Страница 33 из 47
– По крайней мере, он хвастался тремя детьми. Да ты же знаешь, здесь холостяки после тридцати считаются подозрительными, и им труднее продвинуться по служебной лестнице.
– Слава Богу, у нас все не так, – устало произнес Андрей. – Ну что, закругляемся?
– Да, я с ног падаю. Наконец-то дождались выходных! Завтра отметим наш совместный уик-энд в Лондоне?
– Нет, завтра я завалюсь спать на весь день. Андрей-то собирался утром позвонить Лене – и… проспал! Когда Сиверс его разбудила, он бросил взгляд на часы. Так, в Москве час дня. Набрал номер, но трубку в Москве никто не поднял. Он был зол на самого себя; за три дня не смог найти времени, чтобы позвонить! Черт возьми, теперь попробуй застань ее дома в субботу. А если придет Ольга, то…
– Андрей, это я!
«Легка на помине!» – нахмурился Андрей.
Ольга, изящная и свежая как восточная женщина, красивой походкой вплыла в его номер, осторожно неся поднос, на котором стояли кофейник, чашки и тарелочки с аппетитными булочками, маслом и ветчиной.
– Завтрак в постель! – объявила она, пуская в ход свои чары. Андрей быстро накинул халат. Однако завтрак не затянулся. Ольга дала ему полчаса на то, чтобы побриться и одеться. Главное действие спектакля оставлено на вечер, догадался Лиханов А сейчас Сиверс не терпелось пробежаться по магазинам, и он нехотя согласился на роль ее верного оруженосца.
«И все-таки она красавица!» – не мог не отдать ей справедливости Андрей, когда они встретились в холле отеля. Высокая и эффектная, Ольга притягивала к себе невольные взгляды мужчин. Красивый молодой араб так и пожирал ее глазами, пока Андрей заказывал такси.
– Жаль, что магазины сегодня рано закрываются, – сказала Ольга.
«И слава Богу», – подумал Андрей. Он все еще не мог без дрожи вспомнить их прошлогодний вояж, где были не только жаркие ночи, но и весьма утомительные для него обследования супермаркетов, всяких там бутиков и салонов мод. По части примерок Ольга была не менее неутомима, чем по части любви. Впрочем, он заранее смирился с ее планами, решив купить что-нибудь Лене и родным. Он хорошо помнил, что ростом она была даже чуть выше Сиверс, но бюст ее, разумеется, поменьше, а вот бедра… Он сразу вспомнил Лену на тигровой шкуре…
Они проезжали Сити, но Лиханов почти не смотрел по сторонам; он уже видел и Тауэр, и Букингэм, и собор Святого Павла. Вот с Леной он с удовольствием прогулялся бы по этим местам, Ольгу же архитектурные памятники мало интересовали.
Когда Лиханов уже еле волочил ноги, путешествуя между отделами обуви и верхнего платья, он наконец увидел, что любезные продавцы начинают волноваться. «Ага! – облегченно вздохнул он, – скоро закрываются». Среди десятка Ольгиных пакетов скромно примостились два, принадлежащие Лиханову. Коробочка с изумительными серьгами для Лены приятно радовала Андрея. Настроение у него заметно поднялось.
– А не посетить ли нам Гринвич? – предложил он, когда они вышли из очередного магазинчика.
– А что там? Выставка, ярмарка, распродажа?
– В Гринвиче старейшая в Европе астрономическая лаборатория.
– Из астрономии я знаю, что родилась под знаком планеты Венера, а это богиня любви. А тебе, кажется, покровительствует Марс, поэтому ты бываешь столь агрессивным. А вообще – это планета настоящих мужчин.
– В Гринвиче пролегает граница Западного и Восточного полушарий, – продолжал Андрей.
– Ну что ж, запечатлеемся на память на границе полушарий.
Дорога в обсерваторию оказалась неблизкой, и Ольга не теряла времени даром. Она нежно ворковала, прижимаясь к Андрею, ероша его густые волосы и горячо пожимая и гладя его ладонь. Иногда она мимолетно касалась его губами, как бы обещая, что главное впереди, вечером. Пронизывающий ветер у обсерватории ненадолго охладил пыл Ольги. Но обратный путь прошел не менее обещающе.
В отеле она дала ему передохнуть, отправившись к себе сменить наряд. Лиханов бросился к телефону.
На этот раз трубку сразу подняли, но он услышал голос Наташи, которая почему-то начинала действовать ему на нервы.
