— Пять мильенов! — повторил мужчина, и на мгновение Майку показалось, что бедолага разрыдается. — Ладно, ладно, четыре мильена. Майк вздохнул.
Парень набрал пригоршню зеленых леденцов.
— Берешь? По три мильена.
— Я не знаю...
Скарфейс снова зарычал.
Майк отступил назад, мотая головой. Теперь он ощущал себя чудовищем, которое измывается над невинным. Если бы он только держал свои грязные пальцы подальше от товара.
— Две пригоршни за пять. Бери!
— Не сегодня. Извини.
Мужчина затрясся и часто заморгал. Майк отступил еще на шаг.
— Извини...
Тряска перешла в содрогания, и скоро он бился в сильном припадке. Из угла рта одна за другой стекали блестящие капельки слюны.
— Извини... — Майк потянулся за Скарфейсом. Коленки продавца подогнулись, и он резко шмякнулся рядом с заостренными ножками своего столика, шкрябая по тротуару обшарпанными кроссовками. Один глаз его закатился, обнажив кровавые белки.
— Хайпер, — бросил мужчина в темно-сером защитном комбинезоне.
Покачал головой и пошел дальше.
— Эй, мистер, вы уверены? — Мужчина обернулся, и Майк продолжил:
— Я хотел сказать, по-моему, хайл ускоряет реакцию. Мне не показалось, что он двигается быстрее обычного.
— Чушь собачья, — сказал мужчина. — Это работает только некоторое время, малыш. Совсем немножко.
— Вы когда-нибудь... э...
Глупый вопрос. Мужчина быстро отвернулся и зашагал прочь. Майк еще раз взглянул на продавца. Неужели этот парень на самом деле был когда-то пилотом спидвея? Невозможно поверить. Невозможно. Проверка комбинезона у техников заняла всего полчаса. Один из соединителей наполняющего шланга немножко протекал, и его надо было подлатать. Не считая этого, комбинезон был В довольно хорошем состоянии. Майк оставил его в центре на комиссионной основе вместе с кодом своего банковского счета.
— Как скоро, по-вашему...
Служащая оторвала взгляд от экрана своего компьютера. Она была полдавианкой с серой кожей, волосы ее были пострижены так же коротко, как у Майка. Наверняка еще один работник муниципальной службы. Интересно, подумал Майк, она тоже пилот и держится за эту работу ради возможности летать?
— Проверьте ваш счет в следующей смене. С этим Трехсотлетием любой комбинезон идет на ура, — сказала она.
— Спасибо.
— Сирота? — она указала на Скарфейса.
— По-моему, да. Его клан... — Майк понизил голос, — э, сгорел внутри сопла двигателя.
— Хотите его продать?
— Вы шутите?
Она пожала плечами.
— Сироты нечувствительны.
— Кто это говорит?
— Правление Питфола. Без своего клана, в котором у них единый мозг, он находится за чертой разумности. И классифицируется как животное.
— Мне все равно. Он не животное!
— Очень тонкая граница.
Майк припомнил демонстрантов из Лиги Противников Кожи. Она права: граница действительно была тонкой...
Служащая подставила Скарфейсу палец. Тот сперва обнюхал его и вдруг цапнул. Женщина успела отдернуть руку, не повредив палец.
— Я бы ему не доверяла.
— Вам и не нужно.
— Теперь у вас с ним один мозг?
— Что вы имеете в виду? Один мозг со мной?
— Да.
Майк замер и прислушался, происходит ли что-нибудь внутри его головы.
— Не знаю. Мне так не кажется. Служащая пожала плечами:
— На вашем месте я была бы поосторожнее. Знаете, они на нас не похожи.
К тому времени, как Майк снова вышел на улицу, продавец исчез, и теперь вокруг слонялись мужчины в блестящих защитных комбинезонах зеленого цвета, во все стороны расшвыривая леденцы. Полиция Питфола. Майк не хотел знать, что они сделали с тем парнем. Программы новостей в эти дни были забиты информацией о хайпе, и, судя по всему, копы теряли терпение. Скарфейс прилетел назад с полной охапкой зеленых леденцов.
— Спасибо, — поблагодарил Майк, осматривая их. «Лучше было бы их простерилизовать», — подумал он.
Но Скарфейс уже счастливо грыз конфету, крепко держа ее в лапках.
Вернувшись в отель, Майк нашел записку, засунутую в щель двери. На ней было нацарапано: «Гаварит Заратустра».
Дежурный по смене не знал ее содержания, что не удивило Майка.
Должно быть, сообщение принимал какой-нибудь инопланетный гражданин. Майк вернулся, поднялся по лестнице и выдвинул из стены свою маленькую кровать. Некоторое время он просто лежал, пока до него не дошло. Тогда он снова спустился в коридор и позвонил Заре Треве, репортеру домовидения.
— Какая у тебя информация?
Она хотела пустить его в эфир.
ТРЕВА Мне очень нравится твоя стрижка, Майк.
МЮРРЕЙ: Не трави душу.
ТРЕВА: Но ты продолжаешь работать...
МЮРРЕЙ: О да. Об этом заботится Правление Питфола.
ТРЕВА: И ты все еще с нетерпением ждешь возвращения на трек.
МЮРРЕЙ: Совершенно верно.
ТРЕВА: А как насчет Трехсотлетней «Классик»?
МЮРРЕЙ: Ну, насколько тебе известно, одна из команд спонсирует соревнования по программе мастера.
ТРЕВА: Ты подал заявку на участие?
МЮРРЕЙ: Совершенно верно. По правде сказать, у меня квалификационная гонка через четыре часа. Первая из трех. Я лечу на корабле Правления.
ТРЕВА: Что ж, ты знаешь, что вся наша программа желает тебе удачи.
МЮРРЕЙ: Спасибо.
ТРЕВА: И, говоря об удаче, тебе, кажется, не очень-то везло в последнее время...
МЮРРЕЙ: Я пока не сдался.
ТРЕВА: Тот несчастный случай на «Скользком Коте» Крувена...
МЮРРЕЙ: Я знаю.
ТРЕВА: ...который, как некоторые все еще считают, не был несчастным случаем.
МЮРРЕЙ: До меня доходили такие слухи.
ТРЕВА: Происшествие вызвала серебряная монета, из-за которой произошло возгорание в основном двигателе.
МЮРРЕЙ: Это был дополнительный реактивный двигатель, Зара. Он заглох, и корабль повело силой сопротивления. Когда корабль впереди включил свои основные двигатели...
ТРЕВА: Какой необычный случай. Серебряная монета попала в электрическую цепь.
МЮРРЕЙ: Не думаю, что подобное произойдет еще раз.
ТРЕВА: Ты уверен?
МЮРРЕЙ: Ну... а как такое возможно?
ТРЕВА: Может, с помощью вот этого. (Трева показывает в камеру потускневшую серебряную монету.)
МЮРРЕЙ: Где ты это взяла?
ТРЕВА: Она похожа на ту, которую ты нашел на «Коте»?
МЮРРЕЙ: Да... похожа. Где ты ее взяла?
ТРЕВА: Эту монету засосало в носовое отверстие корабля, летевшего по треку Монза.