Страница 11 из 12
– Очевидно, в твоем присутствии в гостиницах всегда находятся свободные номера…
– А в твоем присутствии, очевидно, гостиницы закрывают на санитарную обработку, – огрызнулась она. – Иди и вымойся как следует.
– Денег дай! – не остался в долгу я. – Если даже свою первую зарплату я еще не заслужил, то по контракту ты должна меня содержать. Или ты о нем вспоминаешь только когда тебе выгодно?
С трудом (как мне показалось) сдержав гневный ответ, Глорианна молча протянула мне пять серебряных роблоров. Ого! Не так уж плохо за день работы! Больше мне платили только на службе у одного капризного лорда, откуда я сбежал через две недели. Именно после того случая я и угодил в тюрьму.
Впрочем, мои радужные мечты весьма быстро рассеялись.
– Это тебе на десять дней. И, ради всего святого, постарайся не пропивать сразу все!
Не успел я найти, что бы ответить, как девушка захлопнула перед моим носом дверь.
Злой как мающийся геморроем тролль, я зашвырнул в свою комнату сумки и решительно направился в пивной зал с твердым намерением назло этой выскочке спустить все до медяка. Пусть знает, с кем она связалась! Но не успело содержимое первой кружки пива устроиться в моем желудке, как… Ну, в общем, мне стало стыдно. Ей богу, ну что эта малышка знает обо мне? То, что видела сама (здоровенный парень, который в пьяном виде обладает теми еще манерами, а в трезвом лихо дерется и грозит свернуть беззащитной девушке шею), а так же то, что могла узнать от того же Черча и прочих жителей Дыры (ой, представляю!). Короче, картина та еще. А девочка и без того в паршивой ситуации, одна в целом мире, и кроме как на Лаку ей не на кого опереться.
Я решительно встал из-за стола и направился к комнате Глори. Однако дверь оказалась закрытой, и на мой стук никто не отвечал.
Немного подумав, я выудил из сумки свежий комплект одежды и решительно направился к портье. Как я и ожидал, на заднем дворе, располагалась маленькая баня и цирюльня для посетителей гостиницы. Как следует отмокнув в горячей воде, удалив с лица трехнедельную щетину, в скором времени грозившую превратиться в неопрятную бороду, а заодно и подравняв волосы, я вернулся в «Гордость Хойры» совсем другим человеком. По крайней мере портье, выдавая мне ключ от комнаты, взглянул на меня с явным одобрением.
Дверь в комнату Глори по-прежнему была закрыта.
Вновь спустившись вниз, я рискнул, пользуясь случаем, разговорить портье:
– Вы случайно не в курсе, куда запропастилась моя спутница?
Заговорщитски подмигнув, тот двинул ко мне через стойку узенький бумажный конверт.
– Ушла часа два назад. Просила передать вам это.
– Так почему же вы передаете только сейчас? – с нехорошими предчувствиями спросил я. Портье многозначительно ухмыльнулся:
– Таково было пожелание юной леди. Передать вам записку, но не раньше, чем вы поинтересуетесь, где она. Слово в слово. Что-нибудь случилось?
– Пока не знаю, – проворчал я, усилием воли поборов внезапно нахлынувшие дурные предчувствия и вскрывая конверт. – Надеюсь, что нет.
М-да, что называется – коротко и ясно. Хотя с чего я взял? Как раз ни лешего не ясно! В конверте лежал листок бумаги, посередине которого было торопливым почерком нацарапана всего одна строчка:
«А иди ты… куда вздумается!!!»
С минуту я тупо смотрел на записку, потом сквозь зубы прорычал кошмарное гномье ругательство и схватил портье за грудки:
– Куда она пошла?!
– Не знаю! – придушенно прохрипел тот.
– Одна?!
– Да!
– С вещами?!
– Да, да! Сударь, помилуйте! Вы же меня задушите!
Уронив бедолагу на его стул, я швырнул на конторку ключ и метнулся к двери.
На улице я осознал, что у меня нет ни единой мысли, откуда следует начинать поиски. Прежде всего я бросился в конюшню, где мы оставили драконозавров. У меня еще теплилась дурацкая надежда, что все это – неудачный розыгрыш.
