Черный замок

Каким-то образом Марго обнаружил историю о «Пасынках Света» — думаю, бабка-магиня подсобила — и вступил в их ряды. Впрочем, становиться пасынком Марго не намеревался — он использовал их как удобный инструмент. Не более того. Они обучили его и, сами того не ведая, помогли отомстить. После чего Марго покинул их, уже размышляя, как уничтожить Пасынков — Мир, в котором он собирался жить, предавать он не желал.

— Но предал.

— Ты прав, Делиц, прав, но тогда мне казалось иначе. Я отпустил Марго, ещё не подозревая, что сам когда-нибудь присягну на верность гюрзе… Впрочем, как мне кажется, Марго удовлетворился местью и успокоился. Или же нашёл-таки способ, как вернуть себе престол. По крайней мере, Марго точно не участвовал ни в одном из мятежей против Л-лотаев — ни прямо, ни косвенно. Но подозреваю, что Романда он и впрямь намеревался убить. Собственно, потому и последовал за мальчишкой в другой Мир.

— Да, понять Марго можно, — хмыкнул полутролль. — При такой семейной истории узнать, что у тебя под носом живёт такой же ублюдок… Хотя нет, ведь Романд-то ни на какую корону не претендовал!

— Да, но и был единственным ребёночком у папаши. К тому же, не только Л-лотаем, но и Лоххалем. Да и что-то мне подсказывает, не так просто Марго к Керу подселился. В общем, встал Романд на пути у Марго, встал.

— Ясно. Но отчего ты считаешь предателем себя?

— Потому что не имел права скрывать. Тем более, существование Марго от императора и Ледышки.

— Каждый ошибается…

— Но мне — это непростительно, — Гирелингель вдруг резко сорвал печать с малютки-кувшина и одним глотком выпил его содержимое. — Прощай, друг.

Изо рта эльфа вырвалось голубоватое облачко, во дворе запахло красным южным перцем. Яд. Позволяющий лишь дважды вздохнуть напоследок. Но не зря Делиц служил в Вольных Отрядах! Он активировал один из многочисленных амулетов — и кровь в жилах Кляксы замедлила ход. Конечно, отраву это не остановит, но задержит её распространение.

— Нет уж! Остроухий! Ты — вольник! И ты — мой друг! Я не позволю тебе сдохнуть из-за своей дурной башки!

В дело вступил другой талисман, вызывающий помощь. Помощь друзей по Отрядам. Этот, кажется, звал кого-то из «Шутов» … Материализовавшемуся посередь внутреннего дворика Новеллю Спящему в это чудесное, почти тёплое утро явно не хватало одежды. Хоть какой-нибудь.

— Ты! Гора мяса! — взревел разъярённый магистр.

— Ладно тебе, Скоморох, — оборвал гостя Камень. — Потом убьёшь. Сейчас Кляксе помоги.

— Хм, — не стал распространяться чародей. — Один я не справлюсь.

Рядом с Новеллем из воздуха появился какой-то незнакомый молодой парень.

— Учитель? — недовольно произнёс мальчишка и тряхнул головой. — А можно было подождать, когда я оденусь.

— На тебе ж панталоны. Чего ещё нужно? — хмыкнул в ответ учитель, и чародеи приступили к врачеванию. Полутролль молча наблюдал за магами.

Имлунд тянул с разговором, сколько мог. Сколько мог себя обманывать.

Герцог Зелеш — и… нет, не боится — опасается! Есть чего. Керлик Хрон — не всегда и во всём послушный отцу Феллон. Не подчинённый роду Ёорундо. Не Романд, что способен понимать, прощать и любить. Не Эфа, бесконечно обязанный и безумно одинокий. Нет, не один из сыновей — ни родных, ни названных.

Но задержка — всего лишь обман. Причём себя. Самый худший обман. Имлунд не желал обманывать себя по отношению к Керлику, герцогу хватило и Романда с Эфой.

Романд… Вообще-то навещать следует мальчика, а не его тестя. Даже Эфа и тот сподобился, осмелился встретиться с Романдом, познакомился, пытается узнать его и его детей. С другой стороны, чего стыдиться Эфе? Того, что не любит и вряд ли сумеет полюбить родного сына? Глупо — Романд для Эфы случайность. И у Эфы есть своя вина, которую он искупил… впрочем, продолжает искупать. Благодаря которой стал идеальным императором Гулума и последним в роде Л-лотай.

А вот герцогу Зелешу… Бзо! Тьма и Свет! Имлунд шёл в первую очередь за зовущей книгой, а уж затем — за всем остальным. Голос требовательной совести он способен заглушить, но не откликнуться на настойчивый зов книги уже не мог.

Имлунд с интересом рассматривал сияющие стены замка. Вот их накрыла тень — в небе пролетел дракон — и вновь вспыхнули на ярком весеннем солнце. Красиво, напоминает Башню звездочёта в родном замке — любимое место Романда, не считая розария. Неудивительно, что мальчишке пришёлся по вкусу Чёрный замок.

Герцог с усмешкой покачал головой. Его предупреждали, но когда он увидел обитель Хронов, всё равно поразился настолько, что не поверил глазам. Да и как в подобное поверишь? Воздушное, величественное белоснежное творение — и носит непритязательное, неподходящее ему имя Чёрный замок? Нет.

Не ушёл восвояси Имлунд по одной причине — до ближайшей груды серых камней, родового гнезда покойного барона Меркуша, седмица конного пути. При наличии амулета переноса проблема расстояния снималась, но не поиска Керлика Молниеносного. Да и зов книги чувствовался рядом с белоснежным чудом куда отчётливее, нежели в той же Главели.

Имлунд шагнул к воротам, протянул руку к молоточку. Небольшая калитка распахнулась, естественно, за ней никого не было. Гость пожал плечами — маги — и вошёл.

Внутренний дворик встретил пустотой, чистотой и тишиной. Лишь из-за конюшни — нос уловил запах (или только намёк на запах) тёплого навоза и соломы — выглянула чёрная морда с хитрыми глазами. Она оценивающе оглядела светловолосого незнакомца, презрительно фыркнула и исчезла. Мелькнул кончик чёрного хвоста — по отвесной стене бесшумно карабкалась огромная пантера. Намётанный глаз Имлунда уловил какое-то осторожное шевеление между белоснежными зубцами наверху. Ещё одна кошка. Жесть. То-то этот паршивец в последнее время довольный жизнью ходит! Раньше по весне он волколаком завывал.

Замок встретил гостя сонным спокойствием и уютом. Вот и верь после этого в страшные байки о чёрных магах!.. В воздухе царил аромат свежей выпечки, по стенам красовались ровным строем древние рыцарские доспехи в раскрывающихся поутру цветах. В отдельно лежащем шлеме тихо, но явственно похрапывала толстая крыса. Под усатой мордочкой покоилась миниатюрная подушечка, когтистые лапки натягивали на серое тело расшитое одеяло.