Похищенная любовь

– Увы, тогда я еще не был готов к столь важному событию.

– Юра, ты сама скромность! Мне кажется, роскошные ужины случаются в этой квартире не реже двух раз в неделю.

– Так вот ты какого обо мне мнения, – нарочито недовольным тоном произнес Юрий. – Вынужден тебя огорчить: женщина здесь не появлялась с того самого дня, как… Впрочем, неважно. Это было очень давно и в другой жизни.

– Мне остается только этому верить, – очень тихо и серьезно сказала Наташа. – Так или иначе, но мне нравится, что ты выделяешь мой визит из других подобных вечеров.

– Да, это ни с чем не сравнить! – Орлову ничего не оставалось, как говорить и говорить комплименты, чтобы загладить первую бестактность. Но, похоже, Наташа его уже простила. – Кофе готов!

Они быстро организовали изысканный стол с вином, крабами, креветками, ветчиной, пирожными и фруктами. Но начали с кофе, и он даже Юрию показался сегодня божественным. У Наташи таинственно и волнующе заблестели глаза.

– Ты фея, – Орлов продолжал нести глупую приятную чепуху. – Мне сто лет не было так хорошо. Я лечу, парю, уношусь в облака… Я забыл все свои проблемы и заботы. Я в раю.

Они пили дорогое приятное вино. Наташа беспричинно смеялась, ела с аппетитом пирожные и киви, иногда, как бы ненароком, трогала его руку, порой «нечаянно» придвигалась к нему поближе и прижималась горячим бедром… Юре нравилась эта невинная игра и он решил не торопить события, чтобы как можно дольше продлить очарование вечера.

– Наташа, а ты именно та, за кого себя выдаешь? – неожиданно строго спросил он, серьезно посмотрев ей в глаза. Она напряглась в ответ на его невинную шутку и ничего не ответила. Она ждала. – Ты волшебница настроения, – пояснил он. – Ты создала вокруг себя такую удивительную ауру женственного, нежного и пьянящего очарования, что я чувствую себя так, будто купаюсь в море шампанского.

– О Боже, ну ты и льстец! – рассмеялась она с явным облегчением. – Не останавливайся, продолжай.

– Твой стан подобен пальме, а груди – гроздья винограда…

– Это уже что-то восточное…

– Твои чувственные губы созданы для поцелуев… Я не могу удержаться.

– Ну, если не можешь удержаться… Наташа легко коснулась губами его губ, но Юрию этого было уже мало. Он поцеловал ее по-настоящему, долгим и страстным поцелуем. Наташа не отставала и со знанием дела исследовала горячим искусным язычком его рот. Целуясь, они встали, Юрий начал ее раздевать. Продолжая целоваться, раздевать друг друга и обниматься, они медленно продвигались к спальне. Подойдя к постели, с удивлением обнаружили, что каждому осталось снять лишь по одной незначительной детали одежды…

Лариса, почти прижимаясь лбом к стеклу, разглядывала море. Отсюда оно казалось ласковым и теплым. По морю перекатывались едва заметные белые барашки, и легкое волнение морской зыби напоминало Ларисе дыхание хлебного поля. Странно, когда-то она сравнивала поле с бескрайним морем и мечтала поселиться в теплых краях. И вот теперь, оказавшись в светлом тереме с видом на море, мечтает совсем о другом. Да, судьба уготовила ей много странных приключений, и – главное, их было больше, чем нужно. Она могла бы прочитать об этом в романе, и порой ей казалось, что все происходит не с ней, а с кем-то другим. И даже если понимала, что это действительно она, то явственно ощущала чью-то волю, которая управляла каждым ее поступком. Словно играла написанную неведомым автором пьесу. С какой стати она, московская девушка, пусть и не самая обыкновенная, а умная и красивая, оказалась здесь, на неведомом острове вблизи Корсики, о которой почти ничего не знала? Мысли убегали вдаль, вслед за зеленоватыми волнами, а Лариса нервно теребила пальцы. В последнее время ей все чаще чудилось, что кто-то неведомый читает ее мысли и часто подсказывает ответы на вопросы. Она постоянно прислушивалась, словно боясь пропустить этот еле слышный шепот, голос ее ангела-хранителя.

– Господи, помоги мне, – едва шевеля губами, прошептала Лариса. Она никогда не задумывалась о Боге. Ее подружки купили золотые крестики на красивых золотых цепочках и носили их не снимая, но Ларису это немного коробило и вызывало недоуменную усмешку. Ни одна из молодых девиц не знала ни строчки из Библии, разве что «время собирать камни».

