Пять дней мимикрии

– Проверяли. Никаких отклонений физиологических и интеллектуальных у парня не выявили. По крайней мере, так записано в отчете комиссии. Возможно его мутирующий разум в то время ни как себя не проявлял.

– Короче, ты мне лапшу на уши не вешай. Или убейте его, или, если он мутант, отправьте в институт. Когда поймаете, срочно проведите все полагающиеся в таких случаях эксперименты. Отчет обо всех выводах по поводу его сознания сразу же должен лечь мне на стол. Маленького Майя поместите назад в хранилище. Кстати, как возможно своровать такой же разум, как у меня?

– Мы допросили одного из свидетелей, и он сказал, что хакер пользовался, как ни странно, обыкновенной органической дискетой, которую компании применяют против людей, вторгшихся в защищенные информационные поля. Мы раньше не проводили таких экспериментов, но факт на лицо, разум Майя, так же как и разум обыкновенных людей, не защищен от ограничений в действиях. И сделать это можно с помощью обыкновенной органической дискеты.

– Пожалуй, это самая плохая новость, которую я слышала за всю свою жизнь. Роберт, эту информацию должен знать только ты и несколько надежных профессоров, участвующих в проекте «Майя» и «Малыш». Остальных ликвидировать. Приступай сейчас же. Кстати, не забывай, что ты отвечаешь за проект с космической станцией. Я хочу, чтобы ты лично проследил за взлетом ракеты. Вылетишь на космодром и, на следующий день, я буду ждать тебя с результатами этой операции. Положительными результатами. Мне нужен полный контроль над этим спутником, не зря же мы вложили в него такую кучу денег.

Глава 8. Смотритель маяка (2).

18 октября. Антарктида. Земля Королевы Мод. 07-15. Время местное.

Белое. Вокруг все белое. И от этой белизны у Ульфа Хакеннена слезились глаза, а может, они слезились от морозящего ветра, который, непрерывно гудя, пронизывал его насквозь. Он стоял в покрытой снегом огромной ложбине меж невысоких горных вершин, на склонах которых чернели маленькие и большие точки оттаявших от весенних лучей солнца валунов. Все остальное пространство занимало голубое ясное небо без единого облачка на нем.

– Антарктика. Как, черт побери, я люблю полярные области, – произнес Ульф и скосил глаза на Главного чистильщика, стоящего рядом с ним, видимо ожидая его реакции на эти слова. Однако Спиле ничего не ответил. Для него, жителя планеты с тропическим климатом, такая любовь была не понятна.

Смотритель маяка, облаченный в куртку модели «Аляска», с одетым поверх капитанской фуражки капюшоном, стоял возле стандартного планетолета, с виду похожего на большой, примерно десять метров в диаметре, мутный мыльный пузырь.

Далеко впереди и внизу в ложбине виднелся огромный серо-металлического цвета дискообразный звездолет. Совершая вынужденную посадку, тот пробороздил многометровый слой снега и, упершись в землю, на одну треть скрылся под наст. Около тридцати планетолетов – шаров, висевших в воздухе в полуметре от поверхности, находились на склонах и окружали корабль со всех сторон.

Спиле, покрытый естественным розовым с черным на концах мехом, и лицом, скопированным с Хакеннена, вытянул вперед руку. Он держал в ней за длинную ручку небольшой квадратный пульт с клавиатурой и монитором. Раздалась череда тихих пикающих сигналов и на экране высветилась масса цифр.

– Итак, минус четырнадцать. Радиации нет. Вроде бы все в порядке, – громко произнес Главный чистильщик и повернулся к Ульфу: – Прикажете начинать, Смотритель маяка?

– Да, да. Действуйте по плану, – безразлично ответил тот и, достав из-за пазухи плоскую фляжку с виски, отвинтил крышку и сделал большой глоток.

– Всем группам! Начали! – отдал приказ Спиле.

