Семейный круг

Софья Михайловна. Это просто глупая болтовня я ничего больше.

С т~а р и к. Пора ее прекратить. Сейчас не та ситуация.

Софья Михайловна (встает). Больше это не повторится, обещаю вам. Как с Эльмирой? Принять дела?

Старик. Оставь человека в покое. Она добросовестно исполняет свои обязанности.

Софья Михайловна. А лампочки?

Старик. Экономия - отличная вещь, Софа, но всему есть предел: темнота еще никого до хорошего не доводила. Вот Яя уже на людей начал бросаться.

Софья Михайловна. Я могу уйти?

Старик. Да.

Довольно долго он сидит за столом.

Негромкий стук в наружную дверь заставляет его подняться и выйти в переднюю. Возвращается с Соседкой, женщиной со следами былой красоты. Она очень взволнована.

Старик (сухо). Только говорите тихо.

Соседка. Да, конечно... Извините. Но вы должны меня "опять. Мне трудно говорить спокойно. После того, что произошло! Бедный мальчик!..

Старик. Мальчик, как вы его называете, попал в милицию "о своей вине.

С о с е д к а. Не будем выяснять, кто в чем виноват. Если вы не напишите, что не имеете к нему претензий, ему дадут пять суток.

Старик. Но я имею претензии.

Соседка. По какому праву, я понять не могу? Только потому, что вы нас не любите... И что плохого мы вам сделали в конце концов?

Старик. Вы что, не слышали, как он вламывался к нам каждое утро?

Соседка. Его довели до этого.

Старик. Вы губите своих детей тем, что защищаете их, даже когда они виноваты.

Соседка. Я его не защищаю. Он виноват, конечно. Но Рена, как только узнала, что он мне все рассказал, не хочет его видеть. Мне неудобно об этом говорить, девочка она неплохая, но ему надо консерваторию закончить, всего год остался, а она ждать не хочет... У меня был с ним откровенный разговор: она требует, чтобы он все бросил и уехал с ней...

Старик. Куда?

Соседка. Куда угодно. Ей все равно. Лишь бы уехать из дома. Категорическое условие поставила.

Старик. Это ложь!

Соседка. Он мне никогда не врет. Поверьте, у нас очень откровенные отношения, ему нет необходимости что-то от меня скрывать. И я и отец всегда старались быть ему товарищами и но возможности ни в чем его не ограничиваем.

Старик. А соседи пожинают плоды.

Соседка. Я же вам объяснила. Он буквально голову потерял. Отец его в молодости такой же был...

Старик (с усмешкой). Я помню.

Соседка. Поверьте, он неплохой мальчик. Дайте им возможность встретиться все станет на свои места. Он так жалеет, что поделился со мной. Если бы не консерватория, он бы уехал с ней... Можно, я поговорю с Реной?

Старик. Нет.

Соседка. Прошу вас.

Старик. Ая прошу вас уйти.

Соседка (опустив голову, идет, к двери. Останавливается). Я знаю, за что вы нас не любите. Но при чем тут дети? Дайте им самим разобраться. Да, мы живем иначе... Но это наше дело: кто к нам ходит, как мы проводим время и как строим отношения с людьми. Это наше право...

Старик. А мое право - держаться от вас подальше.

Соседка. Но не надо навязывать свою точку зрения детям.

Старик. Это тоже мое право.

Соседка. Ошибаетесь.

Старик. Прошу вас уйти.

Соседка. Я пришла сюда не по своему желанию. Я была вынуждена. Из-за сына. Мне неприятно с вами разговаривать, но, прежде чем уйти, я все же скажу, что думаю... Вас никто не любит. Если бы вы знали, что говорят о вас члены вашей собственной семьи, какими словами вас ругают!.. И Руфат, и Софья Михайловна, и другие. По любому поводу. Я могу... я могу при них это сказать, если не верите...

Пауза. Входит Т е й м у р с перекинутым через плечо полотенцем.

Старик тяжело опускается на стул.

Теймур. Доброе утро.

Соседка. Доброе. (Уходит.)

Старик (Теймуру). Там лекарство, на буфете...

Теймур поспешно разбавляет микстуру водой и подает Старику.

Это правда? Они меня... ругают? (Вглядывается в лицо склонившегося над ним Теймура.)

Теймур. Кто?

