Эксперимент

-Я уже распорядился, мисс Фрайди будет помогать Том.

Я не принимала участия в разговоре, мне было абсолютно все равно, кто мне будет помогать. И только подойдя к складу реагентов, я поняла, что имел в виду полковник. Тому было за семьдесят.

Еще одно событие неприятно поразило меня. Когда мы выходили из столовой, к полковнику подбежала молодая красивая женщина, по-хозяйски обняла его и поцеловала в губы, промурлыкав: "Прости дорогой, проспала".

Он приобнял ее одной рукой, пробурчав что-то похожее на: "Не при всех, Анна. Я не люблю, когда ты..." Дальше, увы, я ничего не услышала, потому что рванула к ангару так быстро, как только смогла. Оказывается, полковник то у нас не одинок... Тот еще... Кабель.

"Мужчины..." - Мысленно фыркнула я и выбросила произошедшее из головы. У меня в институте была связь с женатым мужчиной. Я была студенткой на четвертом курсе, а он преподавателем биологии. Вот почему я так хорошо знаю этот предмет - на лекции я ходила с большим воодушевлением. Почти год он морочил мне голову, и естественно, ничем этот роман не закончился. Обещанный развод не состоялся. А может, дело было во мне? Не помню, чтобы я хоть раз в жизни пылко влюблялась. На первом месте всегда была наука, учеба, потом работа. Все мои романы были скоротечны и несерьезны и, расставаясь, я переставала думать о партнере почти сразу же, как только он выходил за дверь. Как меня не называли в больнице (естественно за глаза), и лесбиянкой, и фригидной, и ледяной глыбой, но меня это мало волновало... У меня была цель. А чувства... Они могут и подождать.

****

На несколько недель я полностью погрузилась в работу. Наконец, я добралась до любимых реактивов и колбочек (их сделал по моему заказу местный стеклодув). Реагентов было не много. Точнее, они были в больших количествах, но в малом разнообразии. Я целыми днями думала, как из трех бочек серной, уксусной и азотной кислот, мешка серы и пары килограмм белого фосфора получить нужные соединения. Не хватало многих компонентов, а главное - не было аппаратуры для очистки примесей. Перегонный куб, который я самостоятельно собрала, не давал стопроцентного этилена, а без него я не могла получить пропилен и глицерин.

Первым препаратом, который я синтезировала, стала салициловая кислота - самое простое и достаточно распространенное соединение. "Еще немного труда, и получится ацетилсалициловая. А это уже великолепное лекарство!" - прыгала я от счастья.

Я забывала поесть, а иногда и поспать. Только когда верный Пол начинал скрестись в дверь лаборатории, я смотрела на часы. А ведь еще нужно было принимать и пациентов, а не только заниматься наукой. Пока я лечила настойками и отварами трав. Детей на базе не было. Самому младшему жителю недавно исполнилось восемнадцать, а самым старшим был мой помощник Том. Я втайне поражалась его здоровью. Выжить после вспышек и ничем не заболеть, когда организму уже семьдесят лет - это чудо. Том серьезно отвечал: "Девочка, поработаешь в поле с мое..." Он пришел на базу со своим сыном и невесткой, жена погибла сразу же после первой вспышки, как и обе внучки, трех и пяти лет...

Постепенно я влилась в общий распорядок жизни. Повесила расписание приемов больных, остальное время отдавала своей лаборатории и синтезу препаратов. Конечно, я понимала, что в промышленных масштабах я не смогу создавать лекарства и скорее всего, в основном придется лечить фитотерапией, но не унывала. Плюс мне всегда нравилось экспериментировать.

С жителями у меня установились в своем большинстве дружеские отношения. Самыми частыми гостями были, конечно, обитатели базы с сердечно-сосудистыми заболеваниями. Нитроглицерин и активаторы плазминогена я хранила для серьезных вещей, таких как инфаркт миокарда или ишемический инсульт. Поддерживающей терапией назначала аспирин и отвары боярышника, мяты и валерьяны.

Пол был прекрасным сторожем. Он сидел возле входной двери в медицинский центр и фильтровал пациентов. После того, как ко мне пару раз заявились не совсем трезвые мужчины с надуманными "расстройствами" и "что- то колит в сердце", я приказала Полу не пускать пьяных. И хоть мой пес был самым добродушным и воспитанным на свете, мужчины этого не знали. Стоило только Полу зарычать, оскалив зубы - бросались наутек.

