Страница 11 из 46
— Хуйли тебе надо! Отвали нахуй!
А Ржавый похлопав по плечу сказал «мужик, уважаю!»
Вита пошуршала за подушкой — я навсегда запомню тяжелую сырую вонь лежалого пера — и сунула прокладку между ног. Я и прокладок-то никогда не видел.
Это шок, блядь, шок! Мне срочно надо уйти!!
Но чтоб не позориться, сдержался, нужно остаться. Выпить?
— Ну давай, хуле!
С одной рюмки очень опьянел — а с утра ел табло, но подумал — да похуй, будь что будет.
И в полубреду ебал Виту вместе с Димой… кажется, это называется секс с половиной человека… и это совсем не возбуждает… совсем… наоборот, плакать хочется, люди, как же это гадко… она не сводила жутких глаз без зрачков с меня. Я ударил бы ее, но рука не поднялась — противно… собака она шелудивая, вот что.
Марину ебать не стал, отвернулся и упал в тошноту забытья. Успокоила внезапная фраза — «грязь засасывающих вторжений», повторял и повторял ее, пока окончательно не уснул. Под охи, вздохи и грязный мат…
На секунду очнувшись, заметил, что я один, Вита уползла на кровать Димы и Марины. Они шуршали, и переругивались, но не мешали мне плавать, плавать… по теплому, соленому, сухому морю. Насколько я помню, такое в аду есть. А может, я уже там. Но мне уютно…
— Уже утро, ёбта!! Мужик, все, пиздец, погнали, щас матуха припрется, давай, нахуй сваливаем!
И я шел, шатался, мерз, хуел сам на себя. Стеснялся вспоминать… и вроде не так-то это и хорошо, как мечтал… Но был в целом рад — ведь стал мужчиной. Хотя и трудно в это самому поверить. Как-то кукольно это было… как-то не живо будто. Ай, и ладно. Лишь бы сам факт! А дальше наверняка будет больше! Больше! Много-много секса грезилось моему истерзанному телу… оно горело, и просило еще. Я — мужчина.
А секрет черного мела, видимо в наркоте… бррр, не хочется думать, что у меня самого такие глаза.
— Где??…
…ах, всего лишь в ванной на полу…
Я сидел весь в крови, замотав руку полотенцем. Меня это очень раздражало, но я задыхался, в новом чувстве. Я осознал всю бессмысленность своих действий. То, что я делаю каждый раз, незнамо зачем, это намного — о, намного! Фантастически глупо! Я дрожал, холодный от потери крови, трезвый, слабый и просветленный. Я передумал умирать. Потому что, знаете что?
Тебе пиздец. Ты живешь в умирании. Так что умирать нет смысла. Тем более, что бог назначил всем встречу только на Страшном Суде, значит ТАМ будешь стоять в очереди. А здесь — хотя бы что-то происходит. Здесь постоянный пиздец, многоликий и многомерный. А там — раз, и все, ты один! Ни-че-го. Скучно. И я больше не буду умирать. Я подожду.
…измученная голова свесилась на грудь…. Я попытался встать. И не смог… помогите мне, я так хочу в постель. Только к себе в постель, отведите меня домой, и немедленно! Туда, где мама принесет горячий чай, и в холодильнике таблетка есть — последняя оставалась, помню! А потом мама купит еще. И я надолго усну. Во сне и корни не болят.
— Все психиатры знают, что для нервных и слабосильных людей некоторые страдания, несмотря на всю мучительность их становятся необходимыми. И не променяют они эту сладкую муку на здоровое спокойствие ни за что на свете, — сказала моя любимица Тэффи. И она права… я поцеловал ей пальцы, и…
— Ветер, это ты ночью додумался в инете лазить? — Эрот безжалостно трясла меня за плечо, и острая боль заставила шипеть и отбиваться.
— Что тебе надо, блядь, отвали! — вырвалось неподконтрольное раздражение.
— Да ничего мне, блядь, не надо! — она встала руки в боки, да с такой претензией возопила: — Я, бля, даже почту свою проверить не могу, ты мне все поюзал на хуй! Я ж безлимит здесь не включала, ты карту вылизал до ноля!
— Не пизди, я всю ночь на полу просидел в ванной.
— Ах, это ты, сучка, кровью все запоганил и не вытер! Ну что за гадство от тебя, один вред!
— Ну так выпизди меня, и больше не пускай! Мне похуй вообще-то! — зло ответил я.
