Время падающих звезд

Эрхард зажег свечи; они способствовали уютной атмосфере. Дождь барабанил по стеклам, сопровождаемый неистовыми раскатами грома. Мы курили, пили и чесали языки, перескакивали от одной темы к другой, перебивали друг друга, решали судьбу человечества. Наконец, Эрхард предложил к обсуждению важный вопрос, моногамен ли человек по своей природе или же полигамен, тема, которая заняла у нас много времени.

Алкоголь подогрел нашу фантазию, выпустил на свободу порочное веселье. Стены комнаты были залиты розовым цветом. Вскоре у Бороды и Розочки появились свои личные проблемы. Они незаметно исчезли в смежном помещении. Хайн, Тео и Эрхард остались стойкими. Они если и зевали, то делали это исподтишка. Было около полуночи.

В отличие от них, напитки взволновали меня. Я почувствовал жажду общения, предшествовавшая беседа побуждала меня к фантастическим авантюрам. Поэтому я прочел им доклад о физической проблеме, в которой ровным счетом ничего не понимал. Я развивал скорость, превышающую скорость света и фазовые прыжки, извергал тахионы[6] и антипротоны, аннигилировал силовые поля и вызывал спектральную интерференцию. Эрхард еще с трудом держался бодрым, задевал головой за столбик термометра, Хайн вытаращил глаза, как будто внимательно слушал. Тео, который вообще не слушал, позволял себе время от времени замечание по ходу: «Однако мы должны передохнуть, самое позднее у созвездия Овна, оно находится сразу за Козерогом…»

Хайн попросил прощения. Он хотел выйти только на минуту… Когда он не вернулся, Эрхард попросил позволения, поискать его. Но и его след простыл. Только Тео остался со мной, клялся вялым голосом, что еще раз заберется на акацию.

Я сделал несколько шагов в сторону, проверил уставших воинов. Свечи погасли, из угла раздавался храп; даже Розочка и Борода находились в состоянии Нирваны. На раскладушке под крышей покоилась Регина, бледная словно Венера Милосская. Герои каменного века спали и видели сны. Реставрация прошлого оказалась слишком изнурительной.

Тео все еще кряхтел, из последних сил держался бодрым, уверял, что не покинет поле боя до тех пор, пока последняя бутылка не будет выпита. Мы подняли бокалы, выпили в четвертый раз на брудершафт. Наша беседа забурлила словно запрудившаяся река. Наконец, Тео взобрался на софу; минут на десять всего, заверил он. Я вынужден был поклясться ему, что разбужу его через десять минут. Он сразу же заснул и храпел так громко, что я вынужден был уйти на кухню.

Здесь все выглядело так, как будто Мамай прошел. Тарелки, чашки и кастрюли, куски хлеба и разбросанные повсюду соления — хаос. У меня зарябило в глазах от мойки посуды; я попробую поднапрячь обоих девушек на следующий день. Снаружи все еще моросило.

В окно кухни посмотрел на луг, от которого шел пар — трактористы пустились в бегство при виде наступающих облаков, именно то, чего я хотел.

Вдали сияло что-то яркое. Я взял полевой бинокль, открыл окно, думая при этом: Проклятый алкоголь, чрезмерное его употребление ни к чему хорошему не приводит. Я безнадежно вращал колесико у окуляра полевого бинокля, наконец, положил его в сторону и подставил голову под насос.

Ледяная вода протрезвила меня. Я снова посмотрел на сияние на лугу. При осмотре в полевой бинокль вырисовывались очертания круглого, блестящего металлического объекта. Мягкий, сияющий зеленый свет освещал лестницу, перед объектом неуклюже передвигались два маленьких создания.

На меня это зрелище подействовало как электрошок, мне кажется я почувствовал удар, от которого у меня сердце чуть было не выскочило из груди. Картина была такой однозначной и настолько мне знакомой, что любое сомнение было исключено. Третье существо поднималось по ступенькам.

Я побежал в комнату, растолкал храпящего Тео, кричал на него. Он полусонно приподнялся, посмотрел на меня стеклянными глазами. «Тео, они здесь!» кричал я. «Слышишь, они пришли, я сказал вам правду! Черт побери, очнись же, наконец!». Я потянул его вверх.

— Что случилось? — осведомился он и снова присел.

— Они прибыли, Тео, люди с другой планеты здесь… — я произнес это торжественным голосом и на полном серьезе, — Пойдем со мной на кухню, убедись…

Он пробормотал что-то вроде «Оставьте в покое», закрыл глаза и словно камень свалился на кровать. Невозможно было привести его в чувства.

