Волшебная шапка

– М-да, сложное положение, – раздумчиво произнёс человек из района.

– А чего тут сложного! – горячо воскликнул папа. – Вы только прикажите, сяду сейчас на бульдозер и вмиг разворошу это осиное гнездо! У меня с ними счёт особый, с этими прохвостами…

– Нельзя, – сказал Абдушукуров, – и дело вовсе не в наглом мулле Янгоке. Мы вынуждены уважать чувства верующих. Правда, их немного, но они искренне верят, что гробница Узункулака и в самом деле святое место.

– Вы правы, – сказал незнакомец, – в этом деле нельзя действовать напролом. Надо изыскать безболезненные пути чтобы и строительство объекта не сорвать, и чувства верующих не оскорбить…

Он надвинул шляпу и направился к штабелям досок, сложенным у дороги. Там стоял крытый брезентом «газик». Папа и Абдушукуров последовали за ним.

«Наверно, не скоро ещё они освободятся», – подумал я бочком-бочком отходя к кустам, в сторону гробницы Узункулака.

Кажется, я уже говорил, что сюда на базар по воскресеньям приезжает много народа. Дехкане[12] окрестных кишлаков торгуют здесь дынями, яблоками, персиками и всякими другими фруктами и овощами. Иные ловкие старухи приносят даже шурпу в кастрюлях и бойко сбывают её.

Я медленно пробирался промеж людей, когда вдруг увидел Арифа. Он сидел, прислонившись к дереву. Перед ним на земле лежал мешочек с куртом[13].

– Кому курт, кому курт! Очень вкусный курт! – выкрикивал он своим писклявым голосом.

Я присел на корточки против Арифа, взял один шарик и положил в рот.

– Очень пересоленный, – сказал я и поморщился, – зачем людей обманываешь?..

– Бить будешь, да? – задрожал Арифчик. – Отомстить хочешь?

– А как же?! – серьёзно ответил я. – Теперь моя очередь показывать фокус.

– Я… я же… – съёжился Ариф. Я засмеялся:

– Ладно уж, на этот раз прощаю. А впредь смотри…

– Правда? – засиял Ариф и обрадованно залопотал: – Знаешь, я решил помочь тебе в этом году. Пусть сам буду получать тройки, но тебя выведу в отличники. Да ты ешь, ешь курт. Я сам его приготовил. Правда, чуток пересолил, но ничего. Штук пятнадцать уже продал.

– С чего это ты вдруг торговлей занялся?

– Кабулов говорит, всякий труд заслуживает уважения, – изрёк Ариф. – А я знаешь как трудился, пока изготовил этот мешочек курта? Деньги мне нужны: надо купить книжный шкаф. Хочу библиотеку создать. Домашнюю.

– Ну-ну, – сказал я и пошёл дальше.

– Кому курт, кому курт! – зазвенел опять голосочек Арифа.

Но тут же его покрыл другой, дикий, испуганный крик:

– Берегись, змея!

– Дракон!

– Конец света!

Толпа на миг замерла, и я увидел огромную, метров в пять длиной, чёрную извивающуюся змею. Она медленно выползала из-за куполообразного строения гробницы святого Узункулака.

Поднялась паника. Люди бежали, кричали, плакали, падали. По земле рассыпались в беспорядке яблоки, дыни.

Казалось, змея несётся прямо на меня.

– Наверху небо, внизу земля, исполни моё желание, шапочка моя! Сделай меня невидимым! – едва успел я шепнуть.

Почуяв себя в безопасности, спокойнее огляделся по сторонам и заметил в руке увесистую палку, невесть откуда появившуюся. Наверное, шапочка позаботилась. Ну, а смелости мне занимать не приходится!

Через миг я уже был рядом со змеёй, стремительно сползавшей с каменной лестницы гробницы. Подняв палку двумя руками, я с силой ударил змею – метил в голову, но попал по спине.

Разъярённая змея подпрыгнула высоко вверх и кинулась ко мне. Что было делать – я побежал. Змея – за мной. Ещё чуть-чуть – и догонит. Мне бы, наверное, не спастись, но тут случилось неожиданное. Из-за гробницы выскочило что-то клетчатое и кинулось к змее. Она остановилась, но я уже не мог сдержаться.

