Страница 75 из 83
Глава 25
Ранчо Сиело. 10 мая 1930 года
Дункан работал как одержимый. Когда он наконец сделал паузу и посмотрел на часы, была почти полночь. В девять вечера он пообещал Джейд, что скоро закончит. Боже милосердный, что же она должна о нем подумать! Он взглянул на нее. Пока он работал, не замечая ничего вокруг, кроме своего холста, она накрылась покрывалом, драпировавшим диван, и уснула. Во сне она выглядела еще красивее.
Как же ему повезло — благословенно повезло! — встретить ее в своей жизни. Теперь у него была не только Джейд, но был и ребенок, которого она носит под сердцем. Его ребенок. Неожиданный подарок в середине жизни, и от этого еще более желанный! Никогда еще его жизнь не была такой счастливой, а сердце таким полным, как в эти минуты. Он чувствовал, что под влиянием любви полностью изменился, восстал из пепла!
Когда они с Меган узнали, что не смогут иметь детей, а она отказалась от усыновления ребенка, какая-то часть его души умерла. Во время их нелепого брака он забыл, что такое делить свои чувства, себя самого с другим человеком. Но затем Джейд пронзила пространство, и его жизнь началась заново.
Очищая кисти, он поклялся себе, что никогда в будущем не будет забывать о Джейд, как это случилось сегодня вечером. Но он просто не мог остановиться! Его переполняла радость, и нужно было ее выплеснуть наружу. Новое полотно так обнажало его душу, как он никогда не смог бы сделать на словах.
Дункан взглянул на картину, находя в ней что-то особенное, то, что он пытался выразить всю свою жизнь. Сегодня он к этому приблизился. Осознав, что ему не удалось все-таки воплотить свои замыслы полностью, он чуть было не вернулся к мольберту, чтобы переделать все по-новому. Ему понадобилось усилие воли, чтобы убрать кисти и палитру. У него впереди еще целая жизнь, чтобы понять, какое чудо преобразило его искусство этим вечером.
Когда он покончил с уборкой студии, то подошел к дивану и стал смотреть на Джейд. Мягкая улыбка украшала ее прекрасные губы. Снится ли ей их будущий ребенок и их будущая счастливая жизнь? Ему было жалко ее будить: она спала так безмятежно!
Он наклонился, чтобы ее поцеловать, и любовь захлестнула его сердце. Она была его чудом, живым символом возрождения его души. Без нее он бы засох: превратился бы в злобного стареющего мужчину, замкнутого в своей студии, в которой создавал бы мрачные картины без единого светлого лучика. Она была солнцем, ворвавшимся в его убогое существование. Сияние наполнило и его, обновило сполохом вновь рожденной звезды.
— Джейд, — сказал он мягко, — моя ненаглядная!
Каждый день, проведенный с нею, был сказочным приключением, а каждая ночь — путешествием по безграничной стране любви. Теперь от их счастья зародилась новая жизнь. Он смотрел на Джейд до тех пор, пока не потерял ощущение времени. Его усталое тело напомнило о длинном и напряженном дне.
Он опустился на пол, облокотился на диван и стал наблюдать за догорающими в камине дровами, грезя о будущем. Жизнь стала бы еще прекраснее, если бы они с Джейд могли пожениться, дать его имя ребенку без вопросов и недомолвок. Дункан подумал, однако, что ему не надо гневить судьбу, запрашивая больше, чем он уже имеет. Он полностью удовлетворен отношениями с Джейд и их любовью, любовью до конца его дней.
Джейд ощутила запах дыма — едкий, душащий. Она слышала потрескивание дерева, пожираемого пламенем. Сон. Она опять видит этот сон. Проснуться. Ей необходимо немедленно проснуться! Если она сможет это сделать, все будет в порядке. Она была уверена, что обнаружит себя и Дункана в доме, в теплой постели, в безопасности. Он обнимет ее, и все страхи улетучатся.
Она протянула руки, но встретила пустоту. Где он? И где она?
Тут она вспомнила, что уснула на диване в студии.
«Наверное, Дункан подбросил дров в камин», — подумала она в полусне. Перевернувшись на спину, она вытянула ноги, стараясь расшевелить затекшие мышцы. Должно быть, уже очень поздно.