– А это вы! Как в Лондоне? Что с туманами? – Можно позвать Лену?
– Лену? Нельзя. Он даже опешил:
– Почему нельзя? Я хочу с ней поговорить.
– Ностальгия по родине? – продолжала упражняться в остроумии Натка. – «Над городом туман, туман, любви старинные туманы…»
– Хватит шутить! Где Лена?
– Даже не знаю, что вам сказать… Допустим, она в Удинске у родителей.
– А телефон там есть?
– Да какой телефон в Удинске? Это же не Лондон. Там даже электричества нет.
Он понял, что бесполезно взывать к ее добросердечию, но сделал еще попытку:
– Дай мне, пожалуйста, ее адрес в Удинске.
– А может быть вам еще ключ от ее спальни дать? – отрезала она. – Не беспокойтесь, Лена в полном порядке.
– Ты ей сказала о моей командировке?
– Я же не изверг.
– Тогда, Наташа, еще одна просьба!
– Сто долларов!
– Что?!
– Шутка.
– Быстро запиши мой телефон. Пусть позвонит, если вернется раньше.
– Записываю.
Андрей положил трубку. Почему Натка на него так взъелась? Или она вообще против мужчин? Возглавляет московское бюро общества феминисток? Черт, лезет в голову всякая чушь.
Через час к нему в номер зашла обворожительная Ольга и предложила спуститься в бар отеля.
Наталья удивилась быстрому возвращению Лены в Москву.
– Что так рано? – спросила она, обнимая подругу. – Я с Колькой собиралась провести у нас вечерок.
– Значит, помешала вашим планам? – устало спросила она.
– Ничего страшного. Даю отбой. А ты из-за Лиханова так быстро вернулась? Зря ты на него надеешься. Я его вчера видела. На Тверской. С шикарной блондинкой.
– С блондинкой, – эхом отозвалась Лена, без сил опускаясь в кресло.
– Красивая она, – со вздохом продолжала Натка. – Как голливудская звезда.
– Кажется, я ее знаю… Она с ним работает. Целыми днями вместе.
– Если б только днями…
– Ладно, Наташа, давай больше не будем его вспоминать, хорошо?
– Конечно, я все понимаю.
Лена ушла в ванную, включила воду и разрыдалась. Ей не хотелось, чтобы Наташа видела ее слезы.
На следующий день, после работы, Лена отправилась на Тверской, хотя в глубине души понимала: это какая-то нелепость, что Лиханов гуляет с Ольгой по улицам Москвы. Им что, негде побыть вдвоем? А впрочем, они могли просто идти в ресторан. Лена сама не замечала, что почти бежит. Боже, только бы увидеть его, только бы увидеть! Резкие порывы ветра бросали в лицо пригоршни рассыпчатого снега, и снежная белая пелена застилала улицу. И в этой неясной дымке Лена заметила его, торопливо идущего по другой стороне улицы. «Андрей!» – хотела крикнуть Лена, но голос ее не слушался.
Девушка бросилась через дорогу, уворачиваясь от машин. Автобус с туристами мчался прямо на нее, она резко отпрянула и, успев почувствовать сильный удар, провалилась в темноту…
Потом она ощущала только боль во всем теле и не могла открыть глаза, чувствуя, что, попытавшись поднять веки, причинит себе невыносимые страдания. Лена впадала в забытье, потом опять приходила в себя от невыносимой боли, потом снова теряла сознание. И вдруг она проснулась, а боль не пришла. Вернее, тело продолжало болеть, но вполне терпимо. Лена осторожно приподняла веки. Тупо заныл затылок, но, привыкнув к свету, она осторожно обвела глазами белый, в трещинках, потолок, а потом увидела розовое пятно совсем рядом. Сосредоточившись, Лена поняла, что это розы. Она даже ощутила их аромат. Голова немного кружилась. Розы были слева. Скосив глаза вправо, увидела свою бледную руку поверх простыни, в которую была воткнута игла. От иглы шла прозрачная трубочка, в ней что-то капало. «Капельница», – догадалась Лена, нова осторожно перевела взгляд налево и увидела другую руку – в гипсе, потом задержала глаза на восхитительных розах, нежно розовеющих на фоне белого пятна. Выше белого пятна было чье-то очень знакомое лицо.
– Андрей, – попыталась сказать она, но губы едва шевельнулись, и тут же резкая боль пронзила голову от затылка к левому виску.