Суперс

Гламурки — дамы без сантиментов, привыкшие, что мир постоянно к ним оборачивается не самой эстетичной стороной, — и те уважали нашего Суперса. А когда видели заветные пачки в волосатых лапищах, так и обожали. Даже живой блеск в глазках появлялся, что само по себе чудо. Попробуй, посверкай глазами, когда вместо них стеклянные осколки витрин вставлены.

Я с Суперсом дружил, но рядом с ним долго находиться не любил — чувствовал себя поленом папы Карло. Слишком умен он был, чересчур добр. Да и одну вещь стал за собой замечать. Вещь эта — одно нехорошее чувство, визитка посредственности. В ЛИРе гениев хватает, так что знаю, можно быть гениальным ученым и одновременно — вполне заурядным человеком. Мы ведь со стороны видим, как наши Невтоны то перед директором заискивают, то с коллегами глупо хитрят. Так что даже гении не смогли меня спровоцировать на это нехорошее чувство, да тут появился Суперс.

Расскажу, как наш сверхчеловек решал мировые проблемы, раскрывал вечные тайны. Это интересно! Но о тайнах мироздания все-таки — чуть позже. В начале Суперс работал на политиков и финансистов, которые не могли на него нарадоваться, ведь они наконец-то смогли уйти от давних примитивных схем. Раньше как было? Выкопают яму. Объявят о строительстве метро. Под это дело распродадут землю и квартиры. Закопают яму. В итоге: кто-то кучу денег огреб, а политикам надо с обиженными разбираться. При новых схемах удавалось зарабатывать без политических издержек.

От благодарных губернаторов и олигархов и нам перепадало. Одна известная компания ЛИРе такой банкет закатила, что даже гламурки удивлялись. В общем, как сострил мой шеф, Лукулл обедает у ЛУКОЙЛа.

Имел место и научный «левак», не без этого. Двоюродный брат Теоретика, приехавший погостить из Питера, попросил Суперса решить одну сложнейшую математическую задачу, что-то вроде «теоремы Ферма», но в топологии. На вид не задачка, а ерунда, но в математике самые сложные задачи как раз в формулировке самые простые. Прошло время, и мы узнали, что за решение этой топологической задачи брат Айзека получил премию в миллион долларов, но от денег отказался. Никто ничего не понял, и только в ЛИРе не удивились. Интеллигентные люди живут в северной столице, а интеллигент может прикарманить славу, но не доллары.

Учителю Ивана Ивановича, академику и знаменитому физику, повезло меньше. Зря он попросил моего шефа по знакомству отвести его к Суперсу.

Академик всю жизнь, подобно Эйнштейну, пытался построить единую теорию поля, но уперся в квантовую теорию гравитации — ну никак она не выстраивалась. С этой проблемой он и заявился к нашему сверхразуму, истину старичку захотелось узнать. Суперс ему и выдал истину. Единую теорию поля Суперс назвал отрыжкой философского камня, средневековым способом мышления, а над квантовой теорией гравитации просто посмеялся. Мол, кванты — это категория реальности, а пространство-время, описывающее гравитацию, — это категория мышления, поэтому квантовая теория гравитации есть чистейший оксюморон, сочетание не сочетаемого, бессмыслица. С таким же «успехом» можно говорить об «энергии времени» или «массе пространства».

Через месяц Иван Иванович похоронил учителя. Наука — штука жестокая.

Страдали от Суперса и гуманитарии. Запомнился розовощекий батюшка, явившийся с запиской от Куратора. К нашему удивлению, некоторые гламурки встретили батюшку как родного, а работал он агентом сношений то ли РПЦ с ФСБ, то ли ФСБ с РПЦ — в религии я не силен.

Взалкал батюшка ни много, ни мало как научного доказательства существования Бога. И что вы думаете? Суперс доказал: есть Бог! Но когда батюшка оное «научно-окаянное» доказательство прочитал, то почему-то возопил благим матом. Удаляясь чуть ли не бегом, он проклял и «сей научный вертеп», и «сие исчадие Дарвина».

Но больше всего не повезло философам, грустными уходили они от Суперса. Увы, большинство загадок мироздания и вечных тайн на самом деле являлись некорректно сформулированными вопросами, бессмыслицей. Наш язык, его понятийная база оказались не способными выразить тайны бытия.

