Производственный рассказ №1

— Права, не права… Хорош бы я был, если бы мой бухгалтер не выполнял моих распоряжений. А что, обойти законодательство никак нельзя?

— Нет, почему… — почесался Осколик.

— Тогда выгоняйте.

— Выгнать нельзя, а вот оприходовать левый алюминий, пожалуй, можно.

— Не мне вам советовать. Однако спешу, у меня еще совещание.

Сергей Кондратьевич сел в кресло, сохранившее еще тепло незнакомца, и задумался. Скверная дама этот главбух Лариса Владимировна. А он-то на ней жениться собрался. Выход есть…

Вскоре пришла Лариса Владимировна, современная женщина в соку и в джинсовой юбке.

— Как спалось, Сережа? — спросила она, оглядываясь, не подслушивает ли секретарша.

— Спасибо, дорогая, плохо, — ответил Осколик тоже с любовью, нисколько, впрочем, не подделываясь.

— Что так?

— Не знаю, что делать. Из Зауральска прибыл алюминий без накладных, — соврал Осколик. — Где-то в дороге затерялись.

— Ничего страшного. Пусть Лебедев на месте восстановит документы, а пока запускай алюминий в дело.

— Так и сделаем, — весело сказал Сергей Кондратьевич. — Ты у меня молодец!

— Лебедев! — кричал Осколик в трубку. — Девушка! Передайте ему, что из Зауральска прибыло тридцать тонн алюминия без накладных! Пусть восстановит документы.

— Он не понимает.

— Прибыло, говорю, тридцать тонн…

— Это он понимает. Он говорит, что в последние три месяца алюминий из Зауральска не отправлялся.

— Объясните ему, что это посторонний алюминий. Понимаете? Я говорю «посторонний», а не «потусторонний». Да, да, левый! Случайно попал на завод. Пусть оформит его в Зауральске в счет будущих поставок. Им же выгодно.

— Объяснила. Он все понял. Он говорит, что к отпуску ему нужна какая-нибудь путевка на юг.

До конца недели у Сергея Кондратьевича не было времени потолковать с незнакомцем. В главном литейном цехе дымилась земля, сверкали мокрые спины литейщиков, звенели алюминиевые корпуса, картеры и крышки. В цехе литья под давлением тяжело ухали изношенные станки, плевали раскаленным алюминием в потолок, автомат с газированной водой выходил из строя каждые полчаса. Бригада товарища Григорьева успешно выполняла принятые социалистические обязательства.

Алюминиевых чушек из запаса незнакомца становилось все меньше и меньше. Сергей Кондратьевич каждое утро садился в еще теплое кресло и чувствовал едва уловимый запах хороших сигар; незнакомец перед уходом открывал окна и проветривал кабинет.

Звонил из Зауральска Лебедев, просил выслать канистру спирта. Он оформил там левый алюминий и выслал накладные. Сергей Кондратьевич вздохнул свободней. Что происходило, в конце концов? Он обошел закон, это так; но если вдуматься, никого он не обходил — то, что происходило у него в кабинете, было не нарушением закона, а, скорее, неуважением к закону. В данном редком конкретном случае закон бессилен… закон не может распространяться на этот левый алюминий… на этот фантастический алюминий… алюминия-то этого неделю назад и в природе не было!

В четверг Осколик надолго остался после работы, чтобы потолковать с незнакомцем.

— Здравствуйте, Сергей Кондратьевич! — обрадовался незнакомец. — Что так поздно сегодня? Работы много?

— Работы много, да скоро ее не станет, — ответил Осколик.

— Догадываюсь. Алюминий нужен?

— Тонн восемьдесят… до конца месяца… — неуверенно попросил Осколик.

— Завтра ночью завезем. Но и у меня к вам просьба.

— Какая? — насторожился Осколик.

— О, не беспокойтесь, условия прежние. Нельзя ли моей личной секретарше работать ночью в вашей приемной? Я без нее как без рук. Я вам объяснял, как тяжело у нас с производственными помещениями.

— Хм… — ухмыльнулся Осколик. — Я вспомнил одну детскую сказочку. Была у зайца изба лубяная, а у лисы ледяная; пришла весна, у лисы избушка растаяла. Попросилась лиса к зайцу во двор переночевать, тот, дурак, разрешил… в конце концов лиса зайца из избы выгнала.

