Конец империи

Сэр Эку дождался воздушного потока, который поднялся до практически вертикального, залитого солнцем гребня скалы и, оседлав его, взмыл в небо из извивающегося, точно змея, каньона. Прямо перед ним, в самом центре огромной долины, возвышался шпиль Гостевого Центра манаби.

Сэр Эку совершенно сознательно выбрал кружной путь по каньону к Центру, ему совсем не хотелось спешить, хотя и тянуть дольше было уже нельзя. Он не сразу ответил на вызов не потому, что был плохо воспитан, – по законам манаби имперский дипломат и посол должен обладать хорошо развитым чувством приличий и соблюдать их во всех ситуациях. Он просто хотел быть уверенным в том, что его тщательно заготовленная ложь окажется достаточно надежной и выдержит испытание разговором с представителем Империи.

Кроме того, сэр Эку испытывал относительно непривычное для него "ощущение", как сказали бы люди. Страх. Если на него падет хоть малейшее подозрение, нейтралитет манаби, являющийся главной их защитой, окажется абсолютно бесполезной штукой и не поможет ему остаться в живых.

Сам Эку нарушил политический и моральный нейтралитет некоторое время назад, тогда решил, что Вечный Император больше не имеет права управлять Империей и что он на самом деле разрушает то, что сам же и создал. Тогда Эку отправился к Рикор, чтобы обсудить с ней свои идеи и убедиться в том, что не является первым в истории спятившим манаби. А потом разыскал Махони и Стэна, поведал о сложившейся ситуации так, как он ее себе представлял, и, что еще хуже, объявил о собственной и, следовательно, всего народа манаби готовности оказать любую помощь в предотвращении неминуемой гибели Империи.

Махони казнен, а Стэн в бегах. Возможно, в данный момент самого Эку ждет переход в нематериальный мир его предков.

"Интересно, – подумал он, – кто будет допрашивать меня от имени Императора".

Длинное черное тело манаби с красноватыми обводами на крыльях и почти трехметровым хвостом, являвшимся чем-то вроде руля, плавно скользило, приближаясь к Центру. Все чувства Эку были обострены. "Возможно, – подумал он, – это потому, что я наслаждаюсь покоем своего родного мира в последний раз". Иногда он спрашивал себя, почему выбрал карьеру дипломата, которая вынуждала его так часто оставлять Сейличи, где был всего один континент с множеством озер и редкими горами.

Может, ему не следовало покидать родную планету, а нужно было стать одним из множества философов – парить в воздухе по воле легкого ласкового ветра, думать, преподавать. Его юношеские статьи, посвященные диалектике личности, хранились в памяти компьютера где-то под землей, там, где находились все необходимые манаби машины и строения.

Единственными искусственными сооружениями на поверхности Сейличи были три Гостевых Центра, построенные исключительно в качестве любезности неспособным летать существам, которые пожелают посетить планету. Внешне каждый из Центров напоминал огромное жерло потухшего вулкана, в "кратере" которого прятались посадочные площадки.

Сенсоры Центра уловили приближение Эку, и двери распахнулись. Дипломат влетел внутрь и пошевелил усиками. Почувствовал едва уловимый собственный запах и последовал за ним в сторону конференц-зала. Там его поджидал посланию Императора, который удобно расположился в мягком кресле.

Солон Кенна оказался еще толще и доброжелательнее на вид, чем помнил его Эку. Впрочем, похоже, он по-прежнему злоупотребляет спиртными напитками, отметил про себя манаби. Те, кто считали Кенну жирной карикатурой на тупого и беспринципного политика, не сумели продержаться на политической арене достаточно долго, чтобы изменить свое мнение. В данный момент Кенна в качестве наемного убийцы прибыл на Сейличи – от имени Императора.

– Давненько мы с вами не виделись.

