Глаза Поднебесья

— Ларо, — сказал тогда наставник. — Помните, время от времени ангелов выборочно проверяют на количество съеденного. И злостных чревоугодников подвергают наказанию.

Вопрос «как проверяют?» застрял в горле, едва дошло, что Тайрус не шутит. Спросить, сколько можно съесть, чтобы не загреметь в неприятности, я тоже не рискнула. Поэтому баловала себя мороженым, конфетками и фруктами не чаще раза в день. Хотя не была уверена, что и это не считается злоупотреблением. С другой стороны, после того, что я натворила в Мире Грёз и Обманов, еда — сущий пустяк…

— Возьмите правой рукой себя за ухо, а левую положите на шар, — вывел меня из воспоминаний об ученичестве хриплый старческий голос. — Не так! Нежно касайтесь, а не хватайте, будто это ваша собственность!

Я издала одной мне слышный вздох, глядя на подопечную — жительницу родного Мира Гор и Туманов, которую звали Виола Доната Сильвильенти. Впрочем, этого имени почти никто не знал. Клиенты обращались к ней исключительно «эйла Эсмеральда». Ну и угораздило же меня пошутить, когда Торр спросил, о каком человеке я мечтаю. Да, Виола была старушкой и сидела дома, да только это сиденье было уж очень хлопотным. Ибо бабуля оказалась чересчур деятельной и неуемной. Нет, серьезно, надо мной точно кто-то подшутил, сбагрив пожилую женщину! Раз не выношу оккультизм, боготворимый в родном Мире, значит, и защищать буду ни кого-нибудь, а популярную гадалку!

Посетители ходили к Эсмеральде табунами, записываясь за недели вперед. Некоторые искали ответы в прошлом, но большинство хотело знать о будущем: удачная ли предстоит сделка, приведет ли очередной роман к браку, стоит ли менять работу. Не далее, чем вчера явилась женщина, чтобы выяснить, в каком платье представлять дочь потенциальному жениху. Честное слово, лучше б на пластического хирурга потратилась, чем на гадалку. Мне на миг даже стало жалко подопечную, хотя я и не верила в её способности, как и в силу предсказаний в целом. Эсмеральда задумалась, важно надулась, а потом выдала, мол, этот кавалер — неподходящая партия для девицы. Выкрутилась, в общем.

Вот и сегодняшняя гостья лично мне показалась нездоровой на всю голову, крашенную в розовый оттенок по последней моде. Златоуст ей, видите ли, встретился. Хотят тут такие — старцы из некого ордена, которые якобы больше всех знают и предсказания раздают прохожим под настроение. На днях оным и нашу клиентку облагодетельствовали. Велели храм ордена посетить и пятак золотой принести, чтобы обитатели заведения молитвы о покойном муже прочитали — том, что на небесах успокоиться не может. Да только позабыл Златоуст уточнить, о котором из семи усопших супругах речь, а спросить вдова не решилась. Пришла к гадалке за ответом.

Эсмеральда лица не потеряла. Видать, и не таких бредней за десятилетия тяжкой работы наслушалась. Карты разложила, шар приволокла, еще и свечи, пахнущие по-жуткому зажгла — для пущего эффекта. Сначала сама глядела, выпучив выцветшие глазища, в прозрачное стекло, потом и созревшую клиентку привлекла к участию в безумии. Та сначала заартачилась, напуганная не на шутку, но потом вцепилась в шар, чуть его не уронив, за что лично я её не винила. Стращать посетителей Эсмеральда умела отменно. Сама мрачная, с седыми патлами. Ещё и черный платок с черепами напяливала и амулет надевала из костей поверх серого бесформенного балахона, покрытого плетением нитей, как паутиной.

— Погоди выть, вижу! — проревела она ошалевшей от страха клиентке. — Нет, не то. Плохо за ухо держишься! Сильней тяни!

Я расхохоталась на подоконнике, не выдержала. Уж больно комичной получилась картина. Эсмеральда вздрогнула, глянула на меня. Вернее, мимо меня. Напряглась. Задумалась. Но вынуждена была вновь заняться посетительницей, принявшейся тихонько скулить. А мне стало не по себе. Вдруг у дамочки и впрямь дар? Нет, глупости. Не бывает такого. Шарлатанка. Обыкновенная шарлатанка.

