Дераи

— Я говорю то же самое, — Эмиль обернулся к Дераи. — Ты уверена, что говоришь правду, моя девочка? Все ли ты узнала, что нам требовалось? Или это прост хитрость, чтобы объяснить свое неумение?

— Это уже слишком! — В голосе Джоана прозвучала необычная сила. — Вы забываетесь, Эмиль, я — а не вы — номинальный глава дома.

— Надолго ли? — Эмиль вспыхнул от крушения своих планов. — Пока растущие долги не проглотят все то, что нам еще досталось? Послушай меня, брат. Если Кальдору суждено выжить, нам нужны деньги. У нашего старейшины они есть. И достаточно, чтобы сделать наш дом единственным правящим домом на Хайве. — Он посмотрел на кибера. — Не так ли, Регор?

— Да, милорд.

— Нам остается только заполучить его секрет. — Эмиль стоял, размышляя. — Но как? Как?

— Выполнить его требование, — возразила Дераи. Она повернулась к киберу. — Скажи им.

— Существует еще один способ обеспечить ему постоянное существование, но другими средствами, — объяснил Регор. — Мы сможем сделать это, погрузив его в субъективный мир галлюцинаций.

— Наркотики? — Трудо посерьезнел. — Это можно сделать, я полагаю, но…— Он покачал головой. — Но без средств связи не обойтись, — заметил он. — Необходим посредник для передачи гипнотических суггестий. Это хорошая идея, кибер, — снисходительно произнес он, — но, боюсь, это не сработает.

— На Хайве — нет, — согласился Регор. — Наша медицинская наука со всеми ее способностями довольно примитивна. Но Хайв — не единственная планета во вселенной. Есть планета Фолгоун.

— Фолгоун? — Эмиль нахмурился. — Никогда не слышал о такой. — Он посмотрел на потолок. — Она существует?

— Да, милорд. Предложение исходит от него самого. Он знает об этом, в его случае это нечто лучшее, чем простая физическая долгота жизни. Все это возможно на Фолгоуне.

— Ты знаешь об этой планете? — быстро переспросил Джоан.

— Да, милорд.

— Значит, она существует? Это не просто глупая фантазия умирающего?

Регор порывисто заговорил: — Нет, не фантазия, милорд. Фолгоун — единственное место, которое может дать ему тысячу лет субъективной галлюцинации и очень сильной для нормального существования.

— Рай, — угрюмо произнес Эмиль. — Я удивляюсь, как остальные не стремятся разделить его удовольствие.

— Они, милорд, не ошибаются в этом плане. — Регор обратил свое лицо к Джоану. — Нелегко завоевать там место. Многим предлагается и многие за него борются. Но существуют некоторые детали, которые надо учитывать. Путешествие долгое, и надо позаботиться о перелете. Может быть, нанять корабль. Придется, — добавил он, — если хотите исполнить то, что требует пациент.

Джоан колебался, думая о расходах. Эмиль мог думать только об обещанной награде.

— Хорошо, все сделаем, — сказал он. — У нас нет выбора. — Он заметил выражение лица Джоана. — Прадед все еще глава дома, — заметил он. — Его право — уехать, куда он пожелает. Наш долг — повиноваться ему.

Джоан посмотрел на своего брата.

— Твое уважение к обязанностям делает тебе честь, — ядовито произнес он. — Но нам надо изыскать средства, чтобы сделать так, как ты предлагаешь. У меня нет желания рисковать тем немногим, что мы имеем. Обязательства дома, — добавил он, — идут прежде обязательств отдельного индивидуума.

Наступила очередь Эмиля колебаться. Деньги можно найти — комиссионер показал ему, как, — но существуют всякого рода осложнения. Город полон ушей и глаз — рассадник интриг. Если пойдет разговор, что он продает, не необъявленное желе — реакция последует незамедлительно. Семья Кальдор будет обвинена в нарушении Пакта. Но так или иначе, должен быть какой-то выход.

— Дюмарест, — сказала Дераи, прочитав его мысли. Она неожиданно улыбнулась — уже не прежней усталой улыбкой. — Дюмарест, — повторила она снова. — Блейн скажет ему, чего вы хотите.

Эмиль нахмурился, подумав об Устаре, у сына страшно распухли глаза, был сломан нос, и он прятал свою боль и злость, запершись в комнате. Устар, который выставил себя дураком и чем-то еще похуже. Причиной этого был Дюмарест — тот путешественник, которого Дераи так явно любила. Было бы сумасшествием толкнуть их еще ближе друг к другу.

