Страница 35 из 37
— Я — Тралл, военный вождь Дуротара, Владыка Кланов, Предводитель Орды! Я здесь, чтобы сказать вам: я не поручал ему, — он указал на Буркса, — говорить от своего имени!
За последние шесть лет майор часто сталкивался с орками. На войне, да и после тоже — и здесь, в Крепости Северной Стражи, стоящей на Торговом берегу, они появлялись частенько. Но ни разу Дэвин не видел такой ярости, какая исказила зеленую морду Буркса.
— Воины Дуротара, остановитесь! — продолжал Тралл. — Этот мерзавец продался демону, чтобы развязать войну между нами и людьми! Но я не позволю, чтобы наша дружба разбилась по воле тварей, повинных в гибели стольких моих собратьев!
— Я преданно служил тебе! — прорычал Буркс.
— Нет, — покачал головой вождь, — Воины рассказали мне, что ты носишь при себе амулет — изображение меча, охваченного языками пламени. Это символ Пылающего Клинка. По словам Джайны и старой волшебницы, которая ей помогает, его носят те, кто присягнул на верность демону по имени Змодлор. Он играет на разногласиях людей и орков Калимдора, чтобы разрушить наш союз! Снова демоны хотят нас использовать, а потом уничтожить!
Махнув топором в сторону Дэвина, Буркс ответил:
— Вот мерзавцы, которые хотят нас уничтожить! Они поработили нас, унизили, лишили родины!
— Да, некоторые из них, — невозмутимо произнес Тралл, — Но в этом виноваты демоны. Они опустошили наши души, отправили на войну с обитателями этого мира, на войну, которую мы в конце концов проиграли. Но мы сбросили цепи рабства и вновь стали сильными. Как прежде! И удалось это потому, Бурке, что мы очистили души и помыслы. Большинство из нас, во всяком случае. Но не орк, объединивший усилия с мерзкой тварью, чтобы сделать свой народ клятвопреступниками!
Орки и тролли взирали на Буркса с недоумением, через которое все сильнее проступало отвращение.
— Это правда? — ошарашенно спросил один из них, — Ты правда заключил договор с демоном?
— Чтобы истребить людишек, я заключу договор с тысячей демонов! Они не имеют права жить! — прорычал Буркс, шагнув к Дэвину.
Должно быть, решил начать с него.
Каждый волосок на теле коменданта кричал: беги, беги! Вот только ноги, как и во время боя, отказались слушаться. Майор видел, как взлетел топор орка. Вот сейчас он обрушится прямо ему на голову, раскалывая череп.
Но внезапно Бурке содрогнулся всем телом и упал на песок, выронив топор из разжавшейся руки. Дэвин увидел, что его настиг Молот Рока.
— Ты — позор Дуротара, Буркс! — Тралл навис над поверженным орком. — Ты обрек многих добрых воинов на бесславную гибель! Эту вину ты можешь искупить лишь своей смертью. Как военный вождь, я выношу приговор и привожу его в исполнение!
Молот Рока взмыл к небу и рухнул на голову Буркса.
Комендант вздрогнул, когда кровь брызнула на песок, на Тралла, на самого Дэвина. Но он все еще не мог пошевелиться. Даже для того, чтобы стереть со щеки горячие капли или вынуть осколок черепа, застрявший в бороде.
Тралл тоже не пытался утереться, и Дэвин решил, что для орка, должно быть, измараться в крови — подобие почетного отличительного знака.
Вождь приблизился к коменданту.
— Майор, от имени всего Дуротара я приношу извинения за действия этого изменника и за сегодняшнюю битву. Я не допущу больше, чтобы Пылающий Клинок вмешивался в жизнь Орды. Надеюсь на понимание и ответный жест с вашей стороны.
Опасаясь не справиться с голосом, Дэвин просто кивнул.
— Мы отходим, — продолжал Тралл. — Я сожалею, что опоздал, но мне пришлось задержаться, успокаивая прибывшее по суше войско. Мы возвращаемся в Дуротар и не станем атаковать, если вы не дадите повода.
Майор кивнул снова. На этот раз с большей готовностью.
