Дераи

— Да, милорд, — Трудо шагнул вперед со шприцем в руках. Он остановился, когда услышал голос у двери.

— Не могу ли я чем-нибудь помочь? — Регор вошел в комнату и мгновенно стал центром всеобщего внимания. Высокий, владеющий собой, в командирской позе, в алой униформе с поблескивающим на груди отличительным знаком Киклана. Он был вежлив, с мягкой модуляцией в голосе, его нельзя было игнорировать. Он шагнул вперед, жестом остановил врача и занял место Устара у кровати. Наклонившись вперед, он положил руки на голову Дераи. Из-под капюшона, затенявшего его лицо, он устремил взгляд на лицо девушки.

— Посмотри на меня! — велел он ей. — Смотри на меня!

Ее дикий взор блуждал, ни на чем не останавливаясь, мускулы напряглись в нечеловеческом усилии.

— Посмотри на меня, — повторил кибер, и его пальцы скользнули вниз, к ее шее. — Смотри на меня! Смотри на меня! Я помогу тебе, только смотри на меня!

Сила убеждения. Уверенность. Абсолютная уверенность в том, что он поступает — правильно. Мощь его направленной мысли перекрывала шум и всеобщее смятение, загоняя безумные вопли обратно в сумятицу сигналов мозга.

Дераи перестала кричать. Она немного успокоилась, встретив его взгляд; принимая его желание помочь ей.

— Ты расслаблена, — мягко сказал он ей. — Ты перестаешь бояться. Ты должна доверять мне. Ты видишь сама, что никто тебе не причинит зла. Расслабляемся, — повторил он. — Расслабляемся.

Она вздохнула и подчинилась. Из всех присутствующих кибер был само спокойствие. Даже спокойнее отца Дераи, поскольку мысли Джоуна покрывала паутина эмоций, кибер же был лишен их. Регор был холодно-четок. «Он рассматривает меня, — подумала она сонно, — как часть обстановки. Как редкий и ценный образец биологической технологии». Она внезапно вспомнила Киклан колледж и причину, которая заставила ее его покинуть.

Трудо медленно сложил вещи в сумку. Сумка была старая и поношенная, застежки заедали, но он привык к ней, она вызывала у него давние ассоциации, и у него не было желания поменять ее на новую. Он проверил шприц и положил его в сумку. Шприц тоже был старый, с изношенной иглой и не такого тонкого калибра, которого ему хотелось. Этот шприц Джоан подарил ему по случаю рождения Дераи.

Он посмотрел на кровать, где лежала Дераи. Она уже успокоилась, погрузившись в искусственный сон. Волосы, поблескивая, струились вокруг лица. «Как молодо и как беспомощно она выглядит», — подумал он. Но внешность всегда обманчива. Она была старше, чем выглядела, и была не так уж беззащитна. Уязвима, может быть, но частично это проистекало из ее собственных ошибок. Если бы была жива ее мать, Дераи была бы совсем иной. Но ее мать умерла и он не любил вспоминать ту страшную ночь, когда он стал свидетелем смерти матери Дераи.

Тогда-то Джоан и сделал ему подарок. Другой лорд сбросил бы его с башни с петлей на шее. Эмиль, например, или его сын. Но мать Устара погибла при крушении летательного аппарата десять лет спустя после его рождения.

— Нужно что-то делать, — сказал Устар. — Такое не должно больше повторяться. — В его голосе чувствовалась твердость и уверенность.

— Что ты предлагаешь? — Джоан сел на стул подле кровати, положив руку на плечо дочери. Он чувствовал себя очень старым. В его горле застрял комок, когда он вспомнил ее вопли, яростное дерганье, почти несвязные слова перед тем, как врач дал ей лекарство. Неужели это будет продолжаться? Как долго надо будет прибегать к лекарствам?

— Есть одно средство, — сказал Устар. — Операция на мозге — лоботомия, что-то вроде этого. — Он посмотрел на врача. — Возможно ли такое?

— Да, милорд.

— Излечит ли это ее от кошмаров?

— Это полностью изменит ее как личность, — осторожно произнес врач. — Это может сделать ее невосприимчивой к страху.

— С уважением к вам, милорд, — вмешался Регор. Алое пламя в приглушенно-освещенной комнате. — Такая операция была бы ошибкой, — заявил он. — Операция уничтожила бы Дераи, не возродила. Надо искать другие решения проблемы.

