Страница 93 из 96
– Давай быстро наверх! – прикрикнул парень. Уговаривать было некогда.
Девушка подчинилась. Она направилась к лестнице и, взбежав на второй этаж, обессиленно прислонилась к стене. Царапая спину, девушка сползла на пол…
Сухарик побежал вдоль ангара и выбрался с другой стороны. Сразу пришло понимание совершенной ошибки. Не отправь он Ольгу в каменный мешок, они бы могли убежать этим путем. Через пятьдесят метров начинается лес, и там их никто не найдет…
Но девушка наверху, а Сухарик на улице. И менять что-либо – поздно.
Саша Калякин обежал здание и, спрятавшись за кирпичной кладкой, наблюдал за джипом. Парень подобрал стальной прут, и это было его единственным оружием. Он был готов на все.
Пилат чувствовал себя уверенно и расслабленно. Беглецы его не интересовали. Бандиты и олигархи – тоже. Контрразведка отдыхает. Дикая усталость давала о себе знать, и единственным желанием террориста было поскорее выбраться из опасного района, завалить на съемную квартиру, упасть на кровать и отсыпаться неделю.
Сумка с деньгами лежала на коврике перед передним сиденьем. Она грела душу и вселяла невероятную уверенность в завтрашнем дне. Все закончилось, и Пилат вышел победителем. Никто не смог его обмануть. Никому не удалось до него добраться. Пожалуй, проведенная им акция по похищению транскодера со Станции управления когда-нибудь войдет в учебники по военной контрразведке и историю тайных операций. Это пример работы профессионала, против которого все оказались бессильны.
Что ж, пусть учатся на своих ошибках.
Пилат даже подумал, что ему пора выходить на пенсию. Денег хватит до конца жизни, если не сильно их транжирить. Теперь нужно осесть и легализоваться…
Но это позже. А пока стоит подумать о том, как вернуться в город. Переть на джипе – опасно. Несколько дней можно отсидеться в лесу – не привыкать. Можно въехать на попутке или рейсовом автобусе…
Внезапно Пилата охватила смутная тревога. Какая-то неприятная мысль настойчиво сигналила из глубины подсознания, но никак не могла достучаться. Это и есть интуиция.
«Что же я сделал не так?.. Где ошибся?..» – мучительно думал он, погрузившись в себя, и лопатил события последних часов. Из тех, с кем ему пришлось столкнуться в лесу, вряд ли кто-то может представлять для него опасность. Сбежавший пацан с девчонкой? Тоже нет. В лучшем случае они помогут чекистам составить фоторобот, который на самом деле окажется ошибочным. Что же еще?..
От навязчивых предупреждений изнутри Пилат начал нервничать. Он заставлял мысли крутиться в обратном порядке, снова и снова просматривая события и возвращая время назад.
Вдруг стремительный бег памяти остановился. От всплывшей в мозгу догадки Пилата прошиб холодный пот. Даже рубашка прилипла к позвоночнику. Он отмотал еще назад… Точно! И снова холодная льдина прикоснулась к телу. Мина, снятая с девчонки, – вот что не давало мозгу покоя! Куда он ее положил? В багажник? Но он же не дезактивировал самовзводный таймер! Быстрая смена обстановки поставила другие задачи. Он не ввел код в часовой механизм и не сбросил таймер с пульта!!!
Такого в опыте террориста еще не было.
Пилат резко ударил по тормозам. Мощная машина пробороздила землю, будто зверь лапами уперся. И остановилась.
«Пульт. Где пульт?» – думал Пилат, хлопая себя по карманам… Но пульт остался лежать в высокой траве, на том месте, где два террориста сошлись в боевой схватке. Пилат и Гришин. Командир и подчиненный.
«Сколько прошло?.. Сколько осталось?..» – метались в голове шальные мысли, прикидывая время. Пульта нигде не было, тогда надо срочно выбросить адскую машину!..
Сухарик с удивлением наблюдал, как спустившаяся с путей «Тойота» катилась по траве, а потом резко остановилась. Парень подумал, что его заметили, и нырнул за стену.
Прошло несколько секунд, прежде чем раздался взрыв.
