Страница 5 из 159
При таком натиске со стороны Новгорода католическая вера никак не могла укрепиться в Финляндии. К тому же в самой Швеции вспыхнули опять междоусобицы, а затем и война с Данией, так что шведам было сейчас не до Финляндии. Не забывали о финнах лишь Римские Папы. Иннокентий II видя такое печальное положение дел, предписал епископу Лундскому в 1209 году озаботиться назначением архиерея из местных жителей, даже урожденного в язычестве. Западных епископов, желающих нести проповедь Христовой веры в отдаленной стране, не нашлось — слишком трудной и опасной казалась им эта задача[31]. Наконец, Святому Престолу удалось отправить в Финляндию епископа Фому (Томаса), доминиканского монаха, родом из Англии. Надо отдать должное епископу Фоме, к его времени относятся наибольшие усилия по водворении в Финляндии католицизма[32]. Новый папа Гонорий II в своем послании епископу Фоме в 1221 году повелевает предавать проклятию всех тех, кто будет иметь какие-либо торговые сношения с соседствующими варварами. Здесь надо дать определенные пояснения: Орден доминиканцев, основанный испанским дворянином Домеником де Гусманом в 1215 году, стал по сути своей главным орудием Рима в борьбе с ересью и прообразом учрежденной вскоре святой инквизиции[33]. Как уже упоминалось, опасаясь распространения папской власти, Новгород произвел всеобщее крещение корел в 1227 году. Одновременно, новгородцы, призвав князя Ярослава Всеволодовича, пошли грандиозным походом в центральную Финляндию, и достигли таких отдаленных мест, где еще ни разу не вступала нога русского. "Ярослав ходи из Новгорода за море на Емь, идеже ни един князь Русский не возможе бывати и всю землю их пленил". Пленных было взято такое количество, что всех увести с собой не могли, поэтому одних убивали, а некоторых просто отпускали[34].
В ответ финны напали в 1228 году на берега Ладожского озера, пожгли и разорили множество деревень, но были отражены и все уничтожены.
В 1229 г. нападение шведов на Ладогу и селения в устье р. Волхова силами до 2000 человек зафиксировано летописью. Оно было отражено с уроном для противника, но и со значительными потерями с новгородской стороны.
Распространение католицизма шло более менее удачно на юге Финляндии, однако ее центральная часть, населенная языческой емью, категорически не принимала веру и не поддавалась. Папская булла Григория IX от 9 декабря 1237 года архиепископу Упсальскому повествует о том, что крещеных детей приносили в жертву идолам, взрослых, "предварительно вынув из них внутренности" приносили в жертву идолам, а священников ослепляли и, "обернув соломой" сжигали. Папа требовал от шведов решительных мер против этих отступников, обещая в награду полное отпущение грехов. Нет конкретных данных о действиях в Финляндии Sanctum Officium, т. е. инквизиции, учрежденной в 1232 году Раввенским декретом папы Григория IX, но присутствие здесь доминиканцев говорит само за себя. "Если и сам Бог был инквизитором, и к тому же таким жестоким, почему бы и людям не подражать ему?" — говорил основатель ордена Святой Доминик[35]. Давление папы оказало свое действие на Швецию, но свой удар они направили не на язычников-емь, которых оставили на потом, а на Новгород. Еще одной причиной, по которой шведы решили сначала расправиться с русскими, были не прекращающиеся восстания тавастов — в 1236–37 гг., в которых виновными считали опять же новгородцев.
До прямого военного вторжения была предпринята попытка заставить католические страны прекратить торговлю с Новгородом. В булле от 23 января 1229 года, адресованной рижскому епископу, пробсту рижской соборной церкви и аббату Дюнамюнде, папа потребовал принять меры, чтобы купцы под угрозой предания анафеме прервали торговлю с русскими "до тех пор, пока последние не прекратят все враждебные действия против новоокрещённыхфиннов". 27 января Григорий IX послал сразу две буллы с аналогичными требованиями. Первая из них была отправлена епископу Любекскому, вторая — шведскому епископу Линчёпингскому, которому подчинялся в церковном отношении Готланд, аббату римского цистерцианского аббатства на Готланде и пробсту соборной церкви в Висбю. 16 февраля последним трём адресатам была отправлена новая булла. Необходимость введения "санкций" против Новгорода мотивировалась тем, что "…русские, которые живут с ними (финнами) по соседству, питают к ним огромную ненависть, потому что они приняли католическую веру, часто в ярости нападают на них и принимают все, какие могут, меры к их упадку и гибели…"[36].
Таким образом, Григорий IX рассчитывал прекратить всю европейскую торговлю с Новгородом и Северной Русью, шедшую по морю через Любек и Готланд, через Финский и Рижский заливы. Запрет распространялся на торговлю оружием, железом, медью, свинцом, лошадьми и продовольствием. Контролировать ведение торговой блокады должны были церковные руководители всех торговых центров на берегах Балтийского моря.
Была ли в действительности осуществлена объявленная главой католической церкви торговая блокада Новгорода, из источников неизвестно. Скорей всего, что нет. Слишком уж были в ней заинтересованы купцы Ганзейского союза и Готланда. Деньги решали все и были превыше всего. В том числе и борьбы со схизматиками.