Надежда эта, как ей и положено, скоропостижно сдохла. Изверг был на месте, а вот Лака… Ухаживающий за драконозаврами золотушный паренек, получив монету, согласно закивал. Да, описанная мною девушка была тут. Да, часа два назад. Да, оседлала свою рыжую самку, приторочила к седлу сумку и уехала. Нет, ничего не сказала. Нет, не заметил.
Я вытер вспотевший лоб и обвиняюще посмотрел на Изверга.
– Ты что, так прямо их и отпустил?
Как ни странно, мой приятель не выглядел ни виноватым, ни даже встревоженным. Такое ощущение, что он предвидел все случившееся, знал, что нужно делать и лишь терпеливо дожидался, когда до меня, тугодума, тоже дойдет. Вся штука в том, что до меня упорно не доходило.
Я только-только закончил прилаживать на спине Изверга седло, как послышалось требовательное фырканье и радостный голос паренька:
– Эй, а вот зверь той девушки, про которую…
Я моментально обернулся и увидел стоящую в дверях Лаку. Седла на ней не было, на шее болтался огрызок веревки, а морда была жутко довольной. Подойдя поближе, драконозавриха сперва потерлась о нос Изверга, потом ткнулась в мою ладонь и не спеша пошла к выходу. Мы переглянулись и двинулись за ней.
Со стороны мы, должно быть, смотрелись презабавно: два умильно поглядывающих друг на друга драконозавра – на флангах, ваш покорный слуга с крайне решительным выражением лица – в центре. По крайней мере, дорогу нам без единого писка уступали все – от пешеходов до почтовых экипажей.
Отмахав с полкилометра и немного попетляв в запутанных улочках Старого города, мы остановились перед двухэтажным постоялым двором, помнившим, должно быть, еще основателей Хойры. Лака решительно обогнула дом и направилась в сторону конюшни.
– Вот ты где, негодная девчонка!
Сгорбленный старик-грум всплеснул руками, увидев драконозавриху, потом заметил меня, и улыбка сползла с его лица. Придав себе наиболее солидный вид, я подбросил старикану медяк:
– Ты не в курсе, в какой комнате остановилась ее хозяйка?
Повертев между пальцами мою монету, старый хрыч прищурился:
– А тебе-то что до того?
Я кинул ему вторую и пояснил:
– Мы завтра женимся. Только она сегодня ни с того ни с сего разнервничалась, чего-то испугалась и убежала. А ее красавица меня нашла и сюда привела.
– Да, это бывает, – беззубая улыбка вновь появилась на лице грума. – Моя старуха, помню, тоже перед свадьбой все боялась, м-да…
Такое многозначительное окончание фразы явно давало понять, что сейчас дедом овладел склероз, вылечить который никак нельзя без еще одной монеты. Я скрипнул зубами и раскошелился.
– Дай тебе боги, сынок! В десятом твоя невеста, в десятом. Прискакала давеча, я, говорит, у вас в десятом остановилась, чтоб за моей подружкой как следует…
Не слушая окончания фразы, я выбежал вон, влетел в гостиницу, в два прыжка преодолел пятнадцать некрашеных ступенек и какого-то перепуганного постояльца и толкнул дверь с грубо намалеванной белой десяткой. Заперто. С замиранием сердца я постучал. Нет ответа. Неужели надул? Еще громче.
– Ну, кто там еще?
Слава богам! Она здесь!
– Глори… – демон, у меня, кажется, голос сел.
– Сэд?..
– Да, я. Открой, пожалуйста.
Голос девушки звучал странно глухо:
– Я что, недостаточно понятно написала?
Ну, спросила!
– Да нет, вполне. Только вот мне вздумалось идти вот сюда и напоследок перекинуться с тобой парой слов. А поскольку говорить через дверь я не приучен, выбирай: или ты откроешь, или я ее вышибу.
Через минуту, когда я уже был готов выполнить свою угрозу, звякнула щеколда и дверь распахнулась. Похоже, несмотря на покрасневшие и слегка припухшие глаза, настроена девушка была весьма решительно. Но не успела она и рта раскрыть, как я рявкнул:
– И как это все следует понимать?!
Пожав плечами и стараясь выглядеть равнодушно, Глори ответила:
– Это следует понимать так: ты совершенно свободен.
Эта простая фраза подействовала куда сильнее пинка, коим меня наградил Изверг при первой попытке его оседлать. А ведь тогда я, помнится, неделю лежал пластом и охал.