Повезло мне, ничего не скажешь… А ведь собратьев-неудачников явно пожалели. В родных Мирах каждый получил подопечного под стать себе: Торр — бравого вояку, Ши — готовящуюся к свадьбе девицу, Кай — известного мудреца, делающего ослепительную карьеру. Кстати, из всех троих не разговаривал со мной один лишь Кай. Я подозревала: философ пошел на принцип, но когда-нибудь сменит гнев на милость. Шимантка восприняла нежданные перемены со свойственным ей спокойствием, а воин только обрадовался — устал сидеть взаперти.

Что касается моих остальных «клиентов», то в Мире Грёз и Обманов всё было просто. Ладно. Относительно просто. Высокомерный до нельзя Ллойд сморщил свой идеально ровный нос и объявил, что отныне моя здесь обязанность — приглядывать за Матильдой, по-прежнему, находящейся в коме. Раз приспичило спасать жертву антииллюзионистов, то теперь должна следить, дабы душа девицы не покинула бренное тело. Любыми способами, даже если самой придется крылья вдоль и поперек переломать.

Я не возражала. Матильда, так Матильда. Что с неё взять? Лежит себе, никого не трогает, головы людям не дурит сказками из хрустального шара и в неприятности не впадает на каждом шагу, как мой третий подзащитный из перевертыша. Пардон, из Мира Отражений. На этом моём человеке, пожалуй стоит остановиться подробней. Им оказался нежный отрок двадцати трех лет по имени Гай Лион. Почему нежный? Да потому что по-нашему это то же самое, что девица, причем, бедовая до крайности. Вроде меня, но только смертная. И это, как показала практика, было главной проблемой.

Всё началось с того, что этот Гай — белокурый и голубоглазый юноша с длинным носом и вечно хмурящимся лбом — оказался брошен в день собственного бракосочетания. Причем, невесте (по-нашему, жениху) оный факт ни капельки не помешал отправиться в свадебное путешествие. Без самой свадьбы. С другим мальчиком. На пять лет моложе. В общем, клиента мне Гала презентовала рыдающим на плече у свидетеля. Расплылась в злокозненной улыбке, мол, не стесняйся, пользуйся.

Вот только в пассивно-горестном состоянии мой новый подопечный пребывал недолго. Не прошло и пяти минут, как он опомнился, расправил острые плечи и пошел в разнос. В буквальном смысле. Бил посуду, кидался кусками праздничного торта в гостей со стороны невесты, обещал убить бывшую возлюбленную, а затем и себя. Хватался за нож, но быстро вспоминал, что дама сердца укатила за тридевять земель и принимался несчастно всхлипывать. Кончилось тем, что он выпил бутылку шампанского, предназначенную молодоженам, споткнулся об чью-то ногу (не уверена в случайности инцидента) и приложился виском об угол стола. Пришлось применять целительную силу браслета в первый же день работы.

И это были только цветочки…

За наше недолгое «сотрудничество» я сохраняла жизнь Гаю ещё четыре раза. Сначала он чуть не навернулся с балкона, с которого высовывался с голым торсом, чтобы покрасоваться перед соседкой и тем самым реанимировать самооценку. Подпихивая клиента неощутимой для него коленкой обратно, я обещала себе, что больше и пальцем не пошевелю ради спасения негодника. Но уже спустя сутки вытолкнула его из-под машины, под которую он едва не попал, пока раздумывал о мести сбежавшей невесте. Потом пришлось защищать Гая от маньячки, вышедшей на ночную охоту (зачем и куда в столь поздний час отправился мой подопечный, история умалчивает). А ещё чуть позже я вынула поросенка из петли, в которую он влез, оставив целую предсмертную портянку с обвинениями в адрес бесчувственной возлюбленной. Пытаясь взмыть в обнимку с дрыгающимся телом, я не рассчитала, приложилась макушкой о потолок и чуть сама с расстройства не убила Гая.

Только последнюю неделю в жизни третьего подопечного наблюдалось некоторое затишье. Он перестал плакать по ночам в подушку, а дни напролет проводил за чтением каких-то толстенных старых книг. Что это было за чтиво, я не вникала. Угомонился клиент, и ладно. Но на всякий случай большую часть рабочего времени сидела именно рядом с ним. А покидая Мир Отражений, чтобы проведать остальных, программировала браслет так, чтобы тревожный сигнал срабатывал, даже если противный мальчишка соберется глотнуть чересчур горячий кофе.