Страница 27 из 57
— О многом. О том, что ты похожа… — Крис хотел сказать «на Алису», но вдруг подумал, что будь в другом состоянии, сам бы процитировал эту песню Гребенщикова, — на меня.
Разглядывая тени, они не заметили, как метрах в двухстах, на дороге появились люди. Они вышли откуда-то сбоку — четверо парней, и по движениям было похоже, что они пьяны.
— Не нравятся мне они. — Галка взяла Криса за руку.
— Уже не свернуть. Будь спокойна.
Крис и сам чувствовал некоторое беспокойство. Если это праздно шатающиеся гопники, то любой страх мог настроить их агрессивно. Такая команда словно большой, состоящий из нескольких частей, носорог.
«Без Галки я бы смог с ними поговорить ласково, а с ней…»
«Собственно, с чего ты взял, что они будут наезжать? Идут себе и идут».
Крис вспомнил как ночью на вокзале в Каракалпакии к нему подвалили местные уркаганы.
И начали без предисловий.
— Ну давай.
— Что? — Крис смог улыбнуться, тогда он был абсолютно спокоен.
— Деньги давай, вещи.
Крис вытащил из под куртки и расстегнул ксивник.
— У меня только паспорт… Зачем вам паспорт? Вы же не менты. Не верите, можете обыскать.
— А это чего? — один из них указал на ксивник.
— Это называется ксивник.
— Чего-чего?
— Ксивник. От ксива.
— Во фраер дает, — урка рассмеялся, — ксива. Геологам, что ли, такое выдают?
(В Каракалпакии работал тот же механизм — бородатый, значит, геолог. К тому же, волосы Криса в ту пору были короткими: весной где-то подцепил мустангов и, дабы кардинально избавиться от них, сбрил насекомых вместе с хайром. За лето волосы успели немного отрасти, и придавали Крису вполне цивильный, «геологический» вид.)
— Да я не геолог, я путешественник. Вот, ездил в горы пожить. Теперь домой, стопом.
Дальше начался вполне нормальный человеческий разговор. «Местные» накормили, напоили Криса, и, мало того, сунув ему в карман какие-то деньги, усадили на поезд.
Но тогда у Криса не было ничего ценного. И, главное, не было рядом Галки. Без сомнения, парни были пьяны. От группы отделился и направился к путникам низенький, кривоногий, похожий на паука паренек: серое, поковерканное, словно измятая бумага, лицо, маленькие блестящие глаза, недовольная гримаса, за которой угадывалась корневая изначальная злоба. «Заводила,» — определил Крис и сделал несколько шагов навстречу, рассчитывая применить тактику «первого вопроса», тем более такой вопрос имелся — «Где здесь можно воды набрать?» Любой разговор мог разрастись, и как тогда, в Каракалпакии, превратить возможную драку, а точнее, избиение Криса и изнасилование-избиение Галки, в мирную встречу.
И в этот момент за спиной появилась машина. Крис остановился, а Галка отчаянно замахала рукой. Пустая легковуха затормозила рядом с Крисом. Тот распахнул дверь.
— Пожалуйста, сколько сможете.
Крис посмотрел вперед. «Заводила» ускорил шаги и был уже в нескольких метрах. Да и остальная троица растянулась, перегораживая проезжую часть. Водитель поймал взгляд Криса, и, похоже, все понял.
— Садитесь.
Галка села сзади и захлопнула дверь уже на ходу. Машина рванула с места так, что один из троицы еле успел отскочить.
— Испугались? — спросил драйвер, молодой стриженый парень возраста Криса. — Для здешней шпаны человека зарезать как два пальца… — Он посмотрел на Галку. — Извините, обоссать. Здесь в тюрьму как в армию — каждый дееспособный мужчина.
— Да, гопников везде хватает. Правда в Питере теперь меньше стало. Все пассионарные, ну, то есть, наиболее активные, в бандиты уходят. А бандитам простой народ неинтересен…
Крис еще раз посмотрел на драйвера. Может, и бандит. Крепкий, уверенный в себе, но не без признаков интеллекта. Не боец, а бригадир. И чем дальше они ехали, тем больше крепло это убеждение: разговор крутился вокруг бандитов да гопников, и собеседник Криса оказался весьма осведомленным в этой области жизни. Все разъяснилось после того как в беседу третьим голосом влезла Галка.
