Страница 5 из 16
Из этих трех примеров можно вывести один математический закон. Кривая, выражающая рост состояния Ротшильда, и кривая, которая выводится из числа зерен пшеницы на шахматной доске, а также кривая, показывающая рост пфеннига по схеме сложного процента, являются простыми математическими кривыми. Все они имеют одинаковый характер. После изначально скромного и медленного роста кривая становится все круче и круче, очень скоро практически тангенциально приближаясь к бесконечности.
Совершенно по-другому ведет себя кривая промышленного капитала: также в большинстве случаев вырастая из малого начала, вскоре наблюдается сильный рост кривой до того момента, пока не наступит определенное насыщение капитала. Затем кривые становятся более плоскими, а в некоторых отраслях даже идут на снижение, если новые изобретения приводят к обесцениванию существующих фабричных установок, машин и т. д. Хочу привести всего один пример: развитие заводов Круппа. В 1826 г. умер, практически без состояния, старый Крупп. В 1855 году Альфред Крупп получил свой первый заказ на 36 пушек от египетского правительства. В 1873 году у Круппа работали уже 12000 рабочих. В 1903 году фрау Берта Крупп продала все заводы и установки за 160 миллионов АО «Альфред Крупп». Сегодня акционерный капитал АО составляет 150 миллионов золотых марок. Что значит для нас сегодня имя Круппа? Пик нашего промышленного развития. Первый промышленник по пушкам в мире. Пример осознанного, интенсивного руководства работой. Для сотен тысяч наших соотечественников имя Круппа означало хлеб и работу. Для нашего народа — защиту и оружие. И все-таки он Карлик по сравнению с миллиардами Ротшильда. Что значит процентный рост состояния Круппа за одно столетие по отношению к росту состояния Ротшильда, сложившегося из процента и сложного процента за счет бесконечного прироста стоимости без приложения всяких усилий? Ничто не показывает нам так ясно глубокое в своей сути различие между ссудным и промышленным капиталом. Ничто не может нам более наглядно прояснить различие между опустошительным воздействием ссудного процента и производственной прибылью (дивидендом), полученных из рискованных производственных капиталов, вложенных в огромные промышленные предприятия.
Названия кривых слева направо:
Промышленный капитал.
Ротшильд.
Возможный дальнейший рост пфеннига (удвоение через каждые 15 лет).
Обе жирные кривые (2, 3) — это кривые ссудного процента, к тому же верхняя (2) — это кривая состояния Ротшильда, и устремленная вверх линия показывает в целом характерное развитие тех кривых, у которых ордината удваивается при постоянной абсциссе. Пунктирная линия (1) показывает развитие нашей промышленности в целом за последние 40–50 лет. Тонкие пунктирные линии показывают развитие ряда произвольно выбранных крупных промышленных предприятий, из которых выведен общий характер пунктирной кривой промышленного капитала.
Необходимо особо подчеркнуть, что кривые показаны не в масштабном выражении, что видно по кривым ссудного капитала, которые уменьшены. Так, например, кривая состояния Ротшильда по отношению к кривой Круппа должна быть где-то в 80 раз больше. Целью диаграммы было лишь показать различие самих характеров обоих видов капиталов. Кривая ссудного капитала показывает вначале очень медленное развитие; затем оно идет всё быстрее, пока не становится совсем стремительным и сметающим все вокруг, и затем уже выходит далеко за пределы человеческого понимания, устремляясь в бесконечность.
Кривая же промышленного капитала, наоборот, остается позади! Конечно, развитие может иметь существенные отклонения в мелочах, но общий характер промышленного развития будет всегда таков, что после сильного начального развития следует определенный период зрелости, насыщенности, после чего рано или поздно наступает спад.
Не стоит и сомневаться, что осознание математических законов, которым следуют ссудный и промышленный капитал, смогло бы указать нам путь, что нужно сделать, чтобы перестроить наши расшатанные финансы. Мы осознаем, что капиталистический экономический порядок, капитал сам по себе не является изгоем человечества. Врагом всего работающего человечества является ненасытная потребность в процентах крупного ссудного капитала.
Капитал должен быть — труд должен быть. Труд зарабатывает мало — капитал сам по себе не должен зарабатывать ничего.