На фоне темнеющего неба вверх взметнулось огромное красно-оранжевое облако, а по ушам ударил неестественно громкий треск. Земля задрожала. Взрывная волна прокатилась по траве, упруго и сильно шарахнув по стенам. Остатки стекол рассыпались и полетели прочь. Висевшая на одной петле дверь с грохотом сорвалась и залетела внутрь постройки. То, что секунду назад представляло собой японский внедорожник, превратилось в груду искореженного железа, куски которого взметнулись высоко в небо и, долетев до высшей точки, градом посыпались вниз. Повсюду слышался скрежет и стук металла…
Когда все затихло, Сухарик высунулся. В ирреальной тишине слышалось шипение огня. Черный дым клубами гулял вокруг джипа и поднимался вверх. Вместо машины чернел бесформенный остов.
Словно завороженный, Сухарик вышел из укрытия. Стряхнув с головы землю и мелкие осколки стекла, он ошалело глядел на дикое зрелище. В горящей машине никого не было видно.
Вдруг парень заметил, что с неба, словно снег на голову, падают какие-то бумажки. Много, как осенняя листва на ветру. Они крутятся, парят и вертятся, освещаемые огнем…
Зрелище, похожее на фейерверк. Или погребальный салют.
Сухарик наклонился, поднял один листок и удивился, узнав портрет на стодолларовой купюре…
Услышав взрыв, Ольга вздрогнула. Потоки битого кирпича пролетели совсем рядом. Девушке повезло: она сидела между окон, и смертельный град ударил в противоположную стену. Не соображая, что делает, Ольга поднялась и осторожно спустилась вниз по разбитой лестнице. На улице стало заметно темнее. Зашуршал редкий дождь. Погромыхивало вдалеке, но это были не взрывы и не звуки выстрелов. Над землей резвился гром.
Ольга безразлично посмотрела на горящий автомобиль, на падающие с неба бумажки и побрела к Сухарику. Дождевые капли текли по лицам парня и девушки. Они плакали.
Рокот авиационного двигателя приблизился и стал особенно громким. Сухарик с Ольгой подняли головы и замерли. К пустырю приближался вертолете надписью «МЧС РОССИИ» и розой ветров на белом брюхе. В открытой двери четко просматривались хорошо экипированные вооруженные люди в касках. Один с биноклем, в пиджаке – наверное, начальник. Смотрит на них…
Поднимая облака пыли и пригибая к земле траву, вертолет начал снижаться. Выбрав площадку, он сел неподалеку. Из темного чрева выскочили несколько человек в масках и, рассредоточиваясь, быстро побежали к ангару. Только один из них был без маски. Вместе со спецназовцами бежал полковник Каледин. Приблизившись к молодым людям, он убрал пистолет и положил им руки на плечи.
– Слава богу – живы! У вас все в порядке? – первым делом поинтересовался он.
– В другие дни бывало и получше, – с трудом улыбнувшись, ответил Сухарик. Обнимая промокшую до нитки Ольгу, парень заботливо убрал с ее лба прилипшую прядь волос.
Где-то за лесом, в стороне от железной дороги, послышались звуки автомобильных сирен. А впереди, там, где медленные тяжелые тучи освещались тусклым закатом, маячил темный силуэт мирно урчащего вертолета.
Вымотанный за день генерал Казуев опустился в холодное кожаное кресло и поежился. Рабочий день давно закончился, а ехать домой почему-то не хотелось. Он встал, прошелся по просторному кабинету, посмотрел в окно с угасающим днем и запер дверь на ключ. Позвонил дежурному. Сказал, чтобы грели машину – сейчас поедет. Вытащив из сейфа именной пистолет Макарова с простенькой инкрустацией, он повертел его и в задумчивости прочел гравировку:
«От министра обороны…»
Проведя пальцем по вороненой поверхности, Казуев отправился в комнату отдыха. Открыл шкаф. Взял со стеклянной полки треугольную бутылку «вискаря» и наполнил стакан. Понюхав темно-коричневый напиток, генерал одним махом осушил посуду. Живительное тепло приятно обожгло горло и опустилось вниз. Закуска была не нужна: виски был отличного качества.
Казуев посмотрел на лежащий перед ним пистолет и впервые ощутил: любимый пистолет не хотелось держать в руках, будто он жег пальцы.
И все-таки генерал взял пистолет. Он извлек из рукоятки магазин и долго вертел в руках, разглядывая аккуратно уложенные в нем патроны. Овальные пули отражали рассеянный свет и были похожи на золотые.