Страница 40 из 62
Альберт мяукнул в последний раз и посмотрел на Кузю. Тот поднялся и тоже промяукал слова благодарности. И только после этого коты ушли со двора прекрасного супермаркета-ресторана. Кузя еле пролез под забором, такое у него вздулось пузо!
Выбравшись наружу, москвич опять повел Кузю какими-то непонятными ходами и переходами. Впрочем, идти пришлось недалеко. Вскоре они очутились у арки, выводящей на огромную шумную улицу.
— Это, Кузя, Бутырская улица — начало Дмитровского шоссе, — произнес Альберт Иванович. — Если идти по ней наверх, долго-долго, может быть несколько дней, ты доберешься до станции метро "Тимирязевская". Надеюсь, читать ты умеешь?
— Умею, — гордо подтвердил Кузя.
— Ну тогда в путь! У станции "Тимирязевская" предстоит самое сложное — ты должен пересечь шоссе и выбраться на другую сторону. От ориентира "станция" тебе надо направиться налево и углубиться в квартал, немного под углом вверх. Если тебе повезет, ты выйдешь на улицу "Ивановская" или "Ивановский проспект". Там, опять через дорогу, и находится парк "Дубки". Главное, что надо запомнить — передвигаться по шоссе лучше "изнутри", за домами, которые стоят вдоль этой магистрали. В любом случае, особенно когда речь идет о пересечении, следует делать это ночью, когда трафик не так силен. Запомнил? Наверх, наверх, наверх. Вначале станция метро "Дмитровская", затем "Тимирязевская". Переход и — налево! Удачи, Кузя! Желаю тебе найти Фильку и выбраться тем же путем обратно. Если что, я помогу вам. И с едой, и с путешествием до дома. Прощай!
И лысый москвич-"бюрократ", который оказался на самом деле отличным котом, не дослушав благодарностей Кузи, юркнул обратно в подворотню и исчез!
Кузя вздохнул, вознес благодарность Кошачьему Богу, встряхнулся и тронулся в путь…
Глава четырнадцатая
Бэтти
…Сознание возвращалось трудно.
Гигантская подземная река, черная и непроглядная, влекла куда-то тело несчастной кошки. Иногда Фильку засасывало в мрачные бездонные глубины, иногда наоборот — что-то поднимало, выталкивало ее на поверхность воды. И так час за часом, день за днем, годы, века. Затем появилась острая боль, терпкий запах чего-то химического ударил в нос и…
…Филька открыла глаза.
— Вот видите, Бетина Богуславовна, все в порядке! Очнулась ваша кошечка! — произнес чей-то бодрый мужской голос.
— Ой, Виктор Михайлович! Вы настоящее чудо! Спасибо вам огромное! Что бы я без вас делала? — защебетал в ответ захлебывающийся от радости, глотающий окончания слов женский голосок.
— Не стоит, Бетина Богуславовна! Работа такая. Рад, что смог оказаться вам полезным! — любезно ответил мужчина. — Я ей сейчас сделаю еще пару укольчиков — витаминчики, кое-что лекарственное…Кошечка проснется утром как ни в чем ни бывало. Правда, головка в первые дни будет побаливать, может и со слухом будут проблемы, но потом все наладится. Это контузия, ничего страшного…
Холодные уверенные руки дотронулись до Фильки, кошка опять ощутила укол, короткую боль и провалилась во мрак…
*********
…Комната была огромной, с пастельно-зелеными стенами и лепным потолком. Посередине ее стоял старинный стол с выгнутыми ножками. За столом, подперев голову рукой, сидела кудрявая черноволосая женщина. Она задумчиво поглядывала в потолок и, капризно дуя губки, пила из большущей, расписаной цветами кружки чай.
"Где я? — удивилась Филька. — Ничего не понимаю. Откуда эта комната, мягкое пуховое одеяльце, незнакомая женщина? Хотя…опасной она не выглядит…Что ж…встану и пойду знакомиться."
Кошка приподнялась на нетвердых лапках и двинулась к столу.
— Мяу!
