Страница 21 из 103
Братьев Вуцино, по–видимому, завербовал также Томазин. Одного из них, Биажжио, Неплюев решил направить с заданием в Турцию. В письме к Томазину он пишет: «Присланного от Вас сюда… Биажжио Вуцино я такова нашел, как Ваше благородие об нем писали, то есть способна с плодом служить, и потому, обнадежа его о моем за его труды признании по представлению Вашему, послал его в Царьград и приказал тамо жить, донде же верховный визирь с войском не выступит, за которым ему следовать в лагере приказал».
Однако чтобы агент работал надежно и преданно, его подкупали не только деньгами, порой решающую роль играли какие–то иные факторы, и Неплюев это хорошо понимал. Томазин, очевидно, имел большой опыт в подобных делах, так как Неплюев полностью на него полагался. Так, относительно Б. Вуцино он писал Томазину: «Я хотя его и не знаю состояния и можно ль в таких нужных делах на него положиться, но имел Вашу об нем рекомендацию и, уповая на Вас, столько ему доверил в надежде, что Вы его наивяще в том его доброжелательстве утвердите, дабы как Вам вреда, так и все напрасно не пропало»[58].
Нам бы хотелось обратить внимание читателя на подчеркнуто–уважительный тон, в котором выдержаны все письма Неплюева к Томазину. Это также свидетельствует о том, что тайный советник прекрасно понимал, что не только деньги определяют надежность работы агента. Конечно, за такой подход к этой проблеме Неплюеву следует отдать должное, особенно если задуматься о той пропасти в общественном положении, которая разделяла этих людей, — генерала, тайного советника и простого агента.
Агенты Неплюева прекрасно работали не только за границей. Так, тайному советнику стало известно об измене киевского воеводы, которого подкупили турки. Секретарь же воеводы, некто Хелминский, был еще агентом князя В. Л. Долгорукого в бытность последнего киевским губернатором. Неплюев дает задание Томазину вновь использовать помощь Хелминского, при этом так инструктирует агента: «Секретарь Хелминский получал прежде сего от князя Долгорукого по сту по пятидесяти червонных и по одной паре соболей в год, что все я ему охотно дать готов, только б он так служил верно, как Вам обещался, и, ежели действительно ревность свою покажет, то можете его и большим награждением обнадежить, которое в действе скоро увидит. А ныне, ежели Вы то заблагорассудите, можно ему, Хелминскому, половину, то есть семьдесят червонных переслать». Помощь Хелминского была крайне необходима Неплюеву еще и потому, что ему стало известно о том, что кто–то из высших чинов русской армии также продался туркам и поставляет им секретные сведения. Об этом Неплюев писал Томазину: «Вашему благородию сообщаю, что есть у нас сумнение, что в минувшую кампанию некто из нашей армии чрез… воеводу киевского тайную корреспонденцию с секретарем бендерским продолжал, и понеже как сами рассудите, нам то весьма потребно и нужно открыть, того ради усильно Вас прошу чрез секретаря Хелминского, искусно и не давая о том ему знать, наведаться, ибо та корреспонденция необходимо на турецком языке продолжалась, следственно ему о том сведому быть надлежит. А что про сие секретное дело от него услышите, о том, уповаю, откровенное и ничего не опасаясь известие о том иметь».
Хелминский стал работать, и вскоре Неплюев получил от него «две польские копии с писем сераскера и салтана буджацкого к воеводе киевскому». С помощью Хелминского через переписку киевского воеводы Неплюев старался проследить за попытками Швеции и Польши вступить в союз с Турцией, и это с успехом удавалось сделать. Завербовал Неплюев и одного из шведских агентов — капитана Болгорда. Болгорд выдал еще четырех шведских агентов, действовавших на территории Малороссии, сообщив также о данных им заданиях и связях.
Для переписки Неплюев снабдил Вуцино шифром («италианскою цифрою»), но письма свои тот должен был переправлять с помощью специальных «искусных» людей не Неплюеву, а, с целью конспирации, Томазину. На оплату курьеров и другие расходы Неплюев дал Вуцино денег.