Старик. Так она сказала... Я думал, сердце разорвется. Это предательство. Все всегда были довольны. Руфат, Софья Михайловна... Про кого угодно я мог подумать. Обсуждать на людях то, что происходит в твоем доме, в твоей семье! И с кем?! С людьми, ненавидящими нас уже за одно то, что мы живем не так, как они, избегаем с ними общения именно потому, что им не нравятся наши порядки, наша дружба, наша любовь друг к другу... Неужели я ошибаюсь, Теймур? Неужели все мои старания никому не нужны? Разве плохо, что мы живем одной семьей? Разве лучше, если бы каждый сидел в своей комнате, занимался своими делами и думал бы только о себе? Ты не представляешь, что мне наговорила эта женщина! Я понимаю - это клевета. Никогда не поверю, чтобы Рена себе такое позволила. Но что я мог ответить?.. Ведь действительно она ходила к ним, несмотря на все мои запреты. Сколько я просил ее держаться от них подальше! Это страшные люди мало того что они своих детей растлили отсутствием элементарной дисциплины, вседозволенностью, теперь им нужно доказать, что во всем виновата наша девочка...

Теймур. Не надо так волноваться, прошу вас... Вам нельзя.

Старик. Мне умереть хочется... Все, что я знал, все, во что верил, я вложил в эту девочку. Она для меня не просто ребенок, Теймур. Это наше будущее. Будущее нашей семьи... Пойми... Я всех вас люблю. Но она единственная, кто жила со мной всю жизнь, с пеленок, с колыбели... И в результате услышать такое... Неужели ты не понимаешь?

Теймур. Понимаю.

Старик. И еще в такой день!

Теймур. Может, отложим...

Старик. Ни в коем случае! В десять нас ждут представители райисполкома. Сегодня же надо развесить таблички на всей улице. Уже начались нежелательные разговоры.

Теймур. Какие?

Старик. Таблички заказаны за наличные деньги. А это нарушение.

Теймур. Но по перечислению мы бы еще пять лет их ждали.

Старик. В том-то и дело. Поэтому надо сегодня же с этим покончить. Это наш долг. Как жаль, что ты не знал своего деда, Теймур. Это был великий человек! Ты еще напишешь о нем книгу, я уверен в этом. Дай мне еще воды, пожалуйста.

Теймур (наливая воду в стакан). А где все наши?

Старик. Пошли в подвал за лестницами. Рена у педагога... Эльмира и Софья Михайловна дома... (Помолчав.) У меня к тебе просьба, не говори никому об этом разговоре.

Теймур. Конечно.

Старик. И еще я давно хотел тебя попросить. Я понимаю, ты допоздна работаешь, но возникают всякие разговоры. Я очень прошу, ради меня, старайся не очень опаздывать на завтрак.

Теймур. Опять этот Игорь выступал?

Старик. Да.

Теймур. Идиот.

Старик. Не надо так. Он тоже много работает. Я уверен, что он, как и ты, многого добьется. С вами я связываю большие надежды. Вы - гордость, нашей семьи.

Слышны голоса, входят Руфат, Игорь и Я я.

Старик (устало). А где Гарий?

Руфат. Исчез куда-то. Да он и не нужен был.

Старик. Принесли?

Руфат. Конечно. Полный порядок!

Старик (пытается встать). Надо поровну распределить таблички, каждый получит по сорок штук под личную ответственность. (Ноги не держат его.)

Руфат. Долю Гария Вартановича я беру на себя.

Старик. Каждый получит сорок табличек. И собственноручно их прибьет.

Теймур (Руфату). Можно тебя на минутку? (Отходит к окну.)

Руфат (охотно следует за ним). Слушаю вас, товарищ писатель.

Т е и м у р (негромко). Если ты, скотина, еще раз пристанешь к Рене, я тебе башку проломлю.

Руфат. Что?

Т е и м у р. Что слышал. Культурист безмозглый. Ты думаешь, что делаешь? Мало тебе Софьи Михайловны, кобель несчастный?

Руфат (шепотом). А ты откуда знаешь?

Т е и м у р. Не твое дело.

Руфат. Да она сама ко мне лезла.

Т е и м у р. Кто?

Руфат (все так же шепотом). Она... о ком ты говоришь! Честное слово. Я что, не понимаю?.. Еле из комнаты выгонял. Зачем она мне нужна? Можешь у Софьи Михайловны спросить, Она видела.