Страница 56 из 68
Среднеазиатская печать недоумевала: «Вспомним объятия и поцелуи на стыке железной дороги из Туркмении в Иран. Стальная стрела пронзила тогда всю Евразию. Почему же ржавеет она, почему не оправдывает надежды?»
Тут нужна ясность. Каждое отдельное плечо нового маршрута работает в естественном режиме. Станция Дружба стала важным транспортным выходом для Китая, а среднеазиатские республики получили через Иран доступ к Персидскому заливу (т. е. поперек «стальной стрелы»), хотя грузопоток здесь пока мал. Но мысль о контейнерной реке, которая потечет по придуманному маршруту через анфиладу стран от тихоокеанских к атлантическим берегам, заменяя морские перевозки, пока полностью вздорна.
В сентябре 1998 года в Баку прошла встреча 38 стран, посвященная «восстановлению исторического Шелкового пути».
Даже свежий российский дефолт не отвлек московские СМИ от этого события. Заголовки в них, как водится, были со злорадцей: «В проигравших только Россия», «В столице Азербайджана при фактическом отсутствии Москвы делили мир», «Россия скоро окажется не у дел». Читателя убеждали: дело решенное, ведь за него взялся сам Богатенький Запад.
Кому-то на БЗ не понравилось уже само предположение, что грузопоток из стран Дальнего Востока может в теории пойти через Иран. Ничто, решили там, не должно укреплять иранский режим, а тем более хоть как-то привязывать к нему Китай, Японию, Южную Корею, Тайвань, но вообще альтернатива Транссибу – дело хорошее. Дорога Теджен – Мешхед еще толком не начала строиться, а Вашингтон и Брюссель уже благословили проект «Шелковый Путь», он же «Трасека» (TRACECA).
Способ обойти Иран придумали знатный: прибыв из Китая в Среднюю Азию, составы пойдут не на Мешхед, а к Красноводску, ныне Туркменбаши. Здесь их вкатят на паромы и переправят через Каспий в Баку – если не подгадают к осенним штормам. Кстати, и без штормов каждый паром – это еще два пункта задержки. Далее маршрут смело рисовали так: одолев путь от Баку до Поти (Грузия), утомленный поезд должен будет переплыть еще одно море, Черное, и попасть в Варну (Болгария), либо Констанцу (Румыния), либо Ильичевск (Украина). Число стран, границ и паромов угрожающе растет, зато все новые участники бакинской встречи оказываются при деле и при транзитных сборах. Транспортная полиция, пограничники, таможенники потирают руки.
Но будет ли транзит? Ныне каждая цистерна с мазутом из Баку в Тифлис важно записывается на счет «Трасеки», хотя мазут тут возят уже 120 лет. Еще больше стаж перевозок хлопка через Каспий, но можно делать вид, что нынешний хлопок пересекает море исключительно благодаря изобретению «Трасеки». В июне 2003 года на транспортной конференции в Клайпеде прозвучали убийственные цифры: груз из Алма-Аты (не из Шанхая!) во Франкфурт-на-Майне, следуя «Трасекой», проведет в пути 33,5 суток зимой, 26,5 суток летом.
Но… В странах – участницах проекта открылись офисы, люди получили высокооплачиваемую (по меркам Бишкека, Еревана, Софии, Бухареста) работу. Ее хватит надолго – страны Евросоюза, для сравнения, утрясали вопросы тарифного паритета сорок лет. Утрясли на славу: сегодня европейский тариф на расстояние 2–3 тыс. км равен российскому на трансазиатском маршруте длиной более 9 тыс. км. Удивительно ли, что в «Трасеку» не вступила Туркмения – страна себе на уме и ключевая на трассе?
Еще в марте 2003 года в Интернете висел засиженный мухами сайт www.traceca.org с последним обновлением от октября 2001-го. Потом исчез и он. Некоторые видят за всем этим – порой с одобрением – руку Москвы. «То, что Путину удалось сделать (и это пока не оценено), так это поломать коридор Запад – Восток (через Кавказ и Каспийский регион), который строили Америка и Евросоюз в обход России», – говорит известный немецкий публицист и политолог Александр Рар в статье, грозно названной «Европу ждет катастрофа» (www.rbcdaily.ru/news/person/index.shtml?2003/09/25/45570). Нет, Александр Глебович. Будь этот коридор жизнеспособным, никто бы не смог его «поломать».
