Страница 9 из 24
Шестой день. Создание третьего биоценоза, или второй пирамиды видов с человеком на вершине ("И сказал Бог: да произведет земля скотов, гадов и зверей… Сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями"). Сотворением Адама и Евы первый этап Домостроительства был завершен.
Дальнейшие его этапы получились как бы незапланированными — их не было бы, если бы не грехопадение первых людей. Эти двое были замыслены как венец творения, как те самые званые, которых Сын усадит рядом с Собой за пиршественный стол. Они должны были стать совершенными, как совершенен Отец их небесный и соединить в себе все виды святости (в этом и состоит подобие Богу). Но поскольку совершенное существо не может не быть свободным, наши предки были наделены свободой и, к сожалению, дурно ею распорядились. Этот дурной выбор никак не мог быть предотвращен Богом, так что в данном случае Он создал камень, который Сам не мог поднять. Разумеется, Бог знал о возможности того, что наделенное Им свободой существо может обратить свою волю против Него, но это был неизбежный "Божественный риск". И случилось худшее: прародители возмечтали стать не гостями, а хозяевами пира, поддались соблазну "стать как боги" и, переступив запрет, отрезали себе путь в Царство Небесное.
Однако Бог поругаем не бывает. Как говорят в народе, Он "камень не поднимет, а землю опустит" — все равно достигнет Своего, пусть не теми средствами. Потерпев неудачу с Адамом и Евой, Он поставил на их место последовательность сменяющих друг друга поколений, наполнивших собою поток исторического времени. Теперь задача была поставлена по-другому: исправлять и совершенствовать испорченное первородным грехом человечество, подготавливая его к принятию истины и восстановлению Божьего подобия, и когда это осуществится, набирать полноту святости из разбросанных во времени и пространстве ее элементов. Друзьями Сына должны были теперь стать не два совершенных человека, а целый сонм святых разных эпох и разных стран, в совокупности эквивалентный этим несостоявшимся двум. Сотворение истории было вторым этапом Домостроительства. В богословии высказывается мнение, что, когда будет набрано нужное количество святых, история кончится — "небо свернется, как свиток", и время исчезнет.
Третий этап обозначили данные Богом избранному народу Десять заповедей. Он был подготовлен к их принятию многими чудесами, с помощью которых избавился от египетского рабства. Избранничество же его состояло в том, что он должен был стать как бы народом-священником, через которого остальные племена познали бы истинного Бога. Эта идея и определила содержание "Синайского законодательства": первые четыре заповеди, напоминая евреям о том, что они обязаны своим освобождением Божьей милости, учат, как нужно относиться к Богу и Творцу своему, чтобы выполнять миссию религиозного просветительства. Вначале эта миссия хорошо осознавалась избранным народом, но потом он повторил то, что сделали Адам и Ева — забыл о Боге и стал поклоняться идолам. И тут Богу снова пришлось "опускать землю" — отыскивать еще одно средство продолжить Домостроительство. На этот раз таким средством был приход на землю в человеческой плоти Второго Лица Троицы с целью заключить новый договор с людьми. Договор по-славянски "завет", поэтому он вошел в наш язык под именем "Нового завета", в отличие от "Ветхого завета", т. е. от "старого договора" (моисеевского). Сам тот факт, что две части Священного Писания озаглавлены по этим договорам, подчёркивает их громадную историческую и антропологическую важность.
Условия первого договора были возглашены на Синайской горе, условия второго — на галилейской равнине, но поскольку это были события одного порядка, то в глазах евангелиста Матфея, более чуткого к ноуменальной стороне вещей, чем к феноменальной, эта равнина тоже превратилась в гору. Так мы получаем ответ на наш вопрос: почему обращение Иисуса к народу называется "Нагорной проповедью", хотя оно имело место на плоскости. Эта проповедь потому "Нагорная", что земля, с которой она прозвучала, имела смысловое значение Синайской горы.
