В погоне за любовью

Иден кивнула.

– Смерть Саймона была одной из причин, по которым отец решил стать пастором миссионерской церкви в Африке. Он думал, что смена обстановки поможет им с матерью примириться с потерей сына. – Уставившись в пол, Иден боролась с потоком слез, который был готов хлынуть из глаз. Когда девушка наконец подняла глаза, то обнаружила, что Рейф с любопытством наблюдает за ней.

– Я знаю, как это тяжело, – тихо произнес он. – Я тоже потерял брата.

– Я очень расстроилась, когда узнала, что произошло с Джанни. Авария… Это, ужасно. Мне было больно за вас обоих.

– Так больно, что ты даже не удосужилась позвонить, – усмехнулся Рейф. На этот раз его глаза сверкали от злости. – Боже мой, Иден! Вы были так близки, а ты даже не послала ему открытки.

– Это неправда, – прошептала Иден. – Я приезжала в больницу. Я прилетела в Италию сразу же, как только узнала о случившемся.

Суровый взгляд Рейфа говорил о том, что он ей не верит.

– Ты лжешь. Во всех газетах писали, что травма, полученная Джанни, настолько серьезна, что он никогда не сможет ходить. Ты, как никто другой, должна была понять, через что ему предстояло пройти, поскольку пережила подобное вместе со своим братом. Но, услышав, что Джанни до конца дней останется парализованным, ты больше не захотела иметь с ним дела. – Его черные глаза по-прежнему смотрели на нее с презрением, а несправедливость обвинения причиняла ей боль.

– Я приезжала в больницу, – отчаянно повторила Иден, наклонившись вперед. – Там я встретила твоего отца, и он сказал… – Она внезапно замолчала, вспоминая неприятную встречу с Фабрицио Сантини, когда он ясно дал понять, что ее присутствие в больнице нежелательно. – Неважно, что он мне наговорил, – тихо проронила она. – Но ваш отец убедил меня в том, что ни Джанни, ни тем более ты мне не обрадуетесь.

– Отец не упоминал о твоем визите, – категоричным тоном отрезал Рейф. Иден сдалась.

– Не знаю, почему Фабрицио не сказал вам, хотя, полагаю, у него были на то свои причины.

– Что все это значит? – прорычал Рейф.

– То, что я не лгу! Я приезжала в больницу, чтобы поддержать вас с Джанни. Думала, ты захочешь со мной поговорить, – добавила она, вспомнив, как пресса называла Рейфа виновником аварии, в результате которой серьезно пострадал его брат.

– И ты действительно считаешь, что я стал бы разговаривать с тобой после сцены у бассейна? – с вызовом бросил Рейф. Его лицо было похоже на маску; на щеках выступили желваки. – Dio! Прежде всего, ты журналист! – Он произнес это таким тоном, словно она была убийцей, но, поскольку пресса бросала в его адрес ужасные обвинения, у него есть причина ненавидеть всех представителей этой профессии.

– Я приехала в Италию как друг, а не как журналист, – печально ответила Иден, – но, очевидно, я ошибалась и вы совсем не нуждались во мне.

Наступила неловкая тишина, и Иден поставила на стол свой стакан, решив, что пора уходить. Она встала и взяла свою сумочку. Вдруг в дальнем конце комнаты открылась дверь и в гостиную вошла женщина.

– Рейф, дорогой, мне показалось, ты звал меня. Ты еще долго? Я жду тебя все утро, – произнесла она с недовольной гримасой.

Иден отметила, что женщина поразительно хороша. Вокруг Рейфа всегда крутились самые красивые девушки в мире, и он постоянно менял их, чем снискал себе репутацию плейбоя. Сквозь дверной проем она увидела незаправленную постель со скомканными простынями и откупоренную бутылку шампанского в ведерке со льдом – бесспорные доказательства того, что прошлой ночью Рейфу было не до сна.

На нее нахлынули воспоминания об ушедших днях, о многочисленных отелях, где она целыми днями просиживала у бассейна с книжкой в ожидании ночи. Рейф был умелым и энергичным любовником. Нежась в его объятиях, она убеждала себя в том, что одинокие дни и потеря самоуважения того стоят.

– Рейф! – раздраженно повторила женщина со скандинавским акцентом, и Рейф сердито посмотрел на нее.

– Я занят, Майей. Пожалуйста, оставь нас. Взметнулись пепельные волосы, она скрылась в спальне, недовольно хлопнув дверью.

– Не заставляй ее ждать, – холодно произнесла Иден, направляясь к двери. – У меня назначена встреча. Полагаю, это твой новый пресс-секретарь, – не удержавшись, добавила она, вспомнив, как однажды Рейф предложил ей присоединиться к команде Сантини. Внушительное название должности было всего лишь прикрытием для ее истинного положения. Очевидно, с тех пор ничего не изменилось.

Схватившись за дверную ручку, Иден обнаружила, что Рейф опередил ее. Когда их пальцы соприкоснулись, Иден словно ударило током, и она отдернула руку.

– Может, пообедаем вместе? Предложение показалось ей искренним, и она удивилась, почему он это делает, если им нечего сказать друг другу. Находясь близко от него, она чувствовала слабый аромат одеколона. Тепло, исходящее от его тела, согревало ее, возбуждая чувства; сердце стучало так громко, что он, наверное, слышал его. Сквозь полуопущенные веки Рейф смотрел на ее губы, и вдруг она поняла, что он хочет ее поцеловать.

Иден провела кончиком языка по пересохшим губам, и тишина, повисшая в воздухе, зазвенела от напряжения. На мгновение Иден представила себе, как его губы касаются ее губ, но из уважения к самой себе отвела глаза.

– Нет, спасибо. Я говорила тебе, что у меня назначена встреча.

– Отмени ее. – Надменное требование вывело ее из себя, и она бросила на него испепеляющий взгляд.

– Ты собираешься обедать втроем? – отрезала она, указав кивком на дверь спальни. – В любом случае я не собираюсь отменять встречу.

Брови Рейфа вопросительно взметнулись вверх.

– Кто он?

– Не знаю, почему ты решил, что я встречаюсь с мужчиной, но, раз уж ты спросил, отвечу. Его зовут Невилл Монктон, ему принадлежит фирма по торговле недвижимостью.

– Не говоря уже об огромном доме под названием Монктон-Холл, – протянул Рейф.

– Откуда ты об этом знаешь?

– Я много чего знаю, – холодно сказал Рейф. – Твой интерес к нему связан с особняком? – Немного помедлив, он продолжил: – У него есть брат?

– Я не в курсе, – Иден затравленно посмотрела на него. – Зачем тебе это?

Его саркастическая ухмылка ранила ее в самое сердце.

– Думаю, мне следует предупредить твоего друга, чтобы он приглядывал за вами, – мягко произнес Рейф. Вне себя от ярости, Иден подняла руку, но он перехватил ее и прижал к своей щеке. – Кажется, у тебя появился характер, cara, но, впрочем, ты ведь никогда не была наивной простушкой, правда?

– Я была дурой, особенно когда дело касалось тебя. Я доверяла тебе, но ты не оправдал моего доверия. Тебе было выгодно думать, что у меня роман с Джанни. Именно поэтому ты и отказался меня выслушать. – Вздохнув, Иден открыла дверь. – Я была молодой и наивной, и ты не считался со мной, но больше этому не бывать. Я повзрослела, Рейф, и поняла, что ты в действительности собой представляешь, и, честно говоря, меня это не впечатляет!