Я, Дикая Дика

Я боялась, что кто-нибудь прикопается, пока я буду так сидеть в одиночестве, и если даже Ветер прогонит приставал, то это уже испортит нужную картинку, придётся все заново начинать… то есть, уже не будет нужной полноты картины. Но, слава богу, всё сложилось идеально! Минут через пять мучительного ожидания, на соседнюю скамейку присел он — жутко сексуальный в своей неприметной одежде и с собранными волосами. Оценивающе посмотрел на меня, и стал делать вид, что вроде как не смотрит, а сам глаз не сводил исподволь. Я, согласносценарию, нервно поёживаясь под его взглядом, быстро выкурила сигарету, и пошла прочь, временами неуверенно оглядываясь. Он шёл за мной… я специально углублялась в темноту пустого парка, то переходя на торопливый шаг, то сбиваясь, приостанавливалась. Стучали каблучки… Он начал приближаться… я, «паникуя», завернула в тёмный подъезд, типа думая спрятаться, встала и замерла там за дверью. Он впрыгнул вслед за мной, осмотрелся. Мимо проползли какие-то придурки, вяло поинтересовались, чего ему здесь надо? Он ответил, что пришёл за девушкой. Те полезли непременно узнать, что за девушка и всё такое. Как же они меня взбесили! Валили бы прочь, не мешали развлекаться! Ну, в итоге те ушли, а Ветер пошарил в темноте, ища меня. Я намеренно нервно дышала, чем «случайно» обнаружила себя. Шаг вперёд, и он схватил меня за горло, и в следующий миг я ощутила устрашающе-холодное прикосновение лезвия к щеке. Я слабо вскрикнула — мне стало реально страшно!

— Тише, сучка, тише! — прошептал он на ухо, и лизнул висок. Я моментально жутко возбудилась от его сладкого дыхания, от его пугающе-сексуального прикосновения опасного животного. Я уже мечтала, чтоб он трахнул меня прямо сейчас!!

— Не надо, пожалуйста… — слабо прошептала я.

— Не надо что? — издевательски спросил он. — А ничего и не будет, если ты не будешь кричать! — лезвие прижалось плотнее, уже почти больно. Я быстро и коротко, чтоб не порезаться, закивала головой.

— Вот и хорошо! — прошептал он прямо на ухо. Он с ума меня сводил!

— Будешь хорошей девочкой, расстанемся мирно! Нет — ну, ты поняла? Тебя найдут утром, с перерезанным горлышком!

Я снова закивала:

— Всё, что хотите, только не убивайте меня, умоляю!

— О, хорошая маленькая сучка! — он просунул свободную руку мне в трусики, я дернулась, отчего лезвие оставило царапину.

— Аккуратнее, сучка, это тебе не игрушка! — провёл он лезвием перед моими глазами. Я старательно расширила их «от ужаса». — Давай-ка, приласкай его! — и достал «его» из джинсов. Я неуверенно взяла его в ладонь, косясь на лезвие, которое он плавным движением опустил к животу. Я очень старалась, лаская его, «маньяк» шумно вздыхал, всё время глядя мне в лицо. Я увлеклась процессом, на время даже забыв об опасности — так он был хорош и послушен моим дрожащим от возбуждения пальцам.

— Ну вот, тебе же тоже нравится! — прошептал он мне на ухо, и повёл ножом выше, лаская пуговички рубашки… и вдруг начал срезать их одну за другой! Я замерла.

— Нет-нет, продолжай, не бойся! — велел он. — Ты хорошо пахнешь, сучка! — и принялся лизать мне лицо, шею, и уши, отчего я вся крючилась, будто мне и противно, и невыносимо сладко. Еще одно лёгкое движение ножа — и лифчик разошёлся, обнажив грудь. Он свободной рукой коснулся сосков, и судорожно вздрогнув, велел:

— Прекрати, всё! — я подумала было, почти разочарованно, что он сейчас кончит, и адью… конец приключению — ведь изнасилование — это быстро и эффективно! Но нет, он потрогал мои горячие груди, и — о, наконец-то!! — перешёл к решительным действия: задрал мне юбку, сдергивая трусики, но я слегка запуталась в них, и он грубо подтолкнув, велел помогать ему. Я в момент освободилась от них, и подалась к нему — он развел мне бедра, и вошёл грубо, горячо, и невыносимо хорошо! Следующую вечность я провела в чудовищно непереносимом наслаждении болью. Он просто разрывал меня изнутри! Шепча какие-то гадости и оскорбления, на что я только задушено стонала:

— Да, да! Ещё… — обнимая его за шею, чтоб не упасть.

К тому же, в запале, он немного порезал мне шею, у которой всё ещё держал нож… кончив, мы оба заметили это, и он ещё не выйдя из меня, жадно облизал кровь, отчего я едва не кончила ещё раз!

