Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 3 из 5



Как и в случае с недооценкой силы украинского национализма внутри Украины, на внешних фронтах Москва, судя по всему, недооценила степень консолидированности и враждебности Запада по отношению к России. Маневрирование и уступки Кремля убедили западные правительства в эффективности санкций как меры воздействия на Кремль. Не случайно такая масштабная уступка, как отзыв 1 июня Советом Федерации России по запросу Кремля формального разрешения на применение вооружённых сил на Украине, дала обратный эффект, спровоцировав резкий рост агрессивности и Киева, и его западных кураторов.

В самом Донбассе проявление Россией слабости и уступчивости также только обостряло военную обстановку, и в итоге Россия была вынуждена всё глубже втягиваться в конфликт. То, от чего так хотели уйти, стало неизбежностью, вызвав новый приступ западной истерии и враждебности.

Тем не менее поражение украинских войск в конце августа под Иловайском и угроза Мариуполю внятно и чётко продемонстрировали Киеву, что Россия не допустит поражения повстанцев. Это стало радикальным сдвигом в общей ситуации, поскольку лишило Украину надежды на военную победу в войне на Донбассе: так называемая антитеррористическая операция (АТО) стала бессмысленной кампанией, в которой Киев не может добиться желаемого результата.

Фактически состоялось первое, пусть и ограниченное, принуждение Украины к миру. Остаётся только сожалеть, что таковое принуждение не было осуществлено в самом начале (к чему многие тогда призывали), когда АТО была только объявлена. Это сохранило бы многие жизни, возможно, не произошла бы трагедия с «Боингом»…

Однако и в результате «принуждения» в августе украинский вопрос так и не был решён по существу, очевидным свидетельством чему стали непрекращающиеся военные действия в Донбассе в период объявленного перемирия. Дело даже не в том, что подписанный в сентябре пресловутый Минский протокол не удовлетворяет обе воюющие стороны. Фундаментальной причиной недееспособности Минского протокола является отказ Киева в какой-либо форме признавать повстанцев как субъект переговорного процесса, а такая позиция выводит из строя любой переговорный механизм, ибо нельзя вести переговоры с тем, кто для тебя принципиально не существует. Без разрешения этого вопроса нынешнюю украинскую ситуацию в принципе невозможно сдвинуть с мёртвой точки. А разрешить этот вопрос на войне можно только одним способом — силой.

Поэтому, если не произойдёт чего-либо экстраординарного, новое принуждение Украины к миру в виде крупномасштабной силовой акции представляется весьма вероятным. Именно такая военно-политическая перспектива открывается перед Россией в 2015 году, подобно тому, как присоединение Крыма и гражданская война на Украине были основными тенденциями 2014 года.

IV.

Значительной проблемой для России остаётся отсутствие чёткой публично сформулированной позиции по Украине. Идя по тонкому льду всё более усиливающейся конфронтации с Западом, Москва старается максимально скрывать свои планы и намерения, сделав ставку на официальный тезис о своей непричастности к событиям на Украине. Помимо маскировочных соображений подобная осторожность позволяет держать потенциальных противников в состоянии постоянной неопределённости относительно возможных российских действий и реакций. Однако оборотная сторона этой медали — многие на Западе не понимают мотивов, которые движут Россией, не видят конечных целей российской политики на Украине, не видят пределов воздействия этой политики. Это позволяет Западу вести оголтелую пропаганду о якобы беспредельной российской экспансии и российской угрозе странам Восточной Европы, которые «могут стать следующей целью». Таким образом, избегание Москвой публичного формулирования целей и задач, стоящих перед ней в украинском кризисе, оборачивается для нашей страны стратегическими проблемами.