Незнакомец выслушал сказочку, подумал.

— Это мудрая сказочка, — сказал он. — Не буду скрывать — я намерен занять всю вашу контору и все производственные помещения. Да, весь завод. Зачем скрывать? Нам надо договориться о сотрудничестве. Я готов преобразовать ваш завод. Построить новые цеха — места много; установить современные станки — извините, на ваших станках дерьмо лить, а не алюминий. Ваш завод начнет получать такую прибыль, которую вы в глаза не видели. За все это я прошу разрешения работать на вашем заводе ночью. Когда вы все спите.

У Осколика глаза полезли на лоб.

— Надо подумать, — прохрипел он. — Надо согласовать…

— С кем надо согласовать? — рассердился незнакомец. — Я говорю с вами как хозяин литейного завода с хозяином литейного завода. Вам выгодно работать днем на моих станках и и на моем алюминии, а мне выгодно работать ночью на вашем заводе. Что вам не нравится?

Сергей Кондратьевич взглянул на Карла Маркса. Карл Маркс сурово взирал на него.

— Надо подумать, — твердо сказал Осколик.

— Думайте, но недолго. Алюминий сгружать?

— Да. Там же.

В начале месяца на совещании в главке:

— Товарищи, следует обратить внимание на такой прискорбный факт: кабельный завод в прошлом месяце выполнил план на шестьдесят шесть и шесть десятых процента. Что скажет по этому поводу директор кабельного завода?

Директор кабельного завода:

— У нас имеются объективные причины. Зауральск недодал нам в прошлом месяце ровно на треть алюминия. На сколько недодал, настолько и недовыполнили.

Начальник главка:

— Кто хочет работать — тот работает. А кто не хочет — тот ищет объективные причины.

Директор кабельного, вспыльчиво:

— Но я работаю на алюминии, а мне его не дают!

Начальник главка:

— Ваш сосед «Алитет» тоже зависит от завода в Зауральске, и, тем не менее, он выполнил план на сто и одну десятую процента. Вам следует перенять опыт работы товарища Осколика.

Сергей Кондратьевич и директор кабельного завода смотрят в стол.

— У вас должна быть другая секретарша, — как-то мимоходом сказал незнакомец. — Сколько ей лет? Почему она такая хмурая и неласковая? Она своим грозным видом отпугивает ваших посетителей.

— А что их пугать, они и так пуганые. Кому надо, тот и приходит. Что им, секретарша нужна?

— Не скажите. Чтобы получить выгодный заказ, важна каждая мелочь. Если заказчику не понравится портрет вашего дедушки, сразу начнутся капризы. Предложите коньяк журналисту-трезвеннику — впрочем, таких не бывает, — и в газетах сразу начнутся сплетни о стиле вашего руководства. Секретарша — далеко не мелочь.

— Позвольте не согласиться. Какое дело заказчику до моей секретарши, если мой завод к нему сверху прикреплен? Он от меня ни на шаг, как и я от завода в Зауральске.

— Странно, — задумался незнакомец. — А если завод в Зауральске не может обеспечить вас алюминием?

— Тогда он платит нам штраф.

— Но ведь вы в свою очередь не можете обеспечить своих заказчиков?

— Верно. Наш основной заказчик — завод киноаппаратуры. Если мы не выполняем план, то платим штраф ему. Он в свою очередь платит штрафы своим заказчикам.

— Хорошо. Штрафы уплатили. Дальше что?

— Ничего. Начинаем сначала.

— А кино?

— Какое кино?

— Если завод киноаппаратуры не выполнит план, то… кина не будет?

— Нет, почему. Кино снимается.

— Выходит, у вас прогореть нельзя? — очень удивился незнакомец.

— Как это?

— Ну… в трубу вылететь.

— Могут с должности сместить.

— Ага! — обрадовался незнакомец. — И куда же вы пойдете? С протянутой рукой на панель?

— На какую-нибудь другую должность.

— Не понимаю… кто платит все эти штрафы и терпит убытки, если все происходит постоянно?

— Государство.