Капитал без труда должен быть стерильным! Поэтому важнейшим требованием, основной революционной задачей, самым разумным смыслом мировой революции должно быть сломление кабалы денежных процентов.
У восьми миллиардеров доход такой же, как у 38 миллионов немцев
Состояние Ротшильда сегодня оценивается в 40 миллиардов. Миллиардеры высшей американской пробы: господа Ян, Леб, Шифф, Шпеер, Морган, Фандербилдт, Астор — стоят вместе около 60–70 миллиардов; при ставке процента, равной всего 5, это означает годовой доход этих 8 семей в 5–6 миллиардов, что почти столько же, сколько составил по исследованиям Хельффериха в 1912 году доход 75 % всех налогоплательщиков Пруссии. (Тогда их было почти 21.000.000 человек, 75 % из них — это около 15.000.000. На каждого в среднем приходится 2,56 члена семьи, то есть, в пересчёте речь идет о доходе 38 миллионов человек).
Итак, 38.000.000 немцев должны целый год жить на то, что у вышеупомянутых миллиардеров является доходом за год. Конечно, американские миллиардеры не являются в прямом смысле «капиталистами процента», рантье, такими, как клан Ротшильда и т. п.; я не хочу даже думать, являются ли они «100-млн. долларовыми миллионерами» или «1000-млн. марковыми миллиардерами». В первом случае к перечисленному выше списку следовало бы добавить еще пару десятков человек. Для определения порядка соотношения примем, что общее число богатых кланов представляют 300 человек. Но ведь дело вовсе не в том, чтобы дать точную цифру, а в том, что соотношение 300 к 38.000.000 открывает нам глаза на истинные масштабы господства международного ссудного капитала.
Поэтому скинем одним махом страшные кандалы, сковывающие всех трудящихся, отберем власть у денег, которой они обладают, чтобы порождать проценты снова и снова, пока еще человечество полностью не стало безостаточно быть должником по процентам международному ссудному капиталу.
Назову три следствия, которые нам очень ясно показывают, что следует приложить усилия для уменьшения нашей внутренней финансовой нужды. Мы, конечно, осознаем, что штурмовая атака всего социалистически мыслящего мира против промышленного капитала является ошибочной, так же как и задуманная полная отмена налогов или социализация всех доходов предпринимателей — при неослабленной экономике — принесли бы до смешного малый результат по сравнению с огромной финансовой нагрузкой на бюджет рейха и нашего государства. Путем сломления кабалы процентов можно:
одним ударом устранить финансовую нищету;
мы сразу же почувствуем твердую почву под ногами;
нам сразу же станет ясно, что с этой несчастной кредитной экономикой мы зашли в дебри.
Кредитный капитал — что же это такое, как не долг? Кредитный капитал — это долги! — можно повторять сколько угодно. Какое же это безумие, когда немецкий народ вложил в свою войну 150 миллиардов, сам себе за это наобещал платить проценты в размере 7,5 миллиардов и теперь ощущает себя в изначально предсказуемом неловком положении, отнимая у себя эти 7,5 миллиардов в форме фантастических налогов! Самым трагичным в этом денежном обмане является не столько глупость такой военной кредитной экономики, сделавшей много полезного для заграницы, сколько больше тот факт, что всего лишь сравнительно малое число крупных капиталистов получает из всего этого огромные барыши, а весь рабочий народ, включая средних и малых капиталистов, торговлю, ремесла, промышленность должны оплачивать проценты. И здесь вновь вскрывается подоплёка вопроса, подтверждающая мысль о том, что фактически крупный ссудный капитал, и только он, является изгоем всего трудящегося человечества. Можно рассматривать вопрос с любых точек зрения, как угодно — все равно на проценты от ссудного капитала работает вся масса трудящихся. Средние и мелкие капиталисты ничего не имеют от своих больших процентов, просто не могут от них ничего иметь: эти проценты без остатка забираются у них в виде платежей в бюджет — будь то в форме прямых или косвенных налогов, сборов, гербовых сборов или иных платежей. В результате мы всегда придём к одному выводу: трудящийся народ — это тот, кто попался на удочку, а рыбак — крупный капитал.