Апок, зазыватель бизонов

– Недаром ты сломал себе руку. Это дурной знак – предостережение. Ты никогда не будешь зазывателем бизонов!

– Смейтесь, если хотите, – ответил я, – но я знаю, что рано или поздно все вы будете есть мясо бизонов, которых я заманю в ловушку.

Ранним утром мы тронулись в путь. Воины, отдавшие нам своих лошадей, ехали по двое на одной лошади. Меня везли на травуа6 Сюйяки, и, когда мы въезжали в лагерь, боль была еще сильнее. Друзья Сюйяки помогли ей поставить вигвам, Питаки со своими подругами принесла хворосту и воды, разложила костер и сделала постели. Мои друзья заходили в вигвам, справлялись о моем здоровье, утешали меня. А я не знал, что у меня столько друзей-молодых и старых! Стоит быть больным хотя бы для того, чтобы об этом узнать.

Поздно вечером пришел самый близкий мой друг – Не Бегун. Он только что был на совещании в вигваме Одинокого Ходока, и Маленькая Выдра обещал заманить еще одно стадо в пропасть. Я рассказал Не Бегуну о том, что произошло после того, как мы с ним расстались у реки Береза: рассказал, как пытался я дважды заманить бизонов и обе попытки ни к чему не привели. Я не понимаю, в чем моя ошибка. Не Бегун нашел, что действовал я правильно; по его словам, мне остается узнать одно: какой призывный крик нужно издать, чтобы бизоны направились ко мне. Долго строили мы догадки, но так и не нашли ответа.

Перед уходом мой друг сказал мне:

– Знаешь, что мы сделаем? Как только твоя рука заживет и ты сможешь ходить, мы вдвоем пойдем к Маленькой Выдре и попросим его сказать нам, почему бизоны бегут к нему.

– Да, я пойду с тобой, хотя бы мне пришлось на четвереньках ползти до его вигвама, – ответил я.

Когда Не Бегун ушел, я долго не мог заснуть и размышлял о том, откроет ли нам Маленькая Выдра свою тайну.

На следующее утро военный отряд покинул лагерь. Воины шли на ассинибойнов, чтобы отнять лошадей, которых те угнали, и заставить врагов заплатить скальпами за набег. Мы с Не Бегуном от этого набега не пострадали. Военный отряд вступил в бой с ассинибойнами неподалеку от их лагеря. Трое наших воинов были убиты, остальные отомстили врагам за набег, захватили семь скальпов и вместо пятидесяти лошадей, отнятых у нас, увели сотню. Я упоминаю об этом сражении потому, что в бою пал Древний Барсук, начальник отряда и добрый мой друг. Он был убит, когда пытался спасти одного из раненых.

Вечером этого дня Не Бегун послал свою жену к Маленькой Выдре узнать, можно ли нам прийти к нему. Он ответил, что будет рад нас видеть, и мы тотчас же направились к его вигваму. Его жена приготовила для нас угощение, и я рассказал о неудачных своих попытках заманить стадо. Он слушал внимательно и часто покачивал головой, словно хотел сказать: «Плохо, плохо. Не так нужно было делать». Но ни разу он меня не перебил. Когда я закончил рассказ, Не Бегун обратился к нему с такими словами:

– Маленькая Выдра, Дарующий Изобилие, мы взываем к тебе о помощи! Расскажи моему юному другу, «почти сыну», как заманиваешь ты бизонов. Слушай, Дарующий Изобилие! Наш зазыватель умер; он ушел в страну Песчаных Холмов и никому не открыл своей тайны. В племени кайна ты – единственный зазыватель. У наших братьев, северных черноногих, нет ни одного зазывателя. На все три племени остался ты один. Не мы, охотники, а ты, Маленькая Выдра, снабжаешь вдов и сирот мясом. Подумай, вдруг случится с тобой какое-нибудь несчастье! Великое несчастье постигнет нас, если мы останемся без зазывателя. Я думаю, что в каждом племени должно быть не меньше двух или трех зазывателей. Да, два-три на каждое племя! И я прошу тебя открыть тайну моему «почти сыну». Вождь, мы принесем тебе богатые дары, если ты сделаешь это для нас!