— Ваш колледж, например? — Устар даже не попытался скрыть усмешку. — Он, кажется, успеха не имел.

— Во всяком случае, было бы неразумно рассекать ее мозг.

— Конечно, ты прав, — сказал Эмиль. — Ты устал, — сказал он сыну. — Предлагаю всем идти спать. Спокойной ночи, Джоан.

Оставшись с сыном наедине в своей комнате, он испуганно посмотрел на него.

— Ты хочешь сделать такую глупость?

Устар вспыхнул.

— Ты предлагаешь операцию на мозге. Если ты поступишь так, ты лишишь нас одной вещи — самой в ней ценной. Кроме того, она знает о твоих чувствах. Ты думаешь, что это расположит ее к тебе, как твою невесту?

— Неужели я должен на ней жениться?

— У тебя нет выбора, если ты надеешься стать главой торгового дома Кальдор. — Эмиль сердито мерил шагами комнату. Почему же он у меня такой дурак? Какой поворот судьбы сделал его семя таким неполноценным, почти стерильным? — Послушай, — сказал он. — События двигаются к кульминации. Или мы остаемся одним из правящих домов, или теряем все, что имеем. Нам нужен сильное руководство. Ты должен обеспечить его. С моей помощью, — добавил он.

— Править позади трона? — Устар посмотрел на отца. «Вот чего он хочет, — сказал он про себя. — Вот что он надеется получить — фактическое правление. Потому что никогда не сможет получить его сам — он хочет действовать через меня. И это, — подумал он самодовольно, — делает меня очень важной персоной». — Есть и другой путь, — сказал он. — Мне не придется жениться на этой уродине. Старый Хозяин может умереть.

— И тогда Джоан станет главой дома, — продолжил Эмиль мысль сына. — О, и он тоже может умереть — я уже думал об этом. Но что затем? Тогда мне не позволят стать хозяином. Слишком много завистливых родственников следит за нами — Дераи унаследует все права. Они выступят в ее защиту — в защиту женщины, — закончил он. — Мягкая, слабая, податливая женщина во главе дома, и это в то время, когда потребуется мужская твердость. Твердость зрелого мужчины, — добавил он. — Обладающего опытом и сноровкой в вопросах политического маневрирования.

— Но если Джоан умрет…— задумчиво произнес Устар. — Тогда и Дераи умрет тоже.

— Вполне возможно, — согласился Эмиль. — Но, если ты женишься на ней, она может родить ребенка. И тогда ты становишься регентом. Зачем же ее убивать? Почему бы не использовать ее? — Он мерил шагами комнату, позволяя Устару переварить сказанное, потом, повернувшись, в упор посмотрел на сына. — Ты же красивый парень, — произнес он безучастно, — тебе не трудно будет обратить на нее свое внимание и завоевать сердце молодой девушки. Ведь ставка так высока. И у тебя нет соперников.

Устар самодовольно улыбнулся.

— Ты должен контролировать свои мысли, — предупредил его Эмиль. — Ты должен думать и верить тому, что говоришь. — Он задумался, хмурясь. — Она называла имя, — сказал он. — Когда Дераи визжала и рвалась из рук Регора, она звала кого-то. Как же его имя?..

— Эрл, — вспомнил Устар.

— Мужское имя. Ты знаешь его?

— Нет, — сказал Устар, — лично — нет. Но она летела сюда в сопровождении мужчины — Эрла Дюмареста. Его имя было в списках пассажиров. — Он замолчал, сдвинув брови. — Он сопровождал ее до ворот космопорта. Я видел его. Некий путешественник низшего порядка, прокладывавший себе путь с ее легкой руки.

Эмиль вздохнул, — даже дураку ясно, что телепату не солжешь. Но новость была ошеломляющей. Устар передернул плечами, когда услышал эти слова.

— Путешественник низшего порядка, — повторил он. — Мелкая сошка. Почти никто. Какое значение он может иметь?

— Она звала его по имени, — подчеркнул Эмиль. — В тревоге и страхе она называла его имя. Вполне возможно, что она вообразила себе романтическую преданность этому мужчине. В таком случае, — добавил он со значением, — было бы разумно как-то использовать это.

Устар опустил руку на кинжал.

— Правильно, — подтвердил его движение Эмиль, — и поскорее.