Мне в самом деле показалось, что эта змея (или дракон, чёрт его возьми) и это клетчатое чудовище – одного поля ягодки и заодно занимаются они тёмным делом. Я размахнулся и со всей силой трахнул клетчатое чудище по голове. Оно рухнуло наземь как подкошенное. Тогда я атаковал и распластавшуюся змею. Она забилась на месте…

Я бросил палку и, пошатываясь, пошёл к ручью. Меня тошнило… Напившись воды, я несколько успокоился, но продолжал сидеть на берегу ручья. Оказывается, даже сюда докатились дыни, брошенные насмерть перепуганными людьми. Я нашёл две штуки. Одну спрятал в траве, а другую расколол об землю. Но съесть дыню мне не удалось – помешали два человека, которые крадучись пробирались к гробнице. Из услышанных обрывков разговора я установил, что это помощники муллы Янгока. Оба они были в потрёпанных халатах. Один со шрамом во всю левую щёку, другой – горбатый.

– Странное случилось со змеёю, – сказал человек со шрамом испуганным голосом. – Боюсь, уж и впрямь не приложил ли тут руку всевышний?

– Не болтай чепуху, какой ещё всевышний! В сказке живёшь, что ли? – пробурчал горбун.

– Но тогда кто же размозжил голову змее и оглушил того парня? Рядом ведь никого не было.

– Давай-ка лучше поторопись, а не рассуждай. Мы должны помочь Янгоку. Он, наверное, в затруднении перед этим малым…

Я опять надел шапку и поспешил за ними, В домике, что находился за гробницей Узункулака, сидели мулла Янгок и парень в клетчатой рубахе, о котором только что говорили, как я понял, помощники Янгока и которого я сдуру оглушил ударом палки. Голова его сейчас была перевязана красным поясным платком.

– Вы обещали уплатить мне сто рублей, если я выпущу свою змею в толпе, – плаксиво говорил он.

– Ты получил тридцать рублей? – ответил мулла Янгок. – И хватит с тебя!

– Моя змея погибла. Я не требую всей её стоимости. Но отдайте хоть обещанные сто рублей.

– Твоя змея не должна была разгонять весь базар да ещё и паломников. Надо было лишь напомнить неверующим, что аллах существует и она ниспослана именно всевышним. Змея не выполнила задания, сдохла и половины дела не сделав, а я должен отвечать, да? Может, ты сам её отравил, кто тебя знает?!

– Заплатите… – чуть не плача, протянула Клетчатая Рубаха. – Я эту змею пуще зеницы ока берёг, цирку хотел продать…

– Ладно, вот тебе ещё три рубля, и мы в расчёте. Выпьешь за наше здоровье. Тридцать три рубля за богом проклятую тварь – это очень хорошая цена, не правда ли, ребята?

«Ребята» – человек со шрамом и горбун – согласно кивнули. А горбун к тому же зловеще шагнул к Клетчатому, засучивая рукава. Бедняга хозяин «дракона» взглянул на огромные, волосатые ручищи горбуна, сглотнул слюну и поспешно пробубнил:

– Вы правы, вы правы… Я сам купил её за пять рублей, Красная цена ей – тридцать три рубля.

– Вот видишь, дитя моё, выходит, ты хотел надуть честных людей – служителей аллаха. А ещё плачешь!

Клетчатый поспешно вырвал трёшницу из рук Янгока, опасливо обошёл горбуна, не отрывая взгляда от его рук, и опрометью бросился вон.

Мулла Янгок, человек со шрамом и горбун, которые молча смотрели ему вслед, разразились громким хохотом.

– Ну и провели мы этого малого, – прокудахтал мулла Янгок. – И дело сделали, да притом не одно, и денег не заплатили полностью.

– Почему это не одно? – поинтересовался горбун.

– Таинственная гибель змеи здорово нам помогла. Теперь поползёт слух, что разгневанный аллах вначале ниспослал дракона, но, внемля нашим молитвам, своей же невидимой рукой размозжил ему голову. И пусть тогда, – мулла Янгок погрозил кому-то кулаком, – пусть тогда они посмеют сунуться сюда!

Я понял, что он имел в виду Абдушукурова, человека из района и моего папу. Но горбун заговорил совсем о другом.

– Выходит, сегодня мы выгадали, значит, заработали шестьдесят семь рублей, – бросил он будто невзначай. – Не мешало бы их поделить поровну.

– Золотые слова! – с готовностью поддержал его человек со шрамом. – И не обязательно поровну, Балтабай. Надо совесть иметь: Янгок трудился больше нашего. А потому пусть он получит больше нас – двадцать три рубля, а нам даст всего лишь по двадцать два. Мы и на это согласны. Тем более, что лично я решил уехать домой.

12

Дехкане – крестьяне.

13

Курт – шарики сушёного кислого молока.