Сила урагана

— Хуран! — крикнула она. — Да?

— Ложись! Я, кажется, нашла цель, от которой у нас все проблемы.

«Теперь посмотрим… Расстояние не больше 270 метров, подтянуть потуже, хороший упор для приклада, палец на курок… Черт, не заметила, что и там осколок… Уходи, боль, потом можешь вернуться… Целимся на блеск… Допустим, это какая-то подзорная труба длиной, скажем, в полметра… Сдвигаем цель назад, там должна быть голова, хоть я ее и не вижу… Палец на курке, нажимаем, нажимаем…»

Бластер щелкнул. Дарод снова навела его на цель, переключила на автоматическое действие и выпустила в комнату шесть очередей. Отблеск исчез.

— Путь свободен! — сумела она прокричать. Потом она упала на ствол бластера и слушала крики атакующих PP.

«Я тут полежу, попускаю кровь немножко, а потом встану и пойду сражаться», — пришла откуда-то мысль. А потом, после приступа боли: «Черта с два!»

Она услышала стон, глянула в сторону и увидела, что Моника Лир пошевелилась.

Впереди взорвались очередями бластеры, и РР бросились в здание.

Загудел двигатель, и Монтагна увидела, как приземлился «грирсон». Люки открылись и выбежали люди, судя по снаряжению, медики. Ни летательный аппарат, ни люди не имели на себе опознавательных знаков, поскольку это только давало лариксанам идеальную цель.

Женщина-медик подобралась к Дарод.

— Паршиво выглядите, — жизнерадостно сказала она.

— Спасибо большое. Разве так себя ведут у постели больного?

— Ну, вот когда будет постель… — сказала медик, открывая свою сумку.

— Я могу подождать. Все раны поверхностные, и я вколола себе полдозы обезболивающего, — сказала Монтагна. — Вы сперва о мамаше моей позаботьтесь. Она вон там лежит. Сначала возраст, потом красота и все такое.

— А иди ты… — выговорила Моника Лир, и Дарод Монтагна поняла, что все будет в порядке.

Ангара мрачно посмотрел на экран. Корпус едва прошел пригороды Агура, а раненые и убитые уже составляли двадцать пять процентов.

— Мне это не нравится. Совсем не нравится, — пробормотал он.

— Прошу прощения, сэр? — вежливо переспросил Эрик Пенвит.

— Соедините меня с коудом Хедли.

— Сэр, — Пенвит кивнул одному из вездесущих операторов. Тот проговорил что-то в микрофон, подождал секунду, потом передал наушники и микрофон Ангаре.

— Сэр, это Хэнкок Шесть Актуальный.

Ангара взял микрофон:

— Джон, мне нужны твои резервы. А потом пусть Вторая бригада отступает как можно осторожнее. С твоими целями придется разобраться позже. Ты нам нужен, чтобы закончить дела здесь.

Глава 28

— Это тот, кто называл себя Эб Йонс?

Ньянгу включил микрофон:

— Да, это я.

— Проверка. — Ньянгу почувствовал усмешку в ледяном тоне Селидона. — Что я обычно предпочитаю на обед?

— Едва прожаренное мясо и сырые овощи, — ответил Ньянгу.

— А что я пью?

— Холодную воду.

— Возможно, вы тот, за кого себя выдаете. Как ваше настоящее имя?

— Нет-нет, — сказал Ньянгу, — не по коммуникатору. А для вас, вообще-то, скорее всего никогда.

Донесся холодный смешок:

— Вы определенно тот самый двойной агент, который нас провел. Тогда я буду использовать имя, под которым вас знал. Будем кратки, Йонс. По-моему, Протектор Редрут сошел с ума. Он хочет уничтожить всех нас вместе с собой. Я наемник, и в его самоубийстве участвовать не хочу.

— Так что, вы хотите сдаться?

— Да, — сказал Селидон. — Я достаточно высокого мнения о себе, чтобы верить, что без меня ваша задача будет куда легче.

Ньянгу молча согласился. Селидон был лучшим тактиком на Лариксе и Куре, хотя в стратегии он разбирался не так хорошо, как сам считал.

— Предположим, я с этим согласен, — сказал Ньянгу.

— Если я перейду на вашу сторону и буду полностью сотрудничать с вами и вашим руководством, включая данные о размещении всех наших оставшихся подразделений, а также возможности доступа в штаб-квартиру Протектора, то мне нужны гарантии, что после войны у меня не будет проблем.