Затем, посмотрев на нее, он понял, что у него нет выбора.

— Нет. — Дюмарест отвернулся от окна. Он находился на верхнем этаже таверны, выходившей окнами на взлетное поле. По периметру изгороди светились огни, отражаясь от обшивок двух кораблей, стоявших на гравийном грунте. Огни светились и в окнах домов, и вдоль улиц. Из окна можно было спрыгнуть на козырек ворот внизу, а оттуда уже на тротуар. — Нет, — повторил он. — Прошу прощения, но я совсем не заинтересован.

— Почему? — Блейн был удивлен. Меньше всего он ожидал отказа. Он осмотрел узкую комнату. Здесь стояли диван, кресло, комод у стены. Пол ничем не был покрыт. Свет лился от керосиновой лампы, с горевшей в ней нефтью. Единственным достоинством этого жилья была его дешевизна.

— Слушай, — порывисто произнес он. — Нас будет немного. Прадед, естественно, но он скоро нас покинет. Дераи читает его мысли. Эмиля не надо вычеркивать из списка. Я возьму опеку над Дераи. Еще будет Регор, — добавил он. — Кибер будет работать с аппаратом. Он один может говорить с прадедом.

Дюмарест ничего не сказал.

— Тебе нужно лететь, — сказал Блейн. — Ты нужен нам. Ты нужен Дераи. Она не полетит, если ты откажешься. — Он схватил Дюмареста за рукав. — Почему ты отказываешься?

Прежде чем Дюмарест решился ему что-то сказать, в дверь постучали. Вошел Ямаи с пакетом под мышкой. Он с удивлением посмотрел на Блейна.

— А, Кальдор, — произнес агент. Он посмотрел на Дюмареста. — Я думал, у вас больше здравомыслия.

— Блейн не в счет.

— Согласен, — произнес агент. — Но впотьмах кто будет смотреть на лица? Это я устроил ему эту комнату, — обратился он к Блейну. — Отсюда легко можно бежать. Я предупреждал его ни с кем не встречаться. А когда я прихожу, он развлекает того, кто числится его врагом. Как самочувствие кузена?

— Вынашивает планы мести, — сказал Блейн. — Дюмаресту следовало бы убить его.

— Да, — согласился агент. — Следовало бы. Я удивляюсь человеку с таким богатым опытом, как у него — оставлять раненого врага, который потом может причинить зло. С другой стороны, — размышлял он, — Устару лучше бы умереть. Потребуется много времени, чтобы все забыли о его трусости. Те, кто носит кинжал, чувствительны к такого рода вещам.

— Вы слишком много говорите, — Дюмарест взял пакет, принесенный ему агентом. — Сколько я должен вам за это?

— Назовем это прощальным подарком. — Ямаи смотрел, как Дюмарест вскрывает пакет. Мягкая серо-стальная пластмасса зашуршала в его руках. Потрепанный материал непробиваемого жилета Дюмареста был обновлен так, что выглядел новым. — Я обеспечил вам перелет. До планеты Арджентис. Путешествие низшим классом.

— Очень хорошо. — Дюмарест переоделся, завернул снятую одежду в бумагу. — Я извещу власти перед отлетом. Если сумеете вернуть оставшиеся деньги из тех, что я отдал Дераи, ваши. Блейн может засвидетельствовать.

— Я уже составил документ, — вкрадчиво произнес агент. — Я — бизнесмен, — заявил он, — и я уверен, что вы не будете против. Подпишете бумагу?

— После. Когда я должен лететь?

— Через два часа. — Ямаи выглянул в окно. — Лучше бы вам не медлить. Устар, наверное, уже нашел нескольких дружков, чтобы взять реванш. Немного денег стюарду вызовет у него уважение к вам. — Он, повернувшись, протянул ему руку. — Прощайте, Дюмарест.

Они коснулись ладонями.

— Подожди минуту! — Блейн шагнул к Дюмаресту, когда тот уже направлялся к дверям. — Ты не можешь так уйти! Что скажет Дераи?

Дюмарест остановился и ждал.

— Она любит тебя, — сказал Блейн с отчаянием. — Ты нужен ей. Ты не можешь бросить ее.

— Ты еще молод, — быстро произнес агент. — Ты не понимаешь, чего просишь. Если Дюмарест задержится на Хайве — он покойник. Этого хочет твоя сестра?