Наконец дело дошло до проблемы, ради которой и создавалась ЛИРа.

Я уже думал, что никогда не узнаю, в чем заключается сокровенная тайна нашей Родины, как звучит главный вопрос России, но после одной особенно удачной финансовой придумки Суперса, к институту подкатили иномарки, и вошедший Куратор неожиданно направился прямо ко мне. За чашкой чая я все и узнал.

— Деньги есть, пора подумать о России, — объявил генерал, — о ее будущем. Знаете, кто такой разведчик, Петя? Разведчик, Петя, — это футуролог в погонах. Мы должны четко видеть перспективу страны, а она — в демократии. Да вот беда, не желает расти сей нежный фрукт на наших северных нивах. Всякую дрянь импортируем, а демократия почему-то импорту не поддается. Суперс и должен понять умом Россию, подсказать, каким способом в ней утвердить демократические ценности. Каким образом можно построить демократию в России? Вот наш главный российский вопрос, ответив на который, мы окончательно войдем в семью цивилизованных государств. Именно поэтому настоящий патриот России должен душой болеть за дело демократии. И разведчики не могут оставаться в стороне. Ибо кто такой разведчик, Петя? Разведчик, Петя, — это патриот в погонах.

После этого разговора, я с большим уважением стал смотреть на Куратора и с меньшим на некоторые новостные телесюжеты.

Вот вертолеты ФСБ штурмуют Южный полюс, чтобы с макушки Земли участники экспедиции отрапортовали верховному главнокомандующему. Распугивая белых мишек и проламывая молибденовым хребтом вековые льды, атомные подлодки всплывают на полюсе Северном. Международные форумы. Прочие подобные телесюжеты. И везде на первом плане шустрят политики, стараются понравиться и поднять свой рейтинг кандидаты в преемники, и никто из журналистов не замечает на втором плане человека в черном костюме, каменное лицо Куратора. Генерал не суетится, не трещит в микрофон. На сценах кукольных театров Карабасы Барабасы интервью не дают.

В те дни мне политический сон приснился. Завершился последний президентский срок руководителя России. Бывший президент, сдав дела преемнику, едет на Лубянку, входит в кабинет и, вытянувшись по стойке «смирно», докладывает:

— Товарищ генерал, ваше задание выполнено.

Надо ли говорить, кто в моем сне сидел за столом генеральского кабинета.

Окончательно проснулся я лишь во время последнего чаепития с Куратором. Тогда-то до меня и дошло, что вовсе не ради общения с таким удивительным, симпатичным и уникальным человеком, как я, генерал тратил свое драгоценное время.

— Петя, нам требуется ваша помощь, — сказал Куратор, — не бойтесь, вас никто не собирается вербовать, предлагать подписывать бумаги. Дело вот в чем. Суперс — гений, но не дурак. Если главный вопрос России зададим мы, он может сработать на самосохранение и ответить неискренне. А нам правда нужна, момент истины. Поэтому главный вопрос ему должен задать человек нейтральный, со стороны — вы, Петя. Что молчите? Петя, ведь вы не откажетесь помочь делу российской демократии?

Я задумался, взвешивал, как говорится.

На одной чашке весов — нежелание сотрудничать с Лубянкой. Не для меня это. Да и вероятный мат в два хода для ЛИРы и Суперса просчитывался без труда. Получив ответ на главный вопрос России, Лубянка запросто могла закрыть проект.

На другой чашке весов — сами понимаете что.

Но я плевать хотел на эту чашку. Не напугать меня ни чертом, ни Богом, ни ФСБ, ни даже директором института. Так устроен, если меня начинают прессовать, во мне какая-то особая дурь просыпается. Испорчу отношения с кем угодно. Как говорится, уж если я чего решил, то я это обязательно выпью. Ничего, найдут другого человека со стороны. Не моя эта роль.

Долго я так думал, взвешивал, а потом взял листок с вопросом и мимо ширмы, за которой приготовились автоматчики, отправился к клетке. Почему? Тогда я причины не понимал, кольнуло что-то в груди, вот и пошел. Это сейчас я точно знаю, почему изменил себе, и что другую чашку перевесила крепко засевшая в моей душе крохотная заноза. Но кто мог тогда догадаться, что все закончится в одно мгновение?