Страница 3 из 3
И оба, и отец и сын, не заметили, что на глазах у них происходило чудо: буквы – под бегущей по бумаге кистью – не исчезали, а продолжали жить, быстро высыхая под лучами солнца, бьющего сквозь стёкла.
Плакат этот был первым разведывательным отрядом возвращающихся назад в этот наш такой плохой и такой хороший мир. За ним двинулись полчища других букв, которым никак ведь не быть без придумавшего их человека.
Мне могут сказать: а где документы? где свидетельские показания о тех четырёх днях, когда бумага жила в разлуке с алфавитом? Отвожу вопрос: ведь буквы тогда ушли от нас, а бумага болела абсолютной пустотой. Пусть она и отвечает: абсолютным молчанием.