Страница 115 из 152
— И где? — спросила она не найдя более подходящего вопроса.
— Женский вопрос, — усмехнулся лагалиец, — кто знает где? Посмотрите на эту систему повнимательнее. Это ж не система, а прямая дорога в преисподнюю. Флот где-то здесь. Ордо, наверное, знает лучше. Но, только, наверное.
— Вы не оставили буя?
— Нет, — ответил лагалиец, — буй мы оставили, но толку-то? Еще в первую же гравитационную бурю, что здесь нередки, его разорвало в клочья. «Кана-Оффайн» в это время уже уходил из системы, разгоняясь для прыжка. Возвращаться никто не стал. Это было и бессмысленно и опасно.
— Да, — протянула Гресс разочарованно, невесело усмехнувшись, — а без буя найти здесь флот, все равно, что искать иголку в стоге сна.
Шабар тихонечко рассмеялся.
— Вот именно, — заметил он, — вот именно поэтому Ордо попал в опалу. Если б удалось повторить его открытие, он стал бы героем. Но не судьба.
— Никто и не пытался, — заметила Гресси, чувствуя, как накатывает нечаянная злость.
— Пытались, — отозвался строптиво пилот, — я был здесь в составе последней экспедиции, третьей по счету, которую организовали Стратеги. Ну что сказать, мы прошерстили практически всю систему, но без толку. Флот Аюми либо уже в преисподней, — он ткнул в зев черной дыры, либо, а что «либо», я и сам не знаю, — невесело признался Шабар. — Это везение, что Ордо не прошел тогда мимо. Это совпадение, похожее на чудо. Это, похоже, сама судьба. Ничем иным я объяснить то не могу.
Он замолчал. Промолчала и Гресс. Глядя на экран, тихонечко усмехнулась, подумав, что будет, если вдруг, нечаянно, налетит гравитационная буря. Перспектива для них была, не то, что бы очень приятна. Шабар пожал плечами, словно прочитав ее мысли.
— Мы еще достаточно далеко, — сказал он, — ну, потрясет чуток. Флот был ближе к черной дыре. Гораздо ближе.
Женщина молча уставилась в экран, словно пытаясь разгадать, что же их ждет в этой неприветливой системе. Здесь не было планет. Только эти три звезды, шлейфы плазмы, сгустки пыли.... И не проходило ощущение тоски. «Вы все умрете», — вспомнила она надпись, что на миг вспыхнула на экранах перед самым уходом в прыжок. Вспомнила и передернула плечами, словно от холода. Шабар вновь закурил, но теперь это было все равно.
— Как там, у Кальтанна? — спросила женщина, словно очнувшись от сна.
— Ничего, — сквозь зубы выдал Кантхэ, — он говорит, что уже не по разу проверил систему, но вируса не нашел. Хотя для всех очевидно, что он тут имеется.
Гресс молча посмотрела на Шабара, в умные проницательные глаза.
— А если вируса нет?
— Если... — пробормотал пилот, — не знаю, что тогда у нас за «если»
Гресси тихо, почти таясь шла по коридору. После встречи с программистами хотелось тихонечко взвыть, но позволить этого себе она не могла. Пошли вторые сутки после выхода из прыжка, но зловредный вирус так и не был пойман.
Кальтанн сидел хмурый. Прида и Вьеси были более сдержаны, чем эмоциональный рэанин, но и они хмурились все больше. От расположенности к легкому флирту не осталось и следа, хоть Нараян сидел тут же, как и все заваленный работой по самые уши. Докучать она не стала, не стала лезть с вопросами. Они были излишни.
— Гресс, — окликнул ее бодрый голос, — подожди.
Она, обернувшись, увидела Малиру Рэнди и невольно улыбнулась. Невозможно было не улыбнуться, увидев это существо с веснушками на носу, всегда готовую выпалить свеженький анекдот.
— Только не говори, что и у тебя проблемы, — тихо проговорила Гресс.
— А у меня их нет, — жизнерадостно откликнулась Малира, — проблемы у Кимана и Андари. Правда, небольшие. Основные двигатели на разгон потребляют несколько больше энергии, чем то заявлено. Но погрешности в пределах допустимого.
Гресс невольно выдохнула с облегчением. Эта новость не предвещала конца света. А Малира довольно расхохоталась. Видимо, этой хохотушке настроение испортить было просто невозможно.