На свидания времени не оставалось. Пару раз Джон приглашал меня посмотреть фильм или пойти на танцы. Я ссылалась на загруженность и откладывала свидания на потом. Юноша обижался, но все-равно просиживал в моей лаборатории свободные вечера, тихонько разговаривая с Томом или прикармливая Пола. Приносил мне ужин, когда я забывала прийти в столовую, переставлял мебель и выгуливал овчарку.

А однажды с длительной вылазки в соседний городок за припасами Джон привез электрокардиограф. Я была так рада, что сразу же вызвала к себе к восьми утра (когда давали электричество) особо тревожащих меня пациентов и теперь у меня есть все кардиограммы.

****

С полковником Каледом установились прохладные настороженные отношения. Мы кивали друг другу, когда (редко) сталкивались в коридоре административного корпуса или в столовой. Обходили друг друга по широкой дуге, не желая прикасаться даже дыханием. Но как бы я не пыталась делать холодный и неприступный вид, я всегда интуитивно знала, где он находится и что делает.

Я рано утром выгуливаю Пола - полковник уже стоит на плацу, отдает приказания военным и раздает поручения. Выхожу в поле собирать травы - он стоит на вышке, рассматривая окрестности в бинокль. В столовой, едва я, отвлёкшись, поднимала голову, сразу же натыкалась на его взгляд с противоположного конца стола. Он так же, как и я, сразу его уводил в сторону, делая вид "случайного". И даже запершись в своей спальне, вечером, после трудного дня, я чувствовала волнующий запах техасской пыли и бензина, постоянно сопровождающий полковника.

Если он и посещал мою лабораторию, то дальше двери не заходил. Цедил сквозь зубы: "Не нужно ли чего?", и "Как идет лечение больных?" Выслушивал такой же дипломатичный ответ от меня и убирался прочь.

Я всегда была достаточно дружелюбной и искренней девушкой. У меня было много друзей, единомышленников, я легко входила в контакт и заводила знакомства. Но с полковником вышел изрядный облом. Я чувствовала слабину в себе и боялась не совладать с эмоциями, которые приходили в хаос, стоило мне увидеть его или услышать громкий командирский голос. Да и он сам не стремился идти на контакт. Действительно, зачем? У него же есть уже женщина, и довольно красивая...

На трезвую голову поразмыслив, я решила - не его вина, что мои гены взбунтовались и выбрали этого мужчину. Он жил себе прекрасно до меня, и будет жить дальше. Увы, я не являюсь единственной женщиной на свете. Буду вести себя с ним, как и со всеми - дружелюбно и отстраненно.

****

Я проснулась посреди ночи от громкого стука в дверь. Пол тут же разразился хриплым отрывистым лаем. Сначала я дико испугалась. В мозгу еще теснились смутные образы лабиринтов вентиляционных шахт, по которым я бесконечно ползала, скрываясь от бандитов, сердце перепугано колотилось. Я быстро осмотрелась - на улице темно, ни вспышек, ни выстрелов, база спит, только кто- то колотит в дверь. Накинула халат и пошла открывать.

С занесенным для повторного удара кулаком, на пороге стоял полковник Питер Калед. Напряженное лицо, сдвинутые брови.

-Что-то случилось? - Сразу же всполошилась я. Внешний вид полковника не располагал к шуткам.

-Быстро собирайтесь, через пять минут жду в медцентре.

Мужчина развернулся и скрылся в темноте коридора.

Я даже не стала расспрашивать дальше, понимая, что просто так Питер меня не позовет. Кое-как умылась, заплела косу, футболка, шорты - и я готова. Пол увязался за мной. Когда я влетела в небольшую комнату, служащую нам лечебницей, там уже толпилась куча народу. Этот металлический запах я не с чем не спутаю... Пахнет свежей кровью. Я быстро осмотрелась. Полковник, Зак и человек пять солдат. Возле стены, согнувшись пополам и слабо постанывая, лежал Джон, с белым искаженным болью лицом. Его одежда, руки, ноги и даже волосы были в крови.