— Моя хорошая, маленькая сучка… — прошептал он. — Ну, вот и всё! Нам ведь было хорошо вместе? Да? — сказал он, застегивая джинсы, и убирая нож.

Я ничего не ответила, расслабленная «жертва насилия». Потом медленно и раздергано начала собирать свои тряпочки. Он неожиданно поцеловал меня — очень хотелось ответить, но пришлось изображать поцелуй насильственный, не размыкая губ.

— Чао, крошка! — бросил он, и исчез в темноте. Я успела испугаться, что вдруг он так меня и оставит здесь, ведь я же ничего ещё о нем не знаю? Но в следующий миг он уже снова вошёл, улыбаясь — я видела всё отлично, глаза совершенно освоились в темноте. Это был прежний, нормальный Ветер… он поцеловал меня по-настоящему, и я вся прижалась к нему, уткнувшись в шею. «Я люблю тебя, люблю!» — кричало всё моё существо, но я пока не решилась сказать это вслух. Ведь вдруг с его стороны это всё — простая ебля… хотя, конечно, совсем не простая, в этом всё и дело! Как с ним… невероятно!

— Ну, как ты? — спросил он, отстраняясь.

— Это и есть садомазохизм? — спросила я, очень серьезно, заглядывая ему в глаза снизу вверх.

— Да, это он, — усмехнулся Ветер, доставая из заплечного бэга какую-то тряпку: — Оденься, крошка, и пойдём отсюда!

Я кивнула, разворачивая предложенное — оказался его балахон, позаботился взамен разрезанной блузки, «той, что не жалко»! Дрожа от ночного холода и пережитого потрясения, оделась. И мы пошли прочь, к нему домой ночевать. Где напились, отходя — ему-то ничего, нормально, а я выжата и потрясена! Он был весел и доволен, много болтал, и смеялся, как девчонка, рассказывая какую-то чушь. Вконец захмелев, мы уснули вместе. Как хорошо с ним, боже…

Тогда же он подарил мне мою Жанну Моуле. От неё он и понабрался всех этих удивительных «дружочек» и «душа моя». Восхитительная Жанна, жена одного из мною наиболее почитаемых панков ТорКа. Они вместе — музыкальный проект «StЁkлА», панк-экспериментальный. Писательница и певица, удивительная, божественная Жанна… Книга называлась «Моя анархия», автобиографического толка — главных героев, олдовую парочку панков, звали Жас и Крот, то есть ТорК наоборот! Чувства их остывают на глазах, как пельмени в холодильнике, и они не знают, что и делать с этим, и любят друг друга, и не видят никаких перспектив в отношениях. Уже всё перепробовали в сексе, и в извращениях, и в эмоциях. И вот, она пришла домой пьяная, они холодно поругались, даже без ругани как таковой, и в отчаянии одиночества, легли спать, сами не зная, что другой испытывает то же самое, и надо тока поговорить… заснули, а проснулись в овраге, где ночевать любили, молоденькой парочкой придурков, как были раньше — по двадцать лет снова. Но они не знают, что это «снова», то есть им-то кажется, что это реальный момент юности и есть! Настороженно выбираются на свет, удивленные странной тишиной, а там… нет никого. Мёртво. Машины не бегают, людей нет. Никого нет. Пошли на разведку — пусто везде, даже в магазинах. Пошарили-пошарили — точно пустота! Жас осторожно предполагает — а может, наша мечта осуществилась, и все умерли? А Крот — как так, а где трупы? А она — ну мы же хотели, чтоб все исчезли и всё… вот и исчезли… не знают, радоваться или что, и может это ещё глюк, и нет ничего? А как проверишь? Никак — в глюке всё может быть! Обнаглев, разбили стекло в магазине, и поели-побухали. Потом обнаружили, что дверь открыта… прикол! Напились, и давай хохотать! Потом они таскались по всему свету — стащили мотоцикл, но ездить не умеют, научились на ходу. Катались везде, курили и пили, нашли даже травы. Нет никого и нигде — даже животных! А лето кончается, и сезон дождей вот-вот… и страшно… а Жас плачет временами — может, зря мы это пожелали? Страшно… иногда случаются истерики то у одного, то у другого. Напиваются и курят траву. Начинают мечтать сдохнуть скорее. Но не могут — жить хочется и надежда на пробуждение ещё есть… дальше-больше, устраивают страшный дестрой. Заходят в клубы и на студии, там орут-поют, бесятся на клёвых площадках, но разве надо это когда некому на них смотреть? Развращаются, стащив всякие плетки из секс-шопа. А потом, когда уже дошли до предела, и решили уснуть и не проснуться, попрощались даже друг с другом, легли на сырую, холодную землю, в поле, не доехав до очередного города, обнялись. И… проснулись в своей супружеской постели. Разрыдавшись оба, схватили друг друга в объятья, и стирая слезы с любимого лица, тихо повторяли — сон! И решили — какая туфта их проблема, нет никакой проблемы — есть лишь ЛЮБОВЬ!