С Нагорной проповеди начался четвертый этап Домостроительства, связанный с земной жизнью Христа. Вся предварительная работа была проделана Отцом: небесные палаты для пира готовы, земные люди настолько подготовлены и просвещены, что при желании смогут не только понять, но и выполнить условия допуска на торжество. Теперь слово предоставляется Сыну, Который и должен сформулировать эти условия.
Однако при всем родстве Десяти заповедей и Нагорной проповеди, на которое постоянно указывали Сам Иисус (например: "Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить"), между ними имеется и различие. На Синае Бог-Отец дал закон в юридическом понимании этого термина — свод правил поведения, обращенный к конкретному народу, который этот кодекс был обязан выполнять. В Галилее Бог-Сын обнародовал закон в том значении этого слова, какое мы имеем в виду, когда говорим о "законах природы". Нагорная проповедь есть не вполне проповедь, так как ее главная часть, Заповеди блаженства, вообще не есть заповеди. Они состоят из девяти утверждений, имеющих одну и ту же форму: "Блаженны такие-то, потому что то-то". Это "то-то" во всех утверждениях фактически одинаково: "Они войдут в Царство Небесное". В семи случаях именно это и сказано, а в двух говорится о том, как там будет хорошо. Но тут нет никакого призыва, никакой агитации. Иисус не заставляет слушателей стать "такими-то", не уговаривает их, ничего не "проповедует", а просто констатирует наличие определенной причино-следственной связи между духовным обликом человека, выработанным им в земной жизни, и его посмертной судьбой. Короче, он описывает самый важный для людей аспект мироустройства, который есть, по сути, закон такого же типа, как "закон Ома" или "правило буравчика". Христос как бы говорит собравшимся: "Я не оказываю на вас никакого давления, вы не обязаны быть "такими-то", последнее слово остается за вами, но я предупреждаю вас о последствиях выбора, чтобы вы потом не ссылались на незнание". И в этом смысле Нагорная проповедь ближе не к Синайскому откровению, а к другому эпизоду творения — к тому моменту, когда материи по Вселенной еще не было, но физический вакуум был уже создан, и в него были вложены законы поведения будущей материи. Среди них имелся, например, такой закон: "Если в магнитное поле влетит заряженная частица, она будет двигаться по окружности, а если незаряженная, то по прямой". Вскоре и поля, и частицы появились реально, и все так и стало происходить. То же и с Нагорной проповедью. Небесное Царство уже создано, но оно еще пусто. Первый его насельник, благоразумный разбойник, появится в нем лишь через три года, а законы, относящиеся к этому "вакууму", уже установлены Богом-Сыном, и в "Заповедях блаженства" они доносятся до наших ушей. Не удивительно, что мы воспринимаем их как падающие откуда-то сверху, из космоса — это и вправду космические законы. В чем же их существо? Кто эти блаженные "такие-то"? Их признаки можно разделить на три группы. Первая группа: нищие духом, плачущие и кроткие. "Нищие духом" — это не "малодушные", слово "нищие" здесь понимается не как "бедные", а как "попрошайки", как те, кто стоят с протянутой рукой. "Плачущие" — это те, кто чувствуют себя обделенными судьбой или обиженными людьми, но не бунтуют, не отвечают ударом на удар, а избывают свою боль в тихих рыданиях. Таковы же и "кроткие". Значит, блаженные этой группы могут быть объединены одним общим признаком — смирение.
Вторая группа: стремящиеся к правде, милостивые к ближним и чистые сердцем. "Милостивые" — это те, кто прощают, не обращают внимание на нанесенный им ущерб, проявляют снисхождение к слабостям человеческим. Такими бывают люди, занятые мыслями не о земном, а о небесном. Но в этом случае не только мысли, но и сердца их будут возвышенными, то есть чистыми. Так что все три признака этой группы тоже сводятся к одному, который можно выразить словами Литургии: "Горе имеим сердца".