Не спешил бы я соглашаться и с мнением бывшего министра транспорта Казахстана Н. К. Исингарина, который уверен, что возить через Кавказ в Европу и из Европы, по сути, нечего. Мол, межправительственные соглашения неспособны порождать грузопотоки. Жесткие политические увязки, случалось, творили и не такие чудеса.
Думаю, сотрудникам офисов «Трасеки» не грозит увольнение, проект живет – пусть пока искусственной жизнью, но живет. Однажды даже была проведена показательная доставка 200 тонн гуманитарного груза в Афганистан.
Куда больше, чем западный отрезок «Трасеки», интересен срединный. Тут планы помощнее. В Бишкеке и Ташкенте уже много лет уверенно говорят о железной дороге, которая вотвот проляжет из Китая через киргизский Тянь-Шань в Ферганскую долину. В Бишкеке твердо знают, что она пройдет от китайского Кашгара через перевал Торугарт, возродив по пути отсталую Нарынскую область. В Ташкенте же не сомневаются, что дорога пройдет древним караванным путем через Иркештам, верховья Алайской долины (почти 3500 м над уровнем моря) и по реке Гульча – так, мол, дешевле и короче. Несовпадение странное.
У того, кто бывал, как автор этих строк, в Алайской долине и спускался от перевала Томурун к Иркештаму (какие там тянь-шанские ели!), вызывает сомнения даже вторая версия, не говоря уж о первой. Параметры первой таковы: длина пути 577 км; на высоте 3600 м задуман тоннель длиной 4,4 км под перевалом Торугарт; и второй, под Ферганским хребтом, длиной 14 км; все это (внимание!) обойдется «почти в миллиард долларов». Прямо сказка.
Нужна ли дорога китайцам? Одноколейку к Кашгару у восточного подножия Тянь-Шаня они недавно протянули. Протянули вдоль пустыни (где случаются бури, способные опрокинуть вагон) прежде всего для переброски, при необходимости, войск против уйгурских сепаратистов. Спецслужбам Китая известны планы ваXXабитов по созданию исламского государства в Ферганской долине, известны их связи с уйгурскими экстремистами в Синьцзяне. Китай готов связать своих врагов удобным сообщением?
И как обеспечить охрану дороги по эту сторону Тянь-Шаня? Как раз в ее полосе у Таджикистана, Узбекистана и Киргизии есть территориальные претензии друг к другу и конфликты из-за воды, СМИ даже сообщали о минировании спорных участков. Плюс южнокиргизский сепаратизм, недовоевавшие участники таджикской гражданской войны, близкий Афганистан с талибами и наркотиками, банды, уже бравшие в заложники японских геологов … Короче, нынешняя Ферганская долина, если верить печати, место лихое. Правда, стоит ли ей верить? Она вечно делает из мухи слона.
Уже упомянутый Н. К. Исингарин считает, что затраты на дорогу не вернуть никогда: «Заработанных денег не хватит на содержание самой «железки»». Но затраты не всегда главное. Главное – цель. В играх с паромами китайцам участвовать вроде бы ни к чему, путь в Европу дорога через Тянь-Шань не сокращает. Зато сокращает путь к Ирану, Персидскому заливу, арабским странам, становясь «политической дорогой», а на это есть соблазн потратиться.
Правда, Китай не так богат, чтобы браться за много политических проектов сразу – запускать человека в космос, вводить пенсионную систему, тянуть железную дорогу в Тибет (да, в Тибет! – она в основном уже построена, став самой заоблачной в мире). Вот почему, несмотря на все заявления о готовности Китая тянуть рельсы через Тянь-Шань, мы вряд ли скоро прокатимся в голубом вагоне из Оша в Кашгар. Хотя лично я, в силу неодолимой тяги к этой части мира, сделал бы это с радостью.
То, что Евразию, величайший материк мира, сто лет пересекал единственный рельсовый путь, было ненормально. Альтернативные пути не могли не появиться, и они появляются. Есть шансы у проекта Север-Юг (он же «Ганзейско-Хазар-ский»). Это путь из Северной Европы через Россию и Каспий (либо вдоль Каспия) в Иран, Пакистан, Индию – а может быть, и до Сингапура. Самой искусственной на фоне прочих смотрится «Трасека». Но не обречена и она. Политическая дорога может со временем даже стать доходной. Но стать новым Шелковым путем у «Трасеки» шансов нет.