Ожерелье Онэли

— Тар, начинается! — закричал Хельви. — Отводи своих в лес!

Сильный ветер, налетевший на всадников, заглушил слова. Листья и песок летели в воздухе, деревья раскачивались, словно их подрубили, альвов сносило с лошадей, срывало плащи и плюмажи. К ногам коня Хельви упали две птичьи тушки — очевидно, обитатели леса тоже не могли противостоять колдовскому урагану. Принц, понимая, что сидеть верхом просто невозможно, сполз на землю и вытянулся, вцепившись пальцами в траву. Ветер выл, словно голодный опуш, вода в Серебряном потоке, судя по звукам, выплескивалась из берегов. Пыль висела плотной пеленой, поэтому увидеть, есть ли рядом кто живой, принц не мог. Он поспешно завязал нос и рот чистым платком, который нашелся у него в кармане, и услышал страшный треск. Увидев в пыльном тумане тень, он в последний миг успел отклониться, и огромный тяжелый ствол, покрытый зеленоватым мхом, рухнул точно на то место, где всего мгновение назад лежал принц. Нужно срочно уходить отсюда, хоть в лес, хоть в усыпальницу Ашух, пока проклятие колдуна не превратило их всех в прогорклую пыль, режущую глаза!

Хельви не мог даже позвать кого-то, потому что стоило немного приоткрыть рот, как в горле начинало сильно першить. Искать во мгле своих спутников он не сможет. Судя по звукам ударов, еще несколько деревьев упало на тропу альвов, однако, пострадал ли кто, Хельви не знал. Он пополз туда, где, как ему казалось, в последний раз перед бурей видел растущие деревья. Пару раз ему пришлось всем телом вжиматься в землю, потому что мощный вихрь грозил унести его. Тяжелый доспех сыграл с принцем злую шутку — вместо того, чтобы удерживать своим весом тело владельца на месте, он словно захотел сыграть в мяч с ураганом, и, как ни приникал человек к траве, буря, уцепившись за латы, выдергивала его из укрытия. Если выживу, то клянусь, что никогда в жизни не надену больше эту штуковину, дал себе слово Хельви.

Один раз ему показалось, что рядом с ним ползет еще кто-то, но песок надежно запорошил глаза, так что разглядеть ничего не удалось. Наконец его рука нащупала дерево. Он все-таки добрался, пусть и потратив на это кучу времени! Хельви обнял ствол трясущимися от напряжения руками и чуть не заплакал. Выходит, сваны все-таки обманули их. Черный колдун никуда не уходил. Кто еще мог наслать на их отряд такую страшную бурю? Вепрь, Тар, Базл — напрасно Хельви выкрикивал осипшим от пыли и ветра голосом знакомые имена. Только ураган завывал ему в ответ. В клубящемся сумраке он не видел даже собственных рук. Что делать дальше — пытаться заползти глубже в лес или остаться тут, на дороге, в надежде, что кто-то из спутников, уцелевших в магической буре, вскоре присоединится к нему.

Размышляя, принц провел рукой по дереву, пытаясь уцепиться половчее, и вдруг что-то звякнуло у него в ладони. Хельви вцепился в прохладный округлый предмет и поднес его к самым глазам. Это было ржавое звено цепи. Длинная цепь вилась вокруг дерева, сообразил юноша. Он потянул за вериги, пытаясь вытащить ее всю. Цепь заканчивалась тяжелым браслетом, в котором навсегда осталась зажата чья-то высохшая рука. Хельви с омерзением отбросил прочь страшную находку. Он дотронулся еще раз до ствола, который он принял за дерево, и обнаружил, что коры на нем нет. Это один из кольев, вкопанный возле входа в усыпальницу, мелькнуло в его голове, я нахожусь рядом с подземельем.

Хотя пыль застилала дорогу и дышать через платок становилось все труднее, он пополз вперед. Ветер стал утихать. Принц вытер ладонью запорошенные глаза и огляделся. Он увидел, что плотная завеса из пыли и песка остается за спиной. Впереди, прямо перед ним был открыт вход в усыпальницу. Хельви поразился, до чего он велик и заметен. Видно, защищавшее его заклятие было снято. Теперь сюда мог попасть кто угодно. Покрепче перехватив рукоятку меча, который болтался в ножнах, — принц нырнул в пещеру. Он не мог заметить, что чья-то одинокая тень спустя пару минут последовала за ним…

