Свет былого

Побджой пожал плечами.

— Кто-то увлекся, потерял голову, только и всего. Надо же было случиться, что Уэскотта убили именно здесь, в нашем штате. Ведь единственная тому причина — регулярные наезды сенатора в Мэн на охоту и рыбную ловлю. Понятно, что все стараются проявить усердие.

Как ни странно, доводы Побджоя показались Гарроду неубедительными, но он решил предоставить события их естественному ходу. По пути из аэропорта в город он выяснил, что его партнерами по экспертному совету будут некто Джилкрайст из ФБР и руководитель одной из исследовательских лабораторий военного ведомства, временно откомандированный в Огасту для участия в расследовании. Им оказался полковник Джон Маннхейм — один из немногих военных, с которыми Гаррод встречался на коктейлях и болтал о том о сем. К тому же Маннхейм был — мысль об этом заставила сердце Гаррода учащенно забиться — непосредственным начальником той самой девицы восточного облика с серебристыми губами, которая, не пошевельнув пальцем, на целый день лишила Гаррода душевного равновесия. Он уже открыл рот, чтобы спросить, привез ли полковник с собой кого-либо из секретарей, но вспомнил об устройстве для записи изображения и звука, приколотом к лацкану. Рука непроизвольно поднялась и ощупала гладкую пластмассу.

— Забавная штучка, — улыбнулся Побджой. — Камера?

— Вроде того. Куда мы едем?

— В гостиницу.

— Я думал, мы сразу направимся в полицейское управление.

— Вам надо принять душ и позавтракать, — Побджой снова улыбнулся. — На пустой желудок человек соображает не в полную силу, вы согласны?

Гаррод неопределенно пожал плечами. Снова вернулось ощущение, что им манипулируют.

— Вы позаботились о помещении и лабораторном оборудовании?

— Все предусмотрено, мистер Гаррод. Вы познакомитесь с другими экспертами, и сразу после завтрака мы все отправимся в Бингхэм, чтобы вы смогли увидеть место убийства своими глазами.

— Какая от этого польза?

— Трудно сказать заранее, какую пользу мы извлечем из такого осмотра, но это естественный отправной пункт любого расследования убийстава. — Побджой стал разглядывать улицу, по которой проезжала машина. — Иначе трудно уяснить картину событий. Относительное расположение жертвы и преступника, углы… А вот и наша гостиница — не хотите выпить чего-нибудь, перед тем как сесть за стол?

Очередная группа репортеров топталась на тротуаре у здания гостиницы, и снова их сдерживал полицейский кордон. Побджой дружески махнул рукой в сторону газетчиков, одновременно увлекая Гаррода в вестибюль.

— Регистрация не нужна, — сказал Побджой, — я позаботился обо всех мелочах. Ваш багаж уже прибыл.

Они прошли по роскошному ковру, поднялись в лифте на третий этаж и оказались в просторной, залитой солнцем комнате, обитой бледно-зеленым шелком, которая могла бы служить залом собраний привилегированного клуба. Гаррод увидел стол, накрытый персон на двадцать. В углу был оборудован бар, там-сям небольшими группами стояли мужчины — по виду правительственные чиновники и полицейское начальство. Гаррод сразу узнал Джона Маннхейма, чувствующего себя не в своей тарелке в темном деловом костюме.

Побджой принес Гарроду водку с тоником и представил его присутствующим. Единственный, о ком Гарроду приходилось слышать, был Хорейс Джилкрайст, судебный эксперт из ФБР. Им оказался мужчина с короткими, зачесанными вперед волосами песочного цвета и напряженным лицом человека, который слегка глуховат, но не намерен пропустить ни единого слова собеседника. Гаррод приканчивал вторую порцию крепчайшего напитка, и на него уже спускалось ощущение нереальности окружающего, когда он очутился рядом с Джоном Маннхеймом.

Он отвел полковника в сторону.

— Что здесь происходит, Джон? Меня не оставляет чувство, будто я принимаю участие в спектакле.

— Так оно и есть, Эл.

— Что вы имеете в виду?

На обветренном лице Маннхейма появилась усмешка.

— Ровным счетом ничего.

— Вы что-то скрываете.

— Эл, вы не хуже меня знаете, что для расследования убийства не собирают такую компанию.

— Господа, прошу к столу, — объявил Побджой, постукивая ложкой о стакан.

За длинным столом Джон Маннхейм оказался напротив Гаррода, однако для доверительной беседы расстояние было великовато. Гаррод несколько раз пытался поймать его взгляд, но полковник пил бокал за бокалом и оживленно переговаривался с сидящими по обе стороны. Гаррод ответил на два-три вопроса своих соседей и как мог постарался скрыть раздражение всем происходящим. Задумчиво мешая ложечкой кофе, он вдруг заметил, что в комнату вошла женщина и, склонившись над плечом полковника, шепчет ему что-то на ухо. Гаррод поднял глаза и почувствовал, что у него пересохло в горле. Он узнал иссиня-черные волосы и серебристые губы Джейн Уэйсон.

В то же мгновение она выпрямилась, и ее взгляд устремился к нему с откровенностью, лишившей его последних сил. Строгое выражение красивого лица на долю секунды смягчилось, и она быстро отошла от стола. Гаррод глядел ей вслед, исполненный окрыляющей уверенности, что он потряс Джейн Уэйсон не меньше, чем она его.

Прошла долгая минута, прежде чем он вспомнил о глазах Эстер, пришпиленных к его костюму, и вновь рука невольно поднялась, чтобы закрыть недремлющие блестящие диски.

Приняв душ и переодевшись, Гаррод присоединился к Маннхейму, Джилкрайсту и Побджою, чтобы ехать в Бингхэм для осмотра места преступления. После сытной еды всех клонило ко сну, говорили мало. Длинный автомобиль увяз в плотном потоке машин, идущих на север. Гаррод не переставал думать о Джейн Уэйсон, ее лицо в мерцающем ореоле стояло перед его глазами, и только мили через три он обратил внимание на многочисленные бригады рабочих, которые заменяли придорожные осветительные панели из медленного стекла.

— Что здесь происходит? — Гаррод тронул колено Побджоя и кивнул на машину с телескопической мачтой.

— А, вы об этом, — Побджой усмехнулся. — У нас в штате очень активная секция Лиги защиты частной жизни. Иногда по ночам ее членые выезжают на автомобилях с откидным верхом и стреляют по ретардитовым фонарям из охотничьих ружей.