– Да уж, это точно, – ответил Кенна, который выбрался из своего кресла и улыбнулся. – Я тут сидел и раздумывал о красотах Сейличи. – Естественно, Кенна произнес название планеты правильно. Он по-прежнему обожал витиеватые речевые обороты, на которые много лет назад обратил внимание Император. – Мне следовало бы почаще приезжать сюда, особенно сейчас, когда Империя восстановлена. Однако... – Он пожал плечами. – Время проходит, оставляя нас далеко у себя за спиной. Да и забот у меня предостаточно. Вы знаете, что я решил написать мемуары?

– Невероятно интересно.

Не просто вежливость со стороны Эку – он никак не мог понять, почему люди так любят запутанные и сложные, да к тому же еще и нечестные политические приемы, когда, как было принято считать среди манаби, прямой и открытый путь приносит гораздо больше пользы. Впрочем, эти представления манаби не мешали им по достоинству оценивать многословные разглагольствования и прибегать к ним в случае необходимости. Так что если мемуары и вправду увидят свет, подумал Эку, интересно, как Кенне удастся избежать в них упоминания того простого факта, что с самого рождения он был подонком и мерзавцем и пробивался в политику всеми доступными ему способами.

– Однако я прибыл сюда по делу, – с деланной тоской в лысее проговорил Кенна. – Меня послал Вечный Император. – Он достал из кармана карточку, на которой сразу же засветился герб Империи, оживший благодаря прикосновению руки Кенны.

– Насколько я понимаю, вас интересует Стэн.

– Вы правильно понимаете.

– Конечно, – проговорил сэр Эку. – Я окажу вам любую посильную помощь. Нейтралитет моего народа не имеет в данном вопросе никакого значения, поскольку он никогда не распространялся на сокрытие информации о преступниках, коим, если я не ошибаюсь, является Стэн.

– Он самый отвратительный из всех преступников в галактике, – согласился Кенна. – Он предал Империю – исключительно ради собственных амбиций. Никаких других причин у него для этого не было.

Кенна попытался напустить на себя негодующий вид, но у него это не очень получилось. Он намеренно старался выглядеть глупым, чтобы собеседник не заметил холодного блеска свиных глазок и посчитал его полным кретином.

– Амбиции делают нас посмешищем, так сказал какой-то поэт... Стэн, – задумчиво проговорил Эку, словно собирал свои воспоминания об этом человеке воедино. – Честно говоря, мне о нем почти ничего не известно, поскольку время, проведенное мной в его обществе, было несколько... беспорядочным – мне кажется, это самое подходящее слово. Я много размышлял о трибунале и Тайном Совете, остальное занимало меня в гораздо меньшей степени, когда я имел дело с этим человеком. Повторяю, я готов оказать вам любую помощь. Однако, честно говоря, вы меня озадачили. Ведь Стэн столько времени посвятил имперской службе... я думал... ну, имперские базы данных... должны содержать о нем более подробные факты.

Кенна нахмурился – Эку показалось, что сейчас он, для разнообразия, абсолютно искренен.

– Я тоже так считал. Но выяснилось, что все совсем не так просто. Очевидно, Император желает проверить имеющиеся у него сведения. Или, что более вероятно, он надеется отыскать мельчайшие улики и детали, которые помогут свершиться правосудию над предателем.

– С чего вы хотели бы начать?

– Вы согласитесь на сканирование вашего сознания? У меня на корабле имеется необходимое оборудование и лучшие специалисты ВБ.

Эку подпрыгнул на месте, кончики его крыльев затрепетали. Сканирование сознания равносильно умственному изнасилованию и может привести к длительной психической травме или смерти – даже если его проводит специалист высокого класса.

– Ни за что, – твердо проговорил Эку, когда ему удалось прийти в себя. – Несмотря на то что я поддерживаю Императора, должен официально заявить, что ни я и никакой другой представитель моего народа не состоял у него на службе. У нас имеются собственные секреты, которые абсолютно не касаются Императора.

Кенна, соглашаясь, кивнул и потянулся к столику. На нем стояло угощение – бренди с Дьюсабла, столь любимое Кенной, и поднос с печеньем, предположительно нейтрализующим алкоголь в организме, а на самом деле химически синтезированным таким образом, что оно, наоборот, усиливало его действие.