На службе россии

"После того как было обсуждено военное положение, Сталин заявил, что политическая неблагонадежность населения и некоторых армейских частей создали критическое положение в первые месяцы войны, но, к счастью, "сами фашисты быстро из вылечили". Власов был ошеломлен. Так открыто эти факты еще не обсуждались" (Свен Стеенберг. "Власов", с.28). {Изд.: Русский дом в Мельбурне, Австралия, 1974. Перевод с немецкого: Sven Steenberg. "Wlassow". Verlag Wissenschaft und Politik, Koln, 1968}

Капитан Вильфрид Штрик-Штрикфельдт, принимавший участие в допросе попавшего в плен Якова Джугашвили (старшего сына Сталина), свидетельствует: "По тому, как он это сказал, мы поняли, что Сталин и его клика боятся не оккупации страны чужими армиями, а "внутреннего врага" - революции масс по мере продвижения немцев... - Значит, Сталин и его товарищи боятся национальной революции или национальной контрреволюции по вашей терминологии?.. По его словам,он на эту тему никогда не говорил с отцом, но среди офицеров Красной армии не раз велись разговоры в этой и подобных плоскостях" ("Против Сталина и Гитлера", сс. 29-30). {Изд. "Посев", Франкфурт-на-Майне, 1975. Авторизованный перевод с немецкого: Wilfried Strik-Strikfeldt. "Gegen Stalin und Hitler". Verlag Hase-Koehler, Mainz, 1970}.

Возможность свергнуть Сталина в первые месяцы войны упущена. А надежды, возложенные на Гитлера, обойдутся дорого. За один первый год войны в немецких лагерях гибнет более трех миллионов наших военнопленных. Благодаря Гитлеру, Сталин - деспот и палач - не только сохраняет власть, но приобретает лавры великого полководца. Благодаря Гитлеру, Сталин выходит из изоляции. Закрыв глаза на все его злодеяния и видя в нем лишь желанного союзника, западные демократии протягивают ему руку, предопределив установление коммунистического режима во всей Восточной Европе.

НТС в Золотой Орде

Как быть Союзу? Остаться в стороне или броситься в гущу событий? Хочешь - не хочешь, - но пути в Россию лежат через Германию. Пути к нашим военнопленным тоже...

Принимается ответственное решение. В начале июля 1941 года часть руководства НТС перебирается из Белграда в Берлин. Начинает действовать там, разумеется, нелегально. Это, конечно, игра с огнем. Однако немцы опьянели от побед. Для Гестапо какие-то эмигранты - а в Берлине их набралось достаточно - не представляются опасными. Но потом началось постоянное ожидание арестов. Они и произойдут, но... тремя годами позднее.

Среди влиятельных немцев (в частности, среди балтийских немцев) у НТС есть сочувствующие и даже единомышленники. Тогда это было сугубой тайной. Теперь об этом есть ряд свидетельств:

"Существовала группа молодых людей, которая отвергала нереальные планы мании величия не только по военным, но и по моральным соображениям и боролась против них. После зимы (1941-42 г. - Авт.) эта группа все больше выдвигалась на первый план и пыталась различными путями добиться изменения официальной восточной политики. Полковник граф Штауфенберг, покушавшийся впоследствии на Гитлера, называл группу Обществом борьбы против опасного для жизни идиотизма" (Свен Стеенберг, "Власов", с. 41).

Упоминая об этих людях, особо следует выделить капитана Штрик-Штрикфельдта. Он учился в Петербурге. Был офицером русской императорской армии в Первую мировую войну. Человек, посвятивший себя делу спасения России и русских людей (а этим путем и Германии) с первых же дней германо-советской войны. Борясь за изменение гитлеровской политики в России, он пользуется каждым удобным случаем, добивается поддержки таких видных военачальников, как фельдмаршал фон Бок - главнокомандующий центральным фронтом. В своей книге Штрик-Штрикфельдт отмечает:

"Сталин, по мнению Якова Джугашвили, сына Сталина, боится русского национального движения. Создание оппозиционного Сталину национального русского правительства могло бы подготовить путь к скорой победе. Такова была основная мысль нашего доклада, который фельдмаршал фон Бок переслал в Ставку фюрера" (В. Штрик-Штрикфельдт. "Против Сталина и Гитлера", с.30).