Услышав мяуканье, женщина от неожиданности чуть не уронила кружку. Часть чая пролилась на стол и поползла к руке незнакомки. Женщина взвизгнула "Ай!" и поспешно убрала со стола локоть.
Филька испугалась и хотела было дать деру, но женщина, моментально сменив настроение, уже радостно смеялась и протягивала к ней руки.
— Ай ты кисонька! Очнулась? Ну иди сюда, дорогуша, будем знакомиться!
Филька осторожно подошла.
— Мяу! Мяу!
Женщина нагнулась, взяла Фильку на руки и принялась ласково гладить по шерстке.
— Ути какая ты черная и красивая! Что ж, представимся друг-другу. Меня зовут Бетина Зарецкая, я светский репортер и обозреватель. Для друзей я просто Бэтти. А ты? Тебя как зовут?
Филька смутилась и, так как по-человечески говорить не умела, лишь мяукнула стыдливо:
— Мяау!
— Ну хорошо, — великодушно кивнула головой женщина. — Мяу так мяу. Но ведь надо же мне как-то тебя называть? Поэтому ты будешь э-э-э…. - женщина задумалась, — Суламифь! Это была такая черная эфиопская царица, жуткая красавица, возлюбленная нашего древнего царя Соломона. Значит Суламифь! Для простоты — Суля. Или… Суленька! Сулька!
Фильке сделалось так смешно, что она чуть не обписялась. "Во дура-то! — подумала кошка. — Ну какая я тебе Сулька! — Однако женщина смотрела на нее с таким восторгом, что кошке стало неудобно, она вздохнула и решила: Черт с тобой! Раз других вариантов нет, придется побыть Сулькой!"
— Мяу!
— Ну вот и ладушки, Сулечка! Ты наверное голодная? Хочешь кушать?
— Мяу! Мяау-ау!
Женщина протянула руку к колокольчику, который, как только сейчас заметила Филька, стоял на столе рядом с чайником. Требовательное "дзынь-дзынь-дзынь" разнеслось по комнате.
Секунд через сорок, дверь открылась и на пороге появилась дородная пожилая женщина в белой косынке. Женщина молча уставилась на Бэтти.
— Тетя Дося! Поищите, пожалуйста, в холодильнике какой-нибудь нарезки или рыбки для кошки. И воды в миске принесите! — приказала Бэтти.
— Нарезку всю вчера гости сожрали, — хмуро ответила тетя Дося. — А рыбы нет! Не осетриной же паровой ее кормить? Осетрина осталась.
— Те-тя До-ся! — с расстановкой произнесла Бэтти. — Принесите осетрины!
Тетя Дося хмыкнула и ушла.
— Совсем распустились, — пробормотала Бэтти. — Ну и сволочи. Как Мишаньки нет, сразу задирают нос. — Заметив недоумевающий взгляд Фильки, принялась объяснять:
— Это вообще-то не мой дом, а Миши, моего друга. И прислуга вся его. Сам он живет в основном в Лондоне, ну, летом, конечно, в Монако. А чтоб тутошний дом не пустовал, Миша пустил меня сюда жить. Да и за прислугой кто-то должен присматривать! Ишь распустились, козлы, пока хозяина нет!
— Ты только не подумай! — спохватилась Бэтти. — У меня и своя квартира есть, двушка. На Второй Брестской. Я ее, кстати, на свои кровные купила! — гордо подчеркнула женщина. — Но кто нормальный живет летом в квартире? Фи! Конечно все порядочные люди уезжают за город, или вообще обитают там постояннно. Как мы с тобой, Суленька. Это же Рублевка! Ты поняла? — со значением спросила Бэтти.
Филька ничего про Рублевку не слыхала и поэтому ограничилась коротким "Мяу!".
Тем временем в комнату с тарелкой белой незнакомой вареной рыбы вернулась Дося.
— Кушать подано, пожалте! — с легким налетом издевки сказала она и поставила тарелку на пол.
Бэтти вспыхнула, но промолчала, ограничившись величественным кивком головы.
— Спасибо, Дося! Вы свободны! Суля, иди кушай!
Пока Филька с опаской ела непонятную и все-таки вкусную рыбу, Бэтти поведала кошке историю их знакомства.