Из всех планетолетов стали появляться конусообразные голые мимикрийцы с треугольниками парализаторов в руках. Посреди туловища пояс из кожи с двумя продолговатыми сумками с боков. Из каждого шара выпрыгнули по пять бойцов, в момент их выхода оболочка кораблей покрывалась рябью, а после вновь натягивалась. Коснувшись снега, каждый воин, нажимал кнопку на плоском медальоне, висящем на шее, и вокруг тела сразу же возникало прозрачное яйцеобразное защитное поле, сверкающее бликами от лучей солнца. Когда все группы мимикрийцев оказались на свежем воздухе, они, как по команде, одновременно стали двигаться к звездолету, при этом овал защиты находился в нескольких сантиметрах над снегом. Бойцы как бы плыли над поверхностью. Передвигались медленно, планомерно сужая кольцо окружения. Через пять минут первые подошедшие к кораблю бойцы стали вырезать в обшивке звездолета дыры для проникновения внутрь.

На мониторе пульта, который по-прежнему держал в вытянутой руке Спиле, появилось лицо мимикрийца, отвечающего за техническую сторону операции.

– Что случилось, Кливлес? – спросил Главный чистильщик.

– Мы засекли пять летящих в нашу сторону объектов. Они уже на подлете к материку.

– Это самолеты НАСА. Сколько у нас времени?

– Минут пятнадцать.

– Пора сворачивать пространство. Сделай это немедленно.

– Слушаюсь, – ответил техник и исчез с экрана, на котором вновь появились колонки цифр.

Через несколько минут все окружающее пространство дернулось, будто картинка сдвинулась на пару сантиметров, но через секунду все встало на свои места. Монитор прибора в руке Главного чистильщика на этот промежуток времени зарябил, но тут же выправился. Ничего вокруг не изменилось, только пронизывающий ветер сразу же пропал, будто его совсем и не было. Воины уже пробились сквозь обшивку звездолета и Спиле с минуты на минуту ждал доклада. Однако в темных дырах, вырезанных бойцами, стали видны зеленоватые вспышки и характерные хлопки выстрелов.

– Тректорианцы решили без боя не сдаваться, – произнес Главный чистильщик.

Желтые «трассеры» состоящие из мелких шариков, заряды плазменного оружия, стали вылетать наружу. Они ударялись в горные склоны и пропадали в толстом слое снега. Хакеннен, решив не испытывать судьбу, зашел за планетолет, прикрываясь его защитной броней. Из-за корабля он увидел, что несколько зарядов плазмы ушли вверх и, ударившись в верхнее поле свернутого пространства, рассыпались, мелкими каплями падая вниз. Минут через десять звуки выстрелов прекратились, Ульф вновь вышел на открытое место и стал ждать. Вскоре от корабля отделился мимикриец в овале защитного поля и начал быстро передвигаться в сторону Хакеннена и Спиле. Прошла пара минут, прежде чем он преодолел расстояние до Смотрителя маяка. Когда прозрачное яйцо подлетело, Ульф увидел в нем своего двойника.

«Что-то идет не по плану, раз техник решил доложить лично, а не по связи», – подумал Хакеннен.

Сверху раздался резкий громкий хлопок – преодоление звукового барьера самолетами. По привычке он поднял голову, хотя отлично знал, что никаких летающих машин не увидит. На эту территорию мог проникнуть лишь звук, тонкую полоску сжатого пространства самолеты прошли за тысячные доли секунды.

Кливлес отключил защиту и последние несколько метров прошел пешком. Его голое тело без прозрачной скорлупы сразу явно стало мерзнуть. У мимикрийца из кожи стали расти розовые волосы и покрывать все тело.

– Думаешь, мне хочется разговаривать с розовым снежным человеком? – спросил Ульф, демонстрируя свое командное превосходство. – Включи поле и докладывай.

Техник вновь оказался в защитном овале и произнес:

– Мы захватили звездолет. Там всего-то было двенадцать тректорианцев. Троих убили, остальные парализованы.

– Короче, где Винпулькер тринадцатый? – грозно произнес Хакеннен.

– Его нет на корабле. Сейчас техники вскрывают коды центрального компьютера. Надо проследить информацию о полете.

– Могли ли они убить его? – обратился к Спиле Ульф.

– Тректорианцы? Вряд ли. Даже если им было заказано поступить именно так с заложником, то все равно они бы постарались спрятать его и попросить у Империи выкуп. Поэтому-то они и удирали от Имперского преследования. Довольно жадная нация, а может практичная, смотря с какой стороны посмотреть.