Публицистика

Период нэпа нашел свое выражение в романе «Вор» (1925–1927), в котором Леонид Леонов показал не только будни жизни, но вынес страстный приговор мещанству. Люто ненавидя мещанское «мурло», он разит его в пьесах этих лет — «Унтиловск» и «Усмирение Бададошкина», в повести и пьесе «Провинциальная история», в целом ряде деревенских рассказов.

Когда начался великий штурм преобразований России на новых, социалистических началах, в трудовых буднях первых пятилеток, Леонид Леонов создает одно из выдающихся произведений — роман «Соть» (1929), который Горький оценил как «самое удачное вторжение подлинного искусства в подлинную действительность» и назвал удачным примером того, как художнику нужно пользоваться «материалом» сегодняшнего дня для создания памятника «текущему дню».

В 1930 году Л. Леонов вместе с бригадой писателей выехал в Туркмению. Результатом пребывания в этом самобытном краю нашей необъятной многонациональной Родины явилась повесть «Саранча» о так называемой «саранчовой войне» 1929 года.

Одновременно он пишет роман «Скутаревский», в котором раскрывает трудности перехода подлинно народной, демократической интеллигенции на сторону рабочего класса, революции, как это случилось с главным героем романа профессором-физиком Сергеем Скутаревским.

Вместе с углубленным проникновением в будни строительства новой жизни мужает сам талант художника, обретает ясность его идейно-политическая зрелость.

В беседе с корреспондентом одной из газет сам Л. Леонов так сказал об этом в 1930 году:

«Вы знаете, что я выходец из крестьянской семьи… в университет не попал. Естественно, что мне трудно было без руководства овладеть строгой философской теорией. Я, конечно, материалист. Овладение мировоззрением проходит красной нитью через все мое творчество. Там вы найдете ее извилины и перебои, промахи и ошибки, поскольку в самом творчестве росло мое собственное самосознание».

Именно это обогащенное самосознание художника позволило ему выйти к глубинным и широким обобщениям современной действительности в романах «Дорога на океан» (1936) и «Русский лес» (1953), составивших одну из ярких страниц советской классики. В них не только представлена вся сложность и противоречивость нашей жизни на протяжении целой эпохи, берущей начало в дореволюционное время и выходящей на стремнину современности, но и раскрыта философия ее, дан социологический анализ различных явлений общественной жизни, осмыслены корни идейной борьбы.

Леонид Леонов был бы велик и без «Русского леса». Но он был бы велик, не напиши он ничего другого, кроме «Русского леса». Этот роман бессмертен, ибо в нем писатель наиболее полно и концентрированно выразил те высочайшие нравственные идеалы и чаяния народа, чьим сыном и чьим художником он является. Никто до Леонова с таким мужеством и прямотой не показал и не развенчал «грацианщину» — это социально активное и воинствующее зло, угрожающее разлиться по всей планете, уничтожить все светлое, благородное, человеческое.

«Русский лес» помог и будет вечно помогать миллионам и миллионам людей разбираться «в пестрой путанице жизни», пробудил и постоянно будет пробуждать в каждом человеке его созидающую энергию и гражданскую активность, все самое светлое и самое благородное в душе.

Создание «Русского леса» — великий подвиг художника. Но дорога Леонида Леонова к «океану» романа «Русский лес» полна новыми выдающимися творческими свершениями, новыми открытиями на великом материке его художнического мира в своей высочайшей причастности к судьбе Родины-матери в годы Великой Отечественной войны.

Уже в пьесах «Половчанские сады» (1936–1938) и «Волк» (1938) звучит тревожная нота надвигающихся новых испытаний, которые действительно скоро обрушились огненным валом войны на нашу священную землю.

И сразу же мощный и суровый в своей вдохновенности голос Леонида Леонова зазвучал вместе с голосами боевых товарищей по литературе — Алексеем Толстым, М. Шолоховым, К. Фединым, А. Фадеевым, — «набатным колоколом» зовя к великой мести за поруганную землю, к борьбе за счастливую жизнь народа. Его статьи, очерки, повесть «Взятие Великошумска» (1944) составили боевой арсенал духа народа-мстителя и народа-победителя, о Победе которого так радостно и проникновенно сказал свое слово Леонид Леонов в статьях «Утро Победы» и «Полдень Победы»: «Слово русский звучит сегодня как освободитель на всех языках мира», — писал он.