Она разлепила веки и увидела отблески пламени, играющие на противоположной стене. Плохо, что Дункан развел такой большой огонь. Он всегда был осторожен и не раз предупреждал ее об опасности пожара в столь удаленном от помощи месте. Теперь он будет сидеть в студии до тех пор, пока дрова в камине полностью не прогорят.
Она вновь повернулась со спины на бок, оттягивая момент вставания с уютного дивана, и с удивлением увидела затылок Дункана всего в нескольких дюймах от себя. Он уснул, сидя около нее на полу! Она собралась уже нагнуться и поцеловать его, когда ужасный звук, подобный рычанию дикого зверя, заставил ее резко сесть.
Камин оказался прямо перед ее глазами. Огонь, горевший там, когда она засыпала, полностью погас; но она продолжала видеть отблески огня на стене и ощущать резкий запах горелого дерева.
Она вскочила на ноги и огляделась. Пожар! Студия охвачена огнем! На этот раз это не сон. Ее охватила паника. Им необходимо выбраться отсюда.
— Дункан! — закричала она, вцепившись ему в плечи и тряся его. — Вставай!
Он непонимающе моргал, медленно приходя в себя после сна и начиная улавливать тревогу в ее голосе.
— Что случилось?
Она помогла ему встать на ноги и указала на стену:
— Студия горит!
Когда он осознал грозящую им опасность, его сон сняло как рукой. Он моментально принял решение:
— Беги на улицу, притащи садовый шланг и поливай стену!
Страх сковал Джейд. Она крикнула, не скрывая его:
— Я требую, чтобы ты тоже вышел из студии!
— Я хочу попытаться спасти столько картин, сколько смогу, — произнес он спокойно.
— Ради всего святого! Ты сможешь потом написать новые!
— Делай, как я сказал. Можешь не волноваться, со мной все будет в порядке.
Она увидела в его глазах стальной блеск: он принял решение. Дункан развернул ее за плечи и подтолкнул к выходу из студии.
— Нет! — крикнула Джейд. — Ты пойдешь со мной!
— Не старайся меня переубедить. Ты теряешь время! Попытайся залить стену водой.
В его голосе прозвучал приказ.
Она хотела выполнить его команду, но ноги отказывались ей повиноваться. Он продолжал подталкивать ее к двери, а она боролась за право остаться вместе с ним. Несмотря на эти усилия, Джейд внезапно обнаружила себя уже за дверью студии. Босые ноги ощутили под собой мягкую траву. Глоток холодного ночного воздуха отрезвил ее.
Спасти Дункана. Она обязана его спасти!
Джейд взглянула на студию, и надежда начала в ней оживать: казалось, что пламя сосредоточилось лишь на одной стене. Может, ей даже удастся залить его водой, если сразу же взяться за дело.
Минуты, которые она тащила в темноте шланг от дальнего конца дома к студии, показались ей вечностью. Еще больше времени пришлось затратить на закрепление шланга. Но она боролась с ним изо всех сил. Краем глаза Джейд заметила мелькнувший силуэт Дункана, вытащившего из студии ее портрет.
— Не ходи туда больше! — закричала Джейд. Но он не слушал ее предупреждения.
Она включила воду на полную мощь, но давление было слишком низким. За время ее короткого отсутствия пожар разросся, прибавил в силе. Она водила шлангом из стороны в сторону, переводя тонкую струю с одного вспыхивающего места на другое, придвинувшись почти вплотную к зданию. Ее кожа казалась раскаленной от жара. Несмотря на все усилия, огонь не сдавался.
Она звала Дункана, пока не охрипла. В этот момент пламя достигло крыши, и Джейд бросила бесполезный шланг и побежала к входу в студию. Впечатление, что горит всего одна стена, оказалось неверным. Сейчас студия полыхала со всех концов. Джейд подбежала к открытой двери и стала звать Дункана. Она с трудом различала его в дыму. Он пытался снять со стены еще одну картину.
Раздался ужасный треск, и Джейд подняла глаза к крыше, увидев, как стронулись с места массивные деревянные стропила. Она кричала, как в своем давнем сне. Но на этот раз она знала, кого ей нужно звать.