В силу этого представляется возможным, что Кремль вскоре публично артикулирует набор своих принципиальных требований к Киеву, невыполнение которых будет рассматриваться как стремление нынешнего украинского правительства продолжать перманентную войну на Донбассе и вредить русским национальным интересам — и, соответственно, повлечь действия по принуждению киевских властей к миру. В принципе, российские власти уже начали «вбросы» в этом направлении: достаточно вспомнить недавнее заявление пресс-секретаря российского президента Дмитрия Пескова о необходимости гарантий невступления Украины в НАТО.

Можно предположить, что краткосрочными целями российской политики в отношении Украины и соответствующими официальными требованиями к украинской стороне могут быть:

1. Признание де-факто со стороны Киева Донецкой и Луганской народных республик (ДНР и ЛНР) и их властей и проведение прямых переговоров с ними.



2. Отказ Киева от любых военных действий против ДНР и ЛНР, а также от экономической блокады этих территорий. Подписание Украиной мирного соглашения с ДНР и ЛНР.

3. Частичная демобилизация вооружённых сил Украины и отвод значительной их части от линии соприкосновения с ДНР и ЛНР.

4. Отказ Киева от претензий на контроль бывшей российско-украинской границы в частях, контролируемых ДНР и ЛНР.

5. Признание де-факто Киевом присоединения Крыма к России и отказ от любых форм блокады полуострова, а также допуск беспрепятственного российского транзита в Крым и Приднестровье.

6. Отказ Киева от любых форм экономических санкций, блокады и бойкотов во внешней торговле с Россией.

7. Гарантия Киевом прав русского языка и русскоязычного населения на Украине и обсуждение вопроса о федерализации страны с предоставлением широкого самоуправления частям такой федерации.

8. Отказ Украины от членства в НАТО и участия в любых военно-политических союзах и альянсах, угрожающих национальной безопасности России (причём оценку угроз в данном случае должна осуществлять Москва).

Теоретически в качестве компенсации за это Россия может признать ДНР и ЛНР частями Украины (в случае эффективных действий по федерализации страны) и даже признать территориальную целостность Украины (без Крыма). Также Киеву могут быть предложены различные экономические преференции и скидки и соучастие России в восстановлении Донбасса.

Безусловно, перечисленный набор требований будет с негодованием встречен официальным постмайданным Киевом. Столь же очевидно, что США будут усиленно поддерживать Киев в противодействии данным требованиям Москвы. В этих условиях у России просто не может быть иного выхода, кроме как силой своего оружия положить конец безумной непрерывной донбасской войне. При этом речь может идти именно о принуждении Киева к миру с целью заставить украинские власти принять все вышеперечисленные условия, то есть о достаточно ограниченной по целям и задачам военной акции. Стоит отметить, что приведённые выше теоретические требования не угрожают существованию украинского государства и могут быть направлены скорее на то, чтобы заставить Киев признать уже сложившийся статус-кво и нормализовать отношения с Россией. Таким образом, умеренность и чёткая сформулированность целей помогут смягчить неизбежные политические проблемы с третьими странами, проблемы, которые будут сопутствовать возможной российской военной акции.

Нынешняя ситуация на Донбассе и на Востоке Украины неприемлема для России не только с точки зрения военно-политических и гуманитарных обстоятельств, но и по национально-стратегическим соображениям. Резкое ухудшение гуманитарной обстановки на Донбассе дискредитирует концепцию «русского мира», не способствует пророссийским настроениям среди жителей Донбасса (которые поддерживали присоединение своих областей к относительно богатой России, а не превращение их в Сталинград), деморализует население других русскоязычных областей Украины, отнюдь не желающих себе подобной участи. Разрушение Донбасса и страдания его жителей наносят колоссальный ущерб образу России на всём постсоветском пространстве. Поэтому для русского дела жизненно важно, как можно скорее положить конец войне на Юго-Востоке Украины и обеспечить мир и покой его населению. Этого парадоксальным образом можно достичь только военными методами: решительным ударом по украинским властям и вооружённым силам, главному препятствию мирного урегулирования ситуации.