Вдохновенным словом о несокрушимой мощи народа звучала пьеса «Нашествие» (1941–1942), которую писатель-патриот писал в затемненной Москве, в квартире с заклеенными крест-накрест стеклами окон, ощущая здесь, в сердце Родины, могучий пульс сражающегося народа, писал с неистребимой верой в тот самый «полдень Победы», который в конце концов пришел на свободную землю.

Художественный мир Леонида Леонова — это светлый мир истинного художника, живущего проблемами и заботами родного ему народа. И этот мир принадлежит не только русской советской литературе. Он — достояние мировой культуры, а сам его создатель — один из крупнейших художников современной мировой литературы.

Леонид Леонов близок и понятен всем, ибо в его произведениях подняты не только проблемы жизни народа в социалистической нови, но и такие большие, глобальные проблемы, как значение социалистического гуманизма, вдохновенное родство народов, отношение интеллигенции и крестьянства к социалистической революции, охране природных богатств, земли и т. д. В книгах Леонида Леонова воплощено великое время, обусловив само величие художника — нашего современника.

РАСКОВАННАЯ ЭНЕРГИЯ

Не раз я бывал на овеянном легендами Енисее; наверное, никакая другая река мира не сравнится с ним по красоте, дикому нраву и могучей силе течения. Капитанам и механикам здесь зевать не приходится — остановись на мгновение машина, допусти какую-нибудь оплошность, и судно может перевернуться, разбиться о скалы.

Нынче осенью, в преддверии XXV съезда Коммунистической партии, советские люди совершили еще один трудовой подвиг — перекрыли русло могучего Енисея в его верховьях. Несколькими месяцами раньше мы, группа журналистов и литераторов, стояли на дне котлована будущей Саяно-Шушенской ГЭС и с волнением оглядывали гигантской высоты бетонную плотину, обоими концами упирающуюся в вековечные береговые скалы. Один из журналистов грустновато произнес:

— Заковываем великана все крепче. Сперва под Красноярском, теперь вот здесь…

— Наоборот, расковываем, — возразил ему молодой абаканский писатель Сергей Пестунов, — силищу-то какую на волю выпускаем! Веками она под спудом дремала…

Мне вспомнились эти слова сейчас, в канун очередного Октябрьского праздника всех трудящихся мира. Веками под спудом дремала, все накапливаясь, сила угнетенных и обездоленных людей России, пока Великий Октябрь 1917 года не разбудил, не освободил ее. Раскованная энергия народная хлынула неудержимо, смела ожесточенное сопротивление врагов внутренних и внешних, и наша многонациональная Родина, осененная гением Ленина, стала жить по другим законам, по законам добра и социальной справедливости. Эта раскованная энергия народа была до того мощной, что за короткий исторический срок наша Отчизна приобрела могучий экономический и духовный потенциал. Мы гордимся морально-политическим единством нашего общества, братством и дружбой народов страны. Мы гордимся подлинно народной социалистической демократией, советским образом жизни.

Советские люди достойно потрудились над претворением в жизнь предначертаний XXIV съезда КПСС. Впереди еще почти два месяца, а многие крупнейшие индустриальные центры страны, многие республики свои пятилетние задания уже выполнили.

Результаты всенародного соревнования видны в цифрах сообщения ЦСУ СССР об итогах работы промышленности за три минувших квартала завершающего года пятилетки. Наша индустрия перевыполнила план девяти месяцев по выпуску важнейших видов продукции на многие миллиарды рублей. Причем задания перевыполнили все промышленные министерства. Прирост производства по сравнению с соответствующим периодом прошлого года составил 7,8 процента! И эта цифра, пожалуй, красноречивее всяких слов. Ни одна капиталистическая страна даже с самой развитой экономикой не может сейчас иметь такого гигантского прироста.