Подобных Томазину, крупных агентов у Неплюева было несколько. С некоторыми из них велась шифрованная переписка, хотя в целом значение шифров еще явно недооценивалось. Это, по–видимому, связано с тем, что сам процесс шифрования был весьма трудоемким, трудности приводили к ошибкам, что искажало текст. В одном из писем Неплюев прямо пишет агенту: «Сие мое дружеское пишу к Вам по–русски, опасаясь, дабы по важности дел в цифрах не было ошибки… и Ваше благородие ответ на сие можете ко мне без цифры ж прислать, понеже я за тем нарочного курьера отправлю, чрез которого не так как эстафету верно дойти может…»
Как видим, для того чтобы оценить значение шифров, нужен был исторический опыт, пока же его явно не хватало. Но пройдет совсем немного лет и взгляды на этот вопрос изменятся коренным образом. Во многом этому будет способствовать перлюстрация иностранной корреспонденции и деятельность дешифровальной службы России.
Глава пятая. Великий канцлер
Чтобы тайное не стало явным
Перелистаем некоторые страницы политической истории Российского государства XVIII в., связанные с добычей секретной переписки иностранных государств, и попытаемся проследить, какое значение имело знание ее содержания. Пусть нашим путеводителем будут только подлинные документы той далекой эпохи. Они сохранились в архивах, известные и малоизвестные, но крепко забытые. Проникнемся подлинным духом их текстов, стараясь не искажать их своими краткими пересказами. Подобные пересказы почти всегда обедняют содержание документов, а то и придают ему неправильный акцент.
1738 г. Россия ведет войну с Турцией. Русскими войсками в Крыму и Бессарабии командует Бурхард Христоф Миних (1683—1767) — генерал–фельдмаршал, немец по национальности, женившийся на графине Салтыковой и возвысившийся на русской службе в период кратковременного царствования юного самодержца Петра П. Императрица Анна Иоанновна в 1732 г. назначила его президентом Военной коллегии. Не обладавший особыми полководческими талантами, но преуспевший во многих политических интригах, Миних стремился добиваться государственных, да и личных целей любыми средствами и любой ценой.
В условиях войны для России в тот период особую ценность имела информация о намечавшемся тайном союзе между Турцией и Швецией. Через секретную агентуру Ивана Неплюева Миниху стало известно, что в Турцию с важными документами направлен шведский гонец. Командующий принимает решение, перехватив гонца по дороге, добыть документы. Выполнить это задание поручается поручику Тверского драгунского полка Левицкому. Сохранилась подлинная инструкция Левицкому, написанная самим Минихом, датированная 23 сентября 1738 г.
Вот ее текст:
«Понеже из Швеции послан в Турецкую сторону с некоторой важной комиссией и с письмами майор Синклер, который едет не под своим, а под именем одного, называемого Гогберх, которого ради высочайших Ея Императорского величества интересов всемерно потребно зело тайным образом в Польше перенять и со всеми имеющимися при нем письмами. Для которого важного дела посылаетесь Вы и для того будете при сем поступать следующим образом:
1. При получении сего взять с собой унтер–офицеров или капралов человек трех, ехать в Польшу под претекстом (под предлогом. — Т. С.) якобы вы отпущены в дом свой или к родственникам для свидания. И для того же тех унтер–офицеров иметь под видом своих служителей.
2. Понеже, без сомнения, тракт оного офицера будет или на Каменец–Подольский, или через Хотин, или через Сороку, того ради ездить Вам более по тем местам, кои по тракту к вышеописанным местам, и везде, будучи в разговорах, пристойным образом спрашивать об оном офицере тем именем, под которым он едет, объявляя, что он человек знакомый…
3. Ежели по вопросам о нем где у ведаете, то тотчас ехать в то место и искать с ним случая компанию свесть или иным каким образом его видеть. А потом наблюдать, не можно ли его на пути или в каком другом скрытом месте, где б поляков не было, постичь.
58
Там же. Л. 7.