Внезапно Лариса ощутила на себе чей-то пристальный взгляд и резко обернулась, готовая увидеть что-то фантастическое или сверхъестественное. Но, увы, это был всего лишь Жан Карно: он стоял посреди комнаты, скрестив руки на груди и неизвестно сколько времени наблюдал за ней. Ей было неловко под его тяжелым неприятным взглядом.

– Отчего вы так смутились, мадам? Вы испугались, что я прочту ваши мысли? Вы, конечно, мечтали о побеге?! Ну что же, извините. – Жан отвесил церемонный шутливый полупоклон. – Позвольте предостеречь вас от опрометчивого поступка: отсюда никто еще не убегал, не удастся и вам.

– Разве я ваша пленница? – удивленно вскинула изящные брови Лариса. – Я была больна, вы мне предоставили приют и уход. Но я не собираюсь злоупотреблять вашим гостеприимством всю жизнь. У меня есть родные, друзья, другая жизнь, и я имею полное право вернуться в свою страну, когда захочу!

– Боже, какая наивность! – в свою очередь поразился Жан. – Это Рене вам наплел, что вы здесь почетная гостья? – расхохотался он. – Нет, дорогая, вы здесь настоящая узница. Узница замка Сен-Кам.

– Я читала об этом однажды, только замок назывался Ив. Но вы, господин Жан, не Дюма, и не надо рассказывать мне романтические истории про вечное заточение. Вы живете в двадцатом веке и в свободной демократической стране, и рабство у вас отменено давным-давно. Меня здесь ничто не удержит.

– Даже смерть? – без тени улыбки спросил он.

– Не надо меня запугивать, – повторила Лариса, но губы ее предательски дрожали в нервном ознобе. Ее разум отказывался поверить в то, что такое возможно, но интуиция подсказывала: он не шутит.

– Дорогая, вы проведете здесь остатки вашей жизни. Вам еще чертовски повезло, что вы русская и никто вас не ищет. Иначе мы давно бы отправили вас исследовать морское дно. Повторяю, вам повезло и вы пока еще живы и лишь от вас зависит, сколько вы проживете на острове. Если будете посговорчивее и поласковее, вы прекрасно доживете здесь до глубокой старости, растя детей и внуков.

– Вот как?! – в гневе бросила она. – До старости!

Жан расхохотался.

– А вы еще больше хорошеете, когда сердитесь, – усмехнулся он. – Мне доставляет удовольствие смотреть на вас, это правда. Как правда и то, что я хотел бы не только смотреть. Нет, вы не подумайте, я не распутник. Кроме того, я никому не расскажу вашу тайну.

– Какую тайну?

– О том, что вы замышляете побег, – подмигнул он.

Лариса вспыхнула от негодования:

– Какой побег?! Вы же сами говорили, что это невозможно!

– А вы все равно хотите сбежать!

– Перестаньте донимать меня своими насмешками и издевательствами! – в порыве отчаяния вскричала Лариса. – Или я расскажу все Рене!

– Вы думаете, я его боюсь? – невозмутимо осведомился Жан.

– Я не только думаю, но уверена, что вы не будете спорить с Рене. Он поставит вас на место.

– Вы считаете меня трусом?

– Во всяком случае, вы не джентльмен.

Жан едва подавил приступ ярости. Он схватил ее за плечи, и Ларисе показалось, что он собирается задушить ее. Жан наступал на нее, девушка же отступала шаг за шагом, пока ноги ее не уперлись в кресло и она не упала на мягкое сиденье.

– Вы сумасшедший!

– Не более сумасшедший, чем вы, мадам. Напрасно вы пытаетесь оскорбить меня. Я читаю в ваших глазах желание, вы хотите меня. Не нужно стыдиться своих желаний, уступите им и вы будете счастливы со мной!

– У вас слишком богатое воображение, – с удивлением и ужасом произнесла девушка. – Уж не накурились ли вы «травки», месье Жан?

Мужчина быстро схватил ее за руку. Глаза его вожделенно блестели.

Да как вы смеете? – Лариса тщетно пыталась освободить руку. Он пытался обнять ее, но девушка отчаянно сопротивлялась. Она уже ощущала его горячее дыхание на своем лице, чувствовала жар его сильного тела. Вдруг ее пронзила острая боль – Жан почти заломил ее руку, пытаясь подавить сопротивление. – Вы скажете мне «да», у вас нет другого выхода. Лучше, чтобы это произошло с вашего согласия! Вас все равно никто не защитит, поэтому примите неизбежное и смиритесь. – Он нашел ее губы. Лариса задыхалась от ненависти и возмущения. Она колотила его кулаками, пиналась, но сопротивление только сильнее разжигало его похотливое желание.