Тогда пришло время решать проблему мечом. Время для нападения было выбрано очень удачно. Русские княжества вели отчаянную борьбу с Батыем. Но Северной Руси не коснулось обжигающее пламя войны, а в Новгороде правил князь Александр Ярославович, которому было всего 23 года[37]. Новгородцы держали в устье Невы "морскую стражу", возглавляемую крещеным ижорцем Пелгусием. По преданию, Пелгусию (в крещении Филиппу), находившемуся в стороже на реке Неве, накануне прихода шведов, явились Святые Борис и Глеб и предупредили об опасности. Застава заметила вовремя приближение шведских кораблей, на которых находилось войско, под предводительством, согласно летописи, ярла Биргера[38], а также епископ и католическое духовенство. Времени для сбора войска не было, и князь Александр решил внезапно атаковать шведов силами собственной дружины. "Не в силе Бог, а в правде!" — с такими словами он обратился к своим воинам. И на берегу Невы, в месте, где впадает в нее речка Ижора, произошла знаменитая битва 15 июля 1240 года[39].
Тот, кто командовал войском шведского короля Эрика V Эриксона, находился в полном неведении о местонахождении русских и расположился лагерем на южном берегу Невы, неподалеку от впадения в нее речки Ижоры.
Александр Ярославович быстро посадил свою дружину на ладьи и по Волхову, затем по Ладоге, вошел в Неву и высадился несколько юго-восточнее шведского лагеря. Здесь к нему присоединились отряды ижорцев и ладожская дружина.
Согласно "Повести о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра", написанной спустя 40 лет после сражения, 15 июля 1240 года "в шестом часу дня"[40] русское войско внезапно атаковало шведов. Нападение было столь неожиданным, что противники не успели "опоясать мечи на чресла свои". Новгородцы же бились "в ярости мужества своего", князь Александр "самому королю возложил печать на лице острым своим мечом"[41]. Гаврила Олексич гнал Принца, его сына[42], до самой ладьи, упал с конем в воду, вышел невредим и бодро сразился со шведским воеводой. Новгородец Сбыслав Якунович с одним топором вломился в середину неприятелей, другой, именем Миша… истребил шнеки их. Отрок[43] Александров Савва подсек столб, на котором держался златоверхий шатер Биргера и шатер рухнул, что означало полную победу новгородцев[44]. Потери русских в этом сражении определить довольно сложно. Летописи сообщают о 20 погибших княжеских дружинниках, что можно расценивать по-разному, все-таки это отборные были воины, потери среди ополчения — ладожского, ижорского, не известны вовсе.
31
Один за одним убито трое епископов — Генрих, Рудольф и Иона.
32
Епископ Фома покинул в 1245 году пост епископа Финляндии, посчитав слишком опасным оставаться среди своей бывшей паствы, и отправился доживать свои дни на остров Готланд "из страха перед русскими и карелами", где и умер в 1248 году в Висбю.
33
Domini canes (лат.) — игра слов — "доминиканцы" и "псы Господни".
34
Карамзин. Т. II, гл. VI; с. 429.
35
Будур. Н. Инквизиция. Гения и злодеи. М.: Олма-Пресс. 2006; с. 173.
36
Шаскольский И.П. Борьба Руси против крестоносной агрессии на берегах Балтики в XII–XII вв. Л., 1978. С. 150–151.
37
Александр Ярославович (1218–1263), князь Новгородский и Псковский, великий князь Владимирский. За победу над шведами в 1240 году, прозван Невским, но лишь в 1547 году, когда князь был канонизирован, как общерусский святой. Изображается и в воинском облачении и в монашеском, так как, опять же по преданию, перед смертью принял монашеский постриг с именем Алексий. Существующее в иконографии изображение князя в монашеском одеянии было запрещено в 1724 году и сохранялось лишь в старообрядческой среде. Приведенная в нашей книге икона, как раз и относиться к старообрядческим. Наряду с князем, как в княжеском и воинском одеянии, присутствует его изображение, как монаха. А также изображены Святые Великомученики Борис и Глеб.
38
Участие ярла Биргера в этом походе не доказано. Согласно последним исследованиям командовал шведами его двоюродный брат Ульф Фаси и католический епископ Томас (англичанин, доминиканец). Биргер находился в Швеции. — см. Далин Олоф. История Шведского государства. Ч. II. Кн. I. СПб., 1805. С. 131.
39
Силы Александра составляли около 1000 дружинников и 300–400 ижорян и ладожцев, шведов было около 3000–3500 чел.
40
По древнерусскому или византийскому времени через 6 часов после восхода солнца, т. е. около 10–11 часов утра.
41
П.С.Р.Л., т. V. С. 178. А в летописи вовсе сказано, что ранили короля. — А.Ш.
42
Кто-то из сыновей Биргера, возможно Магнус.
43
Отрок Александров — совсем юный дружинник состоящий при князе, как оруженосец.
44
Карамзин. Т. IV, гл. I, с. 464.