Долго не отвечал нам старик. Он смотрел на языки пламени и вертел в руках трубку. Я готов был крикнуть ему: «Говори же! Говори! Дай нам какой-нибудь ответ!» Наконец он поднял голову и сказал:

– Есть доля истины в твоих словах. Нам нужен еще один зазыватель… Да, один-два зазывателя на каждое племя. Во дни моей молодости зазывателей было много. Почему? Должно быть, потому, что тогда люди больше думали о священных делах, чем о войнах и набегах. Они были ближе к богам. И те давали им могущество зазывать бизонов и делать много других удивительных вещей. Теперь о твоем «почти сыне». Я не смею говорить о том, что видел во сне, что открыли мне священные тени. Но вот что могу я сделать: у Апока есть глаза, есть уши. В следующий раз, когда я буду зазывать стадо, он пойдет со мной, увидит и услышит, что я делаю. Но пусть обещает мне хранить тайну.

– О, клянусь тебе! – воскликнул я.

– Мы щедро вознаградим тебя за эту услугу, – сказал Не Бегун.

Старик выбил золу из трубки, а мы, поблагодарив его, вышли из вигвама. Я был так счастлив, что перестал даже ощущать боль в руке.

Жадно прислушивался я к ежедневным докладам караульных, которые приносили вести о пасущихся стадах. Каждый день видели они стада на севере, западе и востоке, но ни один бизон не приближался к каменным грядам. Прошло много дней. Знахари достали священные трубки и молили богов направить стадо к ловушке. Не только они – все племя молилось и приносило жертвы. Думаю, что мы трое – Питаки, Сюйяки и я – молились больше, чем все остальные. Самые ценные наши вещи принесли мы в жертву богам.

Как-то утром караульные донесли, что с севера приближается стадо. К вечеру волнение охватило весь лагерь: в стаде был один крупный белый бизон. В ту ночь никто не спал. Белый бизон – священное животное, и его шкуру мы хотели принести в жертву Солнцу. И в нашем вигваме долго никто не сомкнул глаз. Мы пели священные песни, а сестра шептала мне:

– Брат! Завтра, завтра ты узнаешь, как зазывают бизонов!

После полуночи женщины заставили меня прилечь, говоря, что я должен выспаться и набраться сил. Я задремал, но проснулся задолго до рассвета. Сюйяки дала мне поесть. С нетерпением ждал я, когда прикажут нам идти к каменным грядам.

Глава V

Конечно, могло случиться так, что стадо займет одно из дальних пастбищ, откуда нельзя будет его заманить. Эта мысль всю ночь не давала мне покоя, а когда рассвело, я не мог усидеть на месте. Я накинул на спину шкуру шерстью вверх и попросил Питаки привязать ее к поясу, так как я все еще не владел левой рукой. Потом я вышел из вигвама, сел у входа и стал ждать. В лагере никто не спал, во всех вигвамах горел огонь в очаге, слышался гул голосов, словно жужжание пчел в улье. Мужчины, женщины и дети-все ждали, когда их позовут к ловушке.

Вдруг увидел я, как один из караульных спустился по крутой тропе и побежал к вигваму Маленькой Выдры. Вскоре он вышел в сопровождении старика, и вдвоем они направились к утесам. Я испугался, не забыл ли обо мне зазыватель, и хотел было броситься за ним, как вдруг увидел его старую жену, которая быстро шла к нашему вигваму. Подойдя ко мне, она сказала:

– Юноша, меня послал к тебе мой муж. Сегодня ты не пойдешь с ним, потому что в стаде находится священное животное, и мы должны завладеть его шкурой. Мой муж боится, как бы ты не испугал бизонов. Если ты пойдешь с ним, они могут свернуть в сторону, и белый бизон уйдет от нас.

Она повернулась и побежала к вигваму Одинокого Ходока, где вождь и старшины ждали вестей от зазывателя. Я ничего ей не ответил. Я был так огорчен и раздосадован, что не мог выговорить ни слова. Ко мне подбежали сестра и Сюйяки.

– Брат, мы все слышали! – воскликнула сестра. – О, как нам жаль тебя!

– Ничего! Не отчаивайся! – сказала мне Сюйяки. – В следующий раз Маленькая Выдра позволит тебе идти с ним. А сегодня ты пойдешь с нами, спрячешься за грудой камней и будешь следить за ним. Быть может, ты узнаешь что-нибудь новое.

Как раз в эту минуту раздался голос глашатая, призывавшего нас занимать места за каменными грядами. Я вскочил, и втроем мы побежали к утесам. «Сюйяки права, – подумал я. – Если я спрячусь за последней грудой камней и буду следить за Маленькой Выдрой, быть может, мне посчастливится узнать его тайну».

6

Травуа – примитивная индейская повозка. К лошади крепились два волочащихся по земле шеста. Люди или груз размещались на натянутой между ними шкуре.