— Есть такой хиповый анекдот, — сказала она в затылок Крису, — про то как три хиппи золотую рыбку поймали.
— А разве хиппи рыбу ловят? — Водитель улыбнулся.
— Ну, она случайно к ним в руки попала.
— Эта известный анекдот. — Кристофер повернулся к Галке. — Мне еще Печкин…
— Расскажи, — попросил водитель, — ни разу не слышал хиповых анекдотов.
— Ну, значит, трое хипей поймали золотую рыбку, — начала она. — Та, естественно: «Отпустите, выполню три ваших желания!» Первый почесал хайр и говорит: «Заели меня мустанги. Избавь рыбка от них». Та в ответ достает маленького серого мустанга: «На, возьми, это маленький серый мустанг, он твоих мустангов схавает и сам скипнет»
— Мустанги — это вши, — пояснил Кристофер драйверу.
— Я понял. — Водитель снова улыбнулся.
— А второй говорит, — продолжила Галка, — «Крысы меня достали. Всю хавку сгрызли, картины, матрас, скоро меня сожрут». «Это ли запара, — отвечает рыбка и дает ему маленькую серую крысу. — Вот тебе маленькая серая крыса, она всех твоих крыс схавает». А третий спрашивает: «Скажи мне, рыбка, может у тебя есть там такой маленький серый гопничек?»
Водитель рассмеялся.
— А я слышал другой вариант, — сказал Крис, — может у тебя есть там такой маленький серый мент.
— Серый мент, — переспросил водитель, не переставая смеяться, — ха-ха-ха… Хочешь, теперь я тебе анекдот покажу.
Водитель полез во внутренний карман.
«О, Господи, как раньше-то не дошло! И тянет же за язык!» — Крис вдруг понял, кем работает драйвер. А тот тем временем вытащил красную книжечку.
— Не надо показывать, — серьезно сказал Крис, — я все понял. Извините, если обидел.
— Не… — водитель замялся, подбирая слово, — ха-ха-ха… обламывайся. Может, я этот мент и есть. Маленький, серый.
«Маленький серый мент» ехал в Кунашак, место весьма живописное, вокруг — сплошные озера, дичь всякая, рыба: приезжайте, гостите хоть неделю, хоть две, дом большой, никто не обидит, никакие гопники, меня всякий знает, а вы мои гости. Когда они подъехали к повороту, солнце наполовину село, и соблазн посетить благословенный Кунашак был весьма велик, но до Ебурга оставалось меньше двухсот километров, и появился иной соблазн — оказаться у друзей уже этой ночью.
Они покинули машину гостеприимного мента, и вскоре, немного постояв на трассе, оказались в кабине КАМАЗа, идущего, к сожалению, не до самого Екатеринбурга, а в городок под названием Сырсеть.
Крис, глядя на сумерки за окном, уже начал жалеть, что они не поехали в сказочный Кунашак.
«Жалеешь? — сказал он сам себе. — Почему жалеешь? Сделано, значит сделано. Суфий никогда ни о чем не жалеет. Он вообще отвергает отбор и выбор. И если мы так поступили, значит, было некое предопределение, и мы поступили правильно, даже если нам придется спать где-нибудь в канаве возле трассы».
И, словно подтверждая мысли Криса о предопределении, на дороге появились две фигуры. Кристофер еще издали узнал их: крепкий невысокий человек в тирольской шляпе, в руке которого — огромный черный параллелипипед — музыкальный бас-чемодан по имени «Мамушка». Из под шляпы спускались на плечи и вниз, чуть ли не до подола куртки, длинные светлые волосы. И второй, обладатель совершенно иных геометрических форм — на коротко стриженой голове — круглая шапочка похожая на ермолку, и на ремне, сбоку — африканский джамбей — барабан конической формы с раструбом внизу.
Это были шаманы из Саарема, Волос и Махмуд. Они шли по трассе вперед, не оборачиваясь, не поднимая руки — да это и очевидно, дорога вела в гору, уклон градусов пять — а кто в гору остановится, вот наверху, на горе, на перевале, другое дело, там можно спокойно стоять и стопить. Хотя Кристофер допускал возможность встречи с ними (через Омск к Уралу идет всего одна трасса), радость его не стала меньше, он чуть ли не подпрыгнул на сиденье, забыв обо всем. Слова же пришли лишь к моменту, когда машина поравнялась с музыкантами.