Страница 2 из 98
На счастье, «Хилтон» я отыскала довольно быстро. В фойе было прохладно. А самое лучшее — там было автоматизированное бюро путешествий. Найдя свободную кабинку, я вошла и уселась перед терминалом. Следом за мной в кабинку впорхнула служащая гостиницы — молоденькая негритяночка.
— Чем могу быть полезна, мисс? — спросила она.
Я ответила, что, пожалуй, справлюсь сама — терминал как терминал, стандартный «Кенсингтон-400».
Но она настаивала:
— Я буду так рада вам помочь! Я совершенно свободна…
На вид ей было лет шестнадцать — мордашка милая и голос приятный. Похоже было, она и вправду хотела мне помочь. Но посудите сами — нуждалась ли я в посторонней помощи, когда собиралась воспользоваться кучей чужих кредитных карточек? Пришлось отделаться от нее: я всучила ей небольшую, взятку и повторила, что отлично справлюсь сама, но, если мне понадобится помощь, я ее непременно позову.
Она слабо запротестовала — дескать, деньги ей ни к чему, но обратно их не вернула и ретировалась.
Я принялась за дело. «Альфред Белсен» отправился скоростной подземкой в Каир, а оттуда на полубаллистическом корабле — в Гонконг, где забронировал себе номер в отеле «Полуостров» по карточке «Дайнерз клаб».
У «Альберта Бомона» был отпуск. Он покинул Найроби на борту суперлайнера фирмы «Сафари». Карточка «Америкой экспресс» помогла ему без проблем поселиться на две недели в шикарной гостинице «Шангри-JTa» на побережье Гвинейского залива.
Гонконгский банк щедро оплатил дорогу «Артура Бук-мана» в Буэнос-Айрес.
«Арчибальд Буханан» стосковался по родине — он отправился в Эдинбург, оплатив свою дорогу по карточке «Мастер Чардж». Ему предстоял путь подземкой, с пересадкой в Каире, остановкой в Копенгагене, а оттуда — до самого дома. По моим подсчетам, он должен был там оказаться уже через пару часов.
Всем счастливого пути, господа!
Довольная собой, я вышла из кабинки и спросила ту самую девушку, что так рвалась мне помочь, не ведет ли подземный переход из фойе к ресторану «Толстяк». Она объяснила мне, где нужно повернуть, чтобы выйти к ресторану. Поблагодарив, я спустилась в переход, но повернула вовсе не к ресторану, а прошла дальше и очень скоро уже неслась в капсуле подземки по направлению к Бомбасе. Расплатилась за билет я, естественно, наличными.
Бомбаса всего в пятистах километрах от Кении — полчаса пути, но даже кошмарное пекло Найроби по сравнению со здешним климатом — прямо-таки райская погодка. Причин задерживаться там, как вы понимаете, у меня не было, поэтому через двадцать семь часов я уже была в провинции Иллинойс Чикагской Империи. Вы можете возразить — не долговато ли? — всего-то тринадцать тысяч километров по прямой. Но в том-то и дело, что двигалась я вовсе не по прямой, но зато ни разу не натолкнулась ни на таможенные, ни на иммиграционные барьеры. Не пользовалась я и кредитными карточками — ни собственной, ни взятыми напрокат. Ну а кроме того, мне удалось целых семь часов соснуть в свободном штате Аляска — ведь за два дня я глаз не сомкнула.
Как мне все это удалось? Секрет фирмы. Может, мне больше и не понадобится эта дорога, но кто знает — вдруг пригодится кому-то из сотрудников? Вот разве что в самых общих чертах… В общем, слушайте — этому меня научил Босс: все правительства на свете только к тому и стремятся, чтобы понаставить где только можно побольше компьютеров, таможенных барьеров, напустить уйму телеглазов и всяческих других хитроумных электронных штуковин. Поэтому святой долг каждого свободного человека — противиться этому безобразию насколько возможно: избегать подземок, обходить барьеры, дезинформировать компьютеры. Да-да, компьютеры тупы как пробки, перехитрить их довольно просто: достаточно, например, при наличии свободных денег заплатить больше положенного. Одно это заставит компьютер крепко «призадуматься». Ну а еще можно поиграть под дурачка и нажимать клавиши как попало. И так далее.
