Верность

Еще одно наблюдение. После первой игры профессионалы отказались пожимать нам руки. В клубах НХЛ, даже в товарищеских матчах, рукопожатия, видите ли, были не приняты. Теперь, под влиянием наших хоккеистов, у профессионалов тоже появилась традиция доброго отношения друг к другу независимо от результата игры.

Как вы помните, первая серия матчей 1972 года между сборной СССР и лучшими звездами НХЛ состояла из восьми игр. Половина из них проходила в Канаде другая половина – в Москве. Я уже говорил, что канадский вратарь Кен Драйден выпустил за океаном книгу своих впечатлений о тех встречах. Записки Драйдена в основном посвящены перипетиям самой игры. Но когда Драйден описывает московские матчи, в его рассказ органично вплетаются впечатления от прогулок по нашей столице. Канадский вратарь подробно рассказывает о посещении Красной площади, Кремля, Ленинских гор, Большого театра. Он невольно восхищается красотами огромного современного города, перед поездкой в который им рассказывали столько небылиц. «Наш номер в „Интуристе“ оказался вполне приличным. Всей команде тут же предложили поужинать в отведенном для нас зале на втором этаже. К нашему удивлению, подали отличный бифштекс…»

Прогуливаясь по Москве менаду играми и тренировками, Драйден делает одно приятное открытие за другим. Оказывается, у русских есть магазин (ГУМ), который можно назвать одним из самых крупных торговых центров в мире. «Мы увидели огромную Царь-пушку, – пишет автор и тут же добавляет: – Слишком большую, чтобы из нее можно было палить». Как вы думаете, будут ли верить канадские болельщики, прочитав эту книгу, идиотским мультфильмам о диких медведях из России? Думаю, что нет. А ведь хоккеем в Канаде интересуются почти все жители, многие из которых наверняка прочитали честную книгу своего голкипера.

Гостеприимная Москва в тот год заставила канадских профессионалов – я уже не говорю о болельщиках – по-иному взглянуть и на свой хоккей. В чемпионате НХЛ грубость считалась чуть ли не главным достоинством игроков. Драйден же рассказывает о грязной игре канадцев на московском льду с чувством некоторой вины. И добавляет в конце книги, что тренерская установка на такую игру была ошибочной.

А помните, как почтительно замирали трибуны, когда перед матчами в Канаде известные певцы на русском языке исполняли Гимн Советского Союза? После встреч полицейские с трудом сдерживали натиск желающих получить автограф, пожать руку кому-нибудь из наших спортсменов. «Трудно победить сильную команду, но еще труднее завоевать при этом симпатии ее болельщиков», – писала по поводу нашей победы одна филадельфийская газета.

Перед отелями, где мы жили, всегда дежурило по нескольку десятков любителей хоккея. К нам подходили на улице, в самолетах, поздравляли с победами, утешали после поражений, благодарили за хорошую игру, желали новых успехов. Однажды руководители НХЛ попросили нашу команду провести открытую тренировку в монреальском «Форуме». Зал заполнился почти до отказа. Пришли 12 тысяч человек. И мы тренировались под их аплодисменты. Причем перед занятием каждого из нас представляли, как на игре. А после тренировки мы разошлись по площадке и еще около часа раздавали желающим автографы.

Мне запомнился любопытный случай в Калгари. Почти вся команда уже собралась в автобусе, но в этот момент к старшему тренеру нашей сборной Тихонову подбежала женщина с двумя маленькими ребятишками и принялась объяснять, что ей нужен Третьяк. Пусть он пожмет руку детям, чтобы они росли такими же талантливыми. Я вышел из автобуса и взял мальчишек на руки. Рядом оказался фотокорреспондент крупной газеты. На следующий день в ней был помещен огромный снимок с надписью: «Дети в надежных руках».

Могу вас заверить, что очень многие канадские болельщики уважают советскую сборную, наш хоккей. Лучший пример проявления добрых чувств – это, конечно, история с Кубком Канады. Как вы помните, в 1981 году в финальном матче сборная СССР буквально нокаутировала хозяев площадки – 8:1. Сразу после этой игры нам вручили главный приз соревнований – кубок в форме разрезанного пополам кленового листа. Кубок был сделан из чистого никеля и весил 49 килограммов. Мы унесли приз со льда в раздевалку и стали обсуждать, как лучше доставить его в Москву, чтобы показать нашим болельщикам.

Вдруг к нам приходит один из руководителей НХЛ, Аллан Иглссон, и заявляет, что кубок должен остаться в Канаде, в Музее хоккейной славы.

– Почему? – удивились мы. – Ведь все переходящие призы должны находиться у команды-победительницы до следующего розыгрыша.

Но аргументов наших слушать никто не стал. Выход из раздевалки нам уже преграждали дюжие полицейские. Пришлось отдать приз не очень-то гостеприимным хозяевам.

Не успели мы возвратиться домой, как из Канады пришла приятная весть. Некто Джордж Смит, канадский бизнесмен, который сейчас хорошо известен всем любителям хоккея, обратился через газету к болельщикам Канады с призывом сделать для советской команды точно такой же кубок. Для этого он попросил всех желающих прислать не больше доллара. Денег было собрано почти на два кубка Канады. И вскоре этот приз навечно был вручен победителям – сборной СССР. Журналисты справедливо назвали его Кубком канадцев. Замечу, что эта награда дорога нам вдвойне. Во-первых, потому, что мы завоевали ее в честной борьбе, а во-вторых, потому, что кубок подарили нам тысячи канадских болельщиков. Искренне, от чистого сердца.

Кстати, с тех пор Снеговик – организатор международного хоккейного турнира на приз «Известий» – каждый год приглашает Джорджа Смита и его семью на свои соревнования. Смит с радостью принимает приглашения. И всегда привозит с собой сотни теплых писем от канадских болельщиков, которые желают всего наилучшего советским любителям хоккея. Такая переписка тоже укрепляет дружбу. В 1982 году тот же Джордж Смит организовал поездку в Москву ветеранов канадского хоккея, которые встретились с нашими хоккейными асами прошлых лет.

– Я бы с удовольствием привез на этот турнир и лучших наших профессионалов, однако я не так богат, как НХЛ, которая в погоне за сверхприбылями не желает нарушить календарь игр и послать в Москву настоящую команду, – сказал как-то Смит в одном из своих интервью.