— Так-так, не ты, значит, юзал! — она уселась за комп и пощелкала мышью.
— А Жанна Моуле — это кто, что-то я такую не припомню в своем френдятнике!
Меня в одну секунду подкинуло и я очутившись рядом с девкой, схватил ее за руку:
— Не тронь, это моя переписка! Дай, дай я посмотрю! — принялся отпихивать ее от монитора.
— Да на, ёб твою мать сука ты бля!
— Ага, очень информативно! — кивнул я, лихорадочно просматривая мессадж: «Здравствуй, дорогой Ветер! Спасибо за теплые слова… Всегда приятно читать послания людей, которым есть что сказать, кроме того, какие у меня клевые сиськи и охуенные фотки. На самом-то деле, мало кто реально в тексты вникает, многим элементарно лень заинтересоваться чем-то из моего творчества, более глубоким, чем подпевки ТорКу и развратные фото. Но ведь моей основной деятельностью остается литература. А читать — это же так долго… Но довольно желчи по поводу тех, кто не со мной. Я хотела поговорить с тобой, о твоем письме…»
Все плыло у меня перед глазами, туманили слезы — она, ОНА мне ответила! Богиня Жанна говорит со мной! Стоп… письмо открыто! Значит, я его уже читал?.. Ночью? Нихрена, нихренушки не помню!! Проклятый алкоголь делает меня совершеннейшим беспамятным дураком. Не зря врачи предупреждали не пить бухла одновременно с лекарством. Да мне же это похуй-нахуй, я ж никого не слушаю, презирая чьи бы то ни было наставления. Терплю ломоту и боли, но пью, блядь. Допился, даже письмо Жанны не помню. О, это так удивительно, что она мне ответила!
«У тебя стройный слог, тебе бы завести блог какой-нибудь. К тому же, ты горд собой, это сквозит между строк, должно быть ты красив. Пришли фотку, интересно… я практически никогда не ошибаюсь в людях. У меня чутье на красивых». Я улыбнулся польщенный до кончиков ногтей — да, Богиня, я весьма хорош, вне всякого сомнения. А блог… да ну, всякая шушера будет его читать. Вот если бы только она. Нет, я буду просто писать ей, всегда, когда будет что сказать. Пока не отвергнет. Но я ведь постараюсь быть интересным.
Все, пора мчаться домой, скорей писать ответ!
— Ну-у, мне скучна-а! — ноет Жахни, дергая меня за волосы. Мне больно, и меня это бесит.
— Слушай, а если ты меня не любишь, и допустим, если любви вообще нет — то допустимо ли тогда?? — вскакиваю я, толком не понимая, что хочу сказать. Трава дала о себе знать, на этот раз таким образом. Я с неё то добрый, а то наоборот очень нервный и злой. Никогда не знаю, что будет, но она гасит перманентную боль. Боль повсюду, блядь, и надо же мне как-то отдыхать!!
— А ты вот будто меня любишь! — прищурилась Жахни, расстегнула ещё одну пуговицу на своей вечной черной рубашке, и закурила сигарету с лицом циничным и порочным.
— Какое у тебя лицо порочное, ты замечала? — подскакиваю я к ней, и взяв за подбородок, поднимаю вверх.
— Ветер, — вздыхает она. — Если ты не будешь меня развлекать, то не надо тут никаких небывалых поз, я сама себя развлеку, окей?
— Да пошла ты на хуй, сука тупая! — раздражаюсь я сверх всякой меры и ничего не могу поделать с собой. Да и не хочу, я уже слетел с резьбы, и не… не знаю, не знаю, я ненавижу и её, и себя, и весь этот белый, ебаный свет!!
— Оставь ты меня в покое, Жахни, ну чего тебе вечно от меня надо?? — вскричал я, и схватив стакан, шарахнул его со всей дури о стену! Он разлетелся на великое множество брызг, Жахни вскрикнула и схватилась за щеку. Из-под ладони её стекла алая струйка.
— О, да у тебя кровь! — окончательно теряя контроль подскочил я к ней: — Давай помогу!
— Не надо уж, иди на хуй отсюда, уебище! — зло отпихнула она меня.
— Сидеть, сука! — резко сжал я горло девки. В глазах её заплескался страх. Я придавил её, как смешного глупого жучка к стене, и жадно слизал кровь с лица. Вкусно, как соленый огурец!
— Странно и почему бы с утра вместо рассола кровь не пить, вот же, почти то же самое! — сказал я, и разжал пальцы.