В своих усилиях Штрикфельдт неутомим. Он пишет далее, что, пока не было надежды изменить политику, возникла мысль "попытаться создать в военной области фактор, повышающий боевую силу фронтовых частей, что, может быть, вынудит политическое руководство к пересмотру его нынешних установок". Этот фактор виделся в создании сильных русских добровольческих соединений:

"Мне было дано поручение разработать соответствующие предложения. Численность соединений должна была поначалу достичь 200.000 человек. Они должны были быть сформированы и обучены к концу апреля 1942 года. /.../ я в штабе группы армий "Центр" предложил формирование "Русской Освободительной Армии" под русским командованием. Необходимым условием для успеха намеченной акции было улучшение положения в лагерях военнопленных, а также разумное, хорошее отношение к населению со стороны военной и гражданской администрации в занятых областях. /.../ Меморандум этот полностью отвечал взглядам фельдмаршала фон Бока, и он, с подтверждающей свое согласие с ним припиской, передал его дальше - главнокомандующему сухопутными силами фельдмаршалу фон Браухичу. /.../ я был горд, когда Браухич вернул мой меморандум со своей резолюцией: "Считаю решающим для исхода войны". /.../ А 19 декабря 1941 года Браухич был смещен Гитлером. Для Гитлера же, взявшего тогда на себя командование сухопутными силами, мысли, изложенные в меморандуме, не подлежали обсуждению и позже, когда в армии был уже почти 1 миллион добровольцев - русских, украинцев, кавказцев, латышей, эстонцев, литовцев, представителей тюркских народностей. Но эта его установка нам тогда не была известна". (Там же, сс. 59-61).

Затем по тем же причинам - правильное понимание русской проблемы - Гитлером был смещен и фельдмаршал фон Бок... Но "Общество борьбы против опасного для жизни идиотизма" еще не было разгромлено. Весной 1942 года Штрикфельдт приглашен в него вступить. В "Обществе" состоит группа дипломатов под руководством графа фон Шуленбурга, бывшего германского посла в Москве. Основной костяк "Общества" это высшие командиры, командующие на Восточном фронте, и ответственные штабные офицеры (генералы Вагнер и Рейнхард Гелен, полковники Клаус фон Штауфенберг, Ренне и Герре, начальник контрразведки адмирал Канарис).

При помощи именно таких немецких друзей ряд членов НТС поступает в ведомства, нужные для пользы дела. Так, например, А. Казанцев попадает в одну и служб Германского Главного Командования. Для членов Союза, проезжающих через Берлин, организованы конспиративные пункты для явок и инструктажа. Мало опытных кадров, а дела много...

В Золотой Орде русские князья добивались положительных результатов, готовя будущее (Александр Невский). Иногда татары из замучивали до смерти. Смерть ожидает и некоторых членов НТС, приехавших в Берлин.

Так шли в поход

В своем стремлении прорваться в Россию и там закрепиться Союз одинок. Он может рассчитывать лишь на свои кадры (малочисленные по сравнению с огромностью задачи) и на сочувствующее небольшое окружение.

В остальном Зарубежье настроения иные. Они двух порядков.

Некоторые эмигранты видят в Гитлере спасителя России; идут безоговорочно служить немцам. Другие становятся "оборонцами": какой он ни есть Сталин, но он все же защищает русскую землю, надо быть за него.

Как отметил в своих неопубликованных записках один из руководителей НТС (Лев Рар): "Оба эти явления были последствием недостаточной веры в свои силы, в свой народ... С большим трудом удалось Союзу предохранить от этого стихийного опьянения свои кадры и круги сочувствующей молодежи, внушить им лозунг: ни Сталин, ни Гитлер, а Россия".

Еще за несколько дней до войны начинается подготовка к переброске в Россию кадров (уцелевших от погрома) Польского отдела НТСНП. Первые члены организации тайно переходят границу в первые же дни после начала военных действий.