— Хорошо, — проговорила Гресс, — учтем. Занесу в журнал.
— Да, и еще, У Андари в двигательном отсеке ерунда какая-то. Я зашла, и мне сразу жутко стало. Такое ощущение, что волосы дыбом поднимаются. Работать парням, должно быть, жутковато. Похоже, что идет вибрация корпуса. Ребята просили притащить им Кавиенни или Ангабар, пусть сделают замеры на инфразвук, а там они предпримут что-нибудь.
Гресси тихонечко усмехнулось. Она не могла сказать, что на душе было весело, и оттого улыбка выглядела слегка глуповато. Более того, радости оставалось все меньше и меньше, а смеяться если и хотелось, то только над собой. Как над бедным маленьким мышонком, пойманным в тот момент, когда он предвкушал полакомиться сыром. «Не ныть, — приказала себе Гресс, — не ныть, девушка. Рано еще. Там посмотрим...».
Она быстро пошла прочь по коридору, надеясь, что Малира не отметит смущения, что отразилось на лице. Шла быстро, хоть и не знала сама, куда. Глядя на мягкие закругления коридора, его светлую отделку, что словно прибавляла объема, на то, что все здесь работало на ощущение комфорта и уюта, подумала, что «Раяни» становится все более неуютен. И что она была б рада, оказаться далеко — далеко отсюда.
Гресс вспомнила свой дом, из окон которого открывался вид на побережье. Тихий, спрятанный от посторонних глаз, дом.
Иногда казалось, что цивилизация где-то очень далеко. А то, что у нее есть — то принадлежит только ей. Этот дом. Эти волны. Эти ветра. Эти небеса. И томик стихов Ареттара, и старые письма, и фотографии и рисунки. И маленькая коробочка с чужими наградами, что лежала на самом дне старого комода.
Она вспомнила Ис-Шабир, такую светскую, красивую, уверенную в себе, пришедшую к ней с расспросами. С вопросами, которые только разозлили, в чем она не желала себе признаться тогда, но в чем пришлось признаться теперь. И усмехнулась. То, что она почла за обиду, казалось столь незначительным теперь.
Глядя на Шабара, Гресси почувствовала, что еще немного — и у нее начнется истерика. Все было плохо. Плохо. Хуже, чем можно предположить. И он говорил ей об этом так спокойно, словно докладывал о несущественных вещах.
За последние трое суток только и происходило что-то плохое. Хорошего не было ничего. За последние трое суток у нее прибавилось несколько седых прядей.
За последние трое суток она сумела осознать, что ситуация безнадежна. Причин тому не было, но корабль совершенно вышел из-под контроля. Практически все системы работали кое-как, и готовы были отказать в любой момент. Даже системы жизнеобеспечения. Которые проверять не требовалось, они были старой, надежной конструкции и, тем не менее, работали все хуже. В воздухе уже присутствовал излишек углекислоты.
А ко всему постепенно портилось настроение. Инфразвук. Приходилось признать, что с этой напастью ничего нельзя сделать, если не заглушить реактор. Но, если его заглушить, то непонятно было, удалось ли бы его запустить вновь. Ведь если — нет, то даже при устранении всех неполадок крейсер был обречен. Вместе со своим экипажем. Объятья черной дыры достали б их. Рано или поздно.
Прикрыв глаза, женщина вспомнила визит Гайдуни, так явственно, словно наяву. Контрабандист пришел к ней в дом, прокравшись незамечено. Так, что, увидев его на собственной кухне, она едва не вскрикнула от неожиданности.
— Доброе утро, — проговорил Гайдуни, — и извините за вторжение. Но я должен вам что-то сказать.
Она присела на стул, глядя, как он готовит кофе, и только тихонечко покачала головой. Отчего-то желания выставить его за порог пришло слишком запоздало. Когда он сам проговорился об «Раяни». Это ее удивило, заставив молчать и удивленно хлопать ресницами. Как ни странно, но сама она получила известие о назначении только накануне.
— Откуда вам известно? — проговорила она, переборов волнение.
Контрабандист тихонечко, как сытый кот усмехнулся в усы, пожал плечами.
— Ареттар, — ответил, подумав, — не знаю, откуда знает он, но он предупредил, что вам грозит опасность. А вы слишком нравитесь мне, что б я позволил вам рисковать бездумно.