Алхин, которого начавшийся ураган смел с коня и протащил несколько шагов по сухой траве, потерял сознание на несколько секунд, однако годами тренированное в походах тело было прекрасно приспособлено к экстремальным ситуациям. Именно поэтому Вепрь, придя в себя, обнаружил, что перед обмороком успел сгруппироваться, и поэтому, кажется, руки и ноги целы, только голова немного пострадала — не носивший шлема алхин сильно рассек левую скулу и ухо о какой-то камень или корень. Песок тут же залепил рану, и хотя было больно, этот человек умел терпеливо переносить и более сильные страдания. Так что вытираться он до времени не стал, да и перевязывать рану тоже. Следовало срочно выбраться из пыльного месива. Ни Меч королей, ни цепочка гриффонов не умели или не хотели помочь ему в этом деле. Хорошо хоть в реку не упал, мрачно подумал алхин, цепляясь руками за траву и какие-то тонкие деревца. Шквалистый ветер рвал ему волосы и засыпал глаза пылью. Однако даже в этом ослепшем состоянии Вепрь каким-то седьмым чувством, которое, как известно, развито у алхинов при помощи специальных практик, ощутил движение рядом. Нечеловеческим усилием он собрался и прыгнул против ветра.

Прыжок, конечно, получился так себе, но алхин схватил рукой что-то теплое. Непродолжительная борьба окончилась полной победой человека. Он подмял под себе чье-то хрупкое тельце, протер глаза и уставился на предполагаемого противника. При этом рот Вепря непроизвольно открылся, и в него тут же забился песок.

— Наина! Ты здесь откуда?

— Привет. Оттуда. — И гарпия на полном серьезе указала тонким пальчиком с длинным загнутым когтем в небо.

— Ты прилетела… Ты на стороне наших врагов?

— Перестань сжимать мне горло, — оскалилась Наина. — Если бы я была на стороне врагов, мы бы уже не разговаривали.

— Ты видела мальчишку?

— Волнуешься за него? Он пошел прямо в пещеру, наш храбрый герой.

Алхин скатился с гарпии, которая с улыбкой, обнажавшей клыки, следила за человеком. Что ж, значит Хельви решил все-таки довести дело до конца. Да, ему, Вепрю, не к лицу валяться на травке и глотать песок. Человек покосился на гарпию — не опасна ли встреча с ней? Не более опасна, чем все кругом, сам себе ответил алхин и усмехнулся. Однако без помощника он будет долго добираться до этой проклятой усыпальницы, а время сейчас дорого. В конце концов, у него еще будет время выяснить, зачем Наине понадобилось возвращаться за людьми, только бы выбраться из урагана.

— Пойдешь со мной за Хельви? Этот добрый старикашка Раги Второй обещал мне все сокровища усыпальницы. Помнится, там были красивые платья — мне они никак не подходят, а вот тебе будут в самый раз. Договорились?

— Наш принц смел, а ты, я смотрю, еще смелее, ли это природная наглость — лежать рядом с голодной гарпией и предлагать ей какие-то тряпки? — Наина усмехнулась, но ее желтые глаза, в которые, казалось, песок не попадал вовсе, блеснули.

— Я предлагаю не какие-то тряпки, а прекрасные платья. Я уже говорил тебе, что ты выглядишь в них как королева?

Комплимент был из разряда тех, что алхин делал кухаркам придорожных трактиров в королевстве Синих озер, чтобы получить суп погуще. Однако на гарпию, которая была, видно, не избалована выражениями восторга, он произвел сильное впечатление. К изумлению Вепря, она смутилась и едва ли не покраснела. Утверждать это алхин не брался, потому что его слепил песок. Поняв только, что стрела попала в цель, он решил закрепить успех.

— В какую сторону ползти? — деловито обратился Вепрь к гарпии…

Меньше всего на свете Базла интересовали проблемы, связанные с освещением помещения. Выросший при тайных лабораториях императорского дворца, под опекой наставников, с детства готовивших его к роли придворного мага и звездочета, он привык к ярким восковым свечам, чадящим факелам, тускло светящимся каминным углям и даже к крошечным лучинам-ночникам, которыми пользовались все ученики магов, которым всегда не хватало одного дня для прочтения нескольких интересных фолиантов. Теперь же, оказавшись в кромешной тьме лабиринта, он с досадой подумал, что не помнит ни одного заклинания, порождающего свет. Такая рассеянность, недопустимая при его должности, повергла Базла в стыдливое замешательство. Только такой добрый повелитель, как Раги Второй, готов терпеть подле себя столь малообразованного и нерасторопного мага, раскаянно подумал он.