Только тогда, когда я напрасно пытался, затащить Тео на кухню, я понял, что их визит пришелся мне как раз вовремя. Осознание этого полностью протрезвило меня. Я держал себя в рамках, думал, что делать. Я не ни к чему не был готов, мой дом был полон гостей. Опасение того, что они снова взлетят, если я в скором времени не покажусь, сконфузило меня. Я пойду к ним, прямо сейчас… Но что взять с собой? Что-нибудь ты должен взять с собой…

Я бросился на кухню. Они все еще стояли на поле. В спешке я выпил несколько глотков воды. Больше не оставалось времени для того, чтобы подготовиться; к тому же, я был слишком взволнован и растерян, и, как ни странно, думал только:: Такой возможности больше не будет — дважды в одну реку не войти.

Я вышел на улицу в чем был, ничего не захватил с собой и ни разу не обернулся назад. Чувство радости переполняло меня, когда я шел по лугу, мокрому от дождя и дышал свежим, чистым воздухом. Слово невесомое облако сияние парило над лугом. В эти минуты у меня было такое ощущение, что с каждым шагом я отдалялся от ужасного прошлого и шел навстречу далекому будущему. Мне казалось, что столетия сошлись к одной этой точке, к которой я стремился с бьющимся сердцем.

«Природа порождает сотни тысяч семян затем, чтобы у одного из них был шанс выстоять и произвести на свет новую жизнь. Она создала мириады солнц, вокруг которых по законам случайности вращаются кишащие жизнью планеты. Но только там, где рассудок одержит победу над инстинктом, жизнь будет развиваться бесконечно.»

Ме, Командор «Квиля»

Часть вторая

К северо-западу от Юпитера

VI

Зеленый свет — они все продумали все, знали, что я могу плохо видеть в такую погоду. Словно пятно тумана в телескопе он парил над лугом. Без колес и крыльев, и также без раскатов грома и дрожания, как расписывал Хайн. Они спустились словно стрекозы…

Я остановился метрах в пятидесяти от них, кивнул. Очертания диска просматривались уже весьма четко. Прорисовывались и силуэты трех моих друзей. Они стояли под защитным навесом своего космического корабля и кивали в ответ. Это выглядело так, словно три гнома сидели на корточках под шляпкой большого гриба.

Когда я встал перед ними, они поклонились, замотали стеклянными шлемами. Я ответил подобным образом. Как будто встретились старые знакомые. Меня охватило чувство празднично приподнятого настроения; я был взволнован, словно ребенок, которому дали то, что очень давно желал. Два моих приятеля поспешили подняться вверх по трапу, исчезли во входном отверстии, которое за ними бесшумно закрылось. И свет тоже погас, я не мог видеть даже собственной руки перед глазами. Только сейчас я постепенно начал осознавать необычайность моего положения. Все же, поначалу, я думал о совсем банальных, сопутствующих вещах. Например, я думал о том, у меня не с собой даже чистого платка и мне нужно было менять одежду. Следовало также прихватить парочку конфет с вкусом освежающей мяты.

Долгое время ничего не менялось. По всей видимости, все готовилось к моему вступлению на борт, проверялся еще раз мой скафандр и дыхательный прибор. Это ожидание в бесшумной темноте сбивало меня с толку, я боролся против растущего состояния замкнутости. В конце концов, мне предстояло совершить далеко не перелет в любую точку Земли. Мы еще не дали друг другу понять, какова цель и длительность полета. Пока я не поднялся на борт, я хотел поговорить с ними об этом.

Я посмотрел в сторону Маник Майя. В комнате у Тео все еще горел свет. Если ты хочешь, ты еще можешь вернуться, пришло мне на ум, какие-то сто метров, и ты снова с ними… Мысль о храпящих пьянчужках вернула мне немного прежней уверенности. «Госпожа Луна на современный лад» — это меня все злило. Какая судьба могла меня ожидать, у меня не было больше альтернатив. Я словно надувшийся от гордости индюк стоял на вышке в бассейне и должен был решиться на прыжок — из уважения к самому себе, из любопытства и еще затем, чтобы достать доказательство моей истории, подверженной осмешке. Через несколько часов, самое позднее завтра в это время, так я надеялся, они меня снова высадят на этом месте. В конце концов, мои гостеприимные хозяева были умными и гуманными существами.

6

гипотетические элементарные частицы, которые теоретически имеют скорость, превышающую скорость света (прим. пер.).