Он оставался на месте, пока вождь отдавал приказы своим воинам. Орки и тролли собрали убитых и раненых, вернулись на корабли и отчалили, держа курс на север. А Дэвин все стоял. Его покрытые кровью, мозгами и осколками черепа Буркса сапоги глубоко увязли в песке. Тралл, не прощаясь, вскарабкался по веревочной лестнице, и дирижабль последовал за кораблями.
Майор все никак не мог оправиться от потрясения. Второй раз в жизни он молился, и его слова были услышаны. Неужели в них кроется какая- то особая сила? Еще он поражался, как изменились орки после слов Тралла. Да, волна немного охладила их пыл, но именно слова вождя переломили развитие событий и заставили орков отступить.
Как бы ни относился Дэвин к «зеленокожим», военный вождь вызывал у него искреннее восхищение.
Наконец подбежал капитан, чье имя комендант не мог запомнить, как ни старался.
— Какие будут приказания, майор?
— Э-э… Отходим, капитан.
Дэвин глубоко вдохнул. Он только сейчас понял, что стоял, затаив дыхание, и внезапно почувствовал, что смертельно устал.
— Отходим.
Глава 24
Совсем недавно Эгвин насмешливо предложила Змодлору прекратить лицедействовать. Голос, раздающийся из ниоткуда и сразу отовсюду, мог напугать разве что крестьянина или мастерового — такой трюк под силу даже подмастерью мага. Впечатление на Хранительницу Тирисфаля он не произвел.
Но теперь, когда перед ними, загораживая проход, высилась огромная фигура чешуйчатокожего Змодлора с перепончатыми крыльями и горящими алым пламенем глазами, волшебница слегка раскаялась в своих словах. Лицезреть любого демона — далеко не изысканное удовольствие, а Змодлор отличался отвратительностью даже по их меркам.
Демона окружали восемь закутанных в плащи с низко надвинутыми капюшонами людей. Должно быть, те самые чернокнижники. Они ритмично распевали незнакомое заклинание.
Джайна выхватила из-под плаща свиток.
«Ну наконец-то, — подумала Эгвин, — кошмар закончится».
Теперь, когда Змодлор обнаружил себя, волшебница могла прочитать изгоняющее заклинание.
Но внезапно девушка вскрикнула и безвольно осела.
— Джайна! — Эгвин кинулась к ней и подхватила под локоть.
Лорена, как и подобает опытному солдату, с мечом в руке встала между ними и демоном.
С огромным трудом Джайна смогла подняться на колени. На лбу у нее выступила испарина. Она простонала сквозь стиснутые зубы:
— Колдуны отражают мою магию…
Тогда только Эгвин почувствовала чары, наводимые чернокнижниками. Каждый из них в одиночку уступал Джайне в силе, но они ввосьмером соединились в круг. И все же волшебница уровня леди Праудмур могла бы с ними справиться.
Могла бы, если бы не растратила силы до того.
Отчаянно борясь с колдунами, приспешниками Змодлора, Джайна все больше и больше изматывалась. И Эгвин чувствовала ее усталость.
— Я не смел даже надеяться на такую удачу! Уж я позабочусь, чтобы в смерти Джайны Праудмур обвинили орков! Окрыленные жаждой мести люди кинутся в битву, но без своей предводительницы, конечно же, будут разбиты! А перед тем поубивают столько орков, сколько смогут! Великолепно!
— Как бы не так! — буркнула Эгвин.
Оставался единственный выход.
Больше четырех лет прошло с тех пор, как она оживила Медива. Она сказала правду Джайне — на это заклинание ушли все силы, но магия никогда не исчезает бесследно. За те два десятилетия, что прожила около плоскогорья Шрамов, старая волшебница накопила достаточно сил, чтобы поднять из мертвых сына. И если за четыре года восстановилась настолько, что может попробовать… А если не получится… Что ж, она и так прожила почти десять веков. Как заметила Лорена, гораздо больше, нежели приходится на долю обыкновенных людей.
Струйки пота сбегали по лицу Джайны. Она все еще стояла на коленях, сжав кулаки.
Эгвин чувствовала, как заклинание, придуманное когда-то ею, пытается сломить защиту, наложенную адептами Змодлора. Опустившись на холодный камень рядом с девушкой, она ладонями обхватила ее запястье, закрыла глаза и собрала воедино все свои мысли, силы, волю к жизни. Она ощутила, как сила струится по жилам, устремляясь от сердца через руки, и вливается в Джайну.