— Вы имеете в виду что-то вроде суда за военные преступления?

— Именно. Кроме того, по прошествии некоторого времени я рассчитываю получить вознаграждение за свои услуги. Возможно, кое-что из собственности и ценностей, которые я скопил на Лариксе и Куре. Будет даже лучше — это не так бросится в глаза. Я не хочу голодать в темнице.

Ньянгу посмотрел на Ангару. Дант пожевал губу, потом неохотно кивнул.

— Согласны, — сказал Ньянгу, стараясь не показать в голосе своего отвращения.

— Отлично. Детали можно уточнить, когда я окажусь в безопасности. В конце концов, все мы хоть иногда да воевали на одной стороне, — сказал Селидон. — Когда-нибудь вам даже могут пригодиться мои услуги. Но это в будущем. Слушайте внимательно. Я собираюсь пересечь линию фронта в координатах пять-шесть-восемь-восемь косая черта девять-восемь-один-один в шестнадцать тридцать сегодня. Я буду в «айше» без сопровождения, и как только пересеку позиции лариксан, начну мигать посадочными огнями желтый-голубой-желтый через равные промежутки времени.

— Подождите, — сказал Ньянгу и повернулся к командующему.

— Мы встретим его двумя «велвами» и двумя «аксаями», — сказал Ангара. — Все они будут повторять его сигнал. Все наши корабли будут вооружены и готовы к стрельбе, так что, если с его стороны будут какие-то трюки, ответ последует мгновенно. Черт возьми, кое-какие вещи в своей работе я просто ненавижу.

Ньянгу повторил инструкции Ангары и добавил:

— В вас не будут стрелять. Я буду в ведущем корабле и встречу вас, когда приземлимся.

— Отлично, — сказал Селидон. — Предвижу весьма продуктивное сотрудничество. Отбой.

Коммуникатор умолк.

— А вы никак не можете отказаться от своего слова, когда перемирие закончится? — просительно сказал Ньянгу. — Мало ли какие несчастные случаи могут произойти. Плюс этот сукин сын думает, что владеет боевыми приемами лучше, чем я. И я бы не прочь проверить это в каком-нибудь тихом зальчике за запертыми дверьми. Сэр?

— Искушение велико, Иоситаро, — серьезно сказал Ангара. — Очень велико. Но нет, мы сделаем все, как обещали. Возьмите только в подкрепление эскадрилью истребителей. Я слышал, что после первого раза менять стороны становится все легче.

Селидон покинул свой командный бункер через личный туннель, который выходил в потайной гараж, и поспешил к личной «айше».

Кровь у него бурлила, и он чувствовал себя как никогда бодро. Он никогда не дожидался финала катастроф и не собирался менять свои привычки сейчас. Он никогда не был на стороне проигравших в войне. Во всяком случае, долго не был.

Его пилот Г'лангер, который верно и без вопросов служил ему пять лет, ждал в кабине.

— Сэр! — он отдал честь, и Селидон ответил ему тем же.

— У нас с вами особое задание, — объяснил Селидон. — Протектор приказал мне пересечь линию фронта и начать переговоры. Захватчики хотят перемирия, и я должен договориться о самых выгодных условиях. Чтобы не возникло проблем с моралью, об этом задании знаем только вы, я, ну и Протектор, конечно.

У Г'лангера блеснули глаза, потом он улыбнулся:

— Большая честь для вас, сэр.

— Я надеюсь, — ответил Селидон елейным тоном. — Скоро эти ужасные времена закончатся, и мы сможем начать восстанавливаться.

— Да, сэр, — Г'лангер отошел в сторону, давая Селидону занять его обычное место пониже купола.

— Сэр? — сказал он.

Селидон почувствовал, что тон пилота изменился, обернулся и увидел, что тот целится в него из пистолета.

— Гвардия Протектора, — сказал Г'лангер полным злорадства голосом.

Он четыре раза выстрелил Селидону в грудь, пока тот пытался достать пистолет.

— Плата за предательство, — сказал человек, которого Селидон знал как Г'лангера, и пошел к коммуникатору доложить своему начальству.

Ньянгу прождал в кружащем в небе «велве» еще час после указанного Селидоном времени, потом доложил Ангаре, и операция была отменена.