Но главный принцип путешествия через пол планеты, не оставляя следов, такой: платите наличными! Никакого кредита, никакой информации о себе, которая могла бы задержаться в памяти компьютера. Ну и, конечно, взятки, взятки, где только выйдет. Ведь чего там греха таить — взятки давно воспринимаются как должное теми, кто их получает. Понимаете, дело в том, что, как бы чиновникам ни переплачивали, они все равно будут уверены, что им недоплатили. Это все их воровская психология — честный человек разве стал бы кормиться из общественной кормушки? Имейте это в виду, но будьте предельно осторожны — вежливость, вежливость и еще раз вежливость: чиновник, он, может, сам себя не уважает, но нуждается в постоянном проявлении уважения к своей персоне с вашей стороны.
Ну а поскольку я всегда живо откликаюсь на эту их насущную потребность — и на этот раз мое путешествие прошло без сучка и задоринки. (Если не считать, что «Хилтон» в Найроби взорвался и сгорел дотла буквально через несколько часов после того, как я отправилась подземкой в Бомбасу. Но манией величия я не страдаю, поэтому мне и в голову не пришло связывать эту катастрофу с моим кратким визитом в гостиницу.)
Правда, услышав сообщение о взрыве, я тут же избавилась от чужих кредитных карточек и паспорта, но это я и так собиралась сделать. Если бы оппозиция хотела таким образом разделаться со мной — возможно, но маловероятно, — неужели они стали бы уничтожать прекрасное здание стоимостью в несколько миллионов и убивать сотни тысяч ни в чем не повинных людей? Это же все равно что пытаться муху топором убить! Нет, непрофессионально.
Как бы то ни было, наконец я оказалась в Империи, и очередное задание было выполнено при минимуме издержек. Я вышла из капсулы скоростного экспресса на станции «Линкольн Медоуз», прикидывая в уме, достаточно ли я набрала очков в плюсе, чтобы Босс расщедрился и дал мне пару недель отпуска, дабы я могла слетать в Новую Зеландию и навестить свое многочисленное семейство. Я вышла замуж в «С»-семью. Но об этом потом. Семья моя живет в Крайстчерче. Уже несколько месяцев я не была дома — пора бы повидаться.
Ну а пока я всей грудью с наслаждением вдыхала чистый, прохладный воздух Иллинойса — не Южный остров, конечно, но после него уж точно второе по красоте место на свете. Говорят, когда-то изумрудные луга были усеяны сотнями громыхающих и гремящих фабрик — трудно поверить! Ведь сегодня единственным зданием на всю округу было лошадиное стойло фирмы «Авис» — через дорогу от станции.
Неподалеку от стойла стояло два запряженных лошадьми дилижанса и несколько обычных фермерских фургончиков-багги. Я уже собралась было купить билет на дилижанс, когда заметила, что к стойлу подкатила знакомая повозка — пара великолепных гнедых была запряжена в изящное ландо от «Локхида».
— Дядюшка Джим? Сюда, я здесь!
Кучер кончиком кнута сдвинул со лба «стетсон», остановил лошадей, и повозка встала прямо рядом с лестницей, Джим слез с облучка, снял шляпу и низко поклонился:
— Какая радость, что вы вернулись, мисс Фрайди[3]!
Я весело хлопнула его по плечу. Он стоически перенес удар — рука у меня тяжелая. Надо сказать, у дядюшки Джима были четкие и непоколебимые понятия о субординации. Поговаривали, что якобы в свое время он был под судом за пропаганду католичества, а кое-кто прямо-таки с пеной у рта утверждал, что он был взят под стражу безоружным в тот самый момент, когда служил мессу. А другие — так те просто какую-то чепуху несли: будто бы он состоял в какой-то шайке, пойманной на воровстве, а он вроде бы взял всю вину на себя, чтобы выгородить остальных. Что до меня, то насчет первой сплетни я сильно сомневаюсь — думаю, будь он священником, у него обязательно были бы какие-то особенные манеры. Но я могу и ошибиться — ведь я ни разу в жизни в глаза не видела ни одного настоящего священника.
Когда он подсаживал меня в повозку, изо всех сил стараясь дать мне почувствовать себя «госпожой», я спросила:
— Джим, а как ты тут оказался?
3
Фрайди — от «Friday» (англ.) — пятница, день недели, названный в честь